Цена манильской сигары
Шрифт:
После первого же концерта началось феерическое восхождение Фредди Агиляра к славе. За две недели магнитофонная запись «Анака» разошлась в ста тысячах экземпляров — такого на Филиппинах не было никогда. Сейчас тираж приближается к миллиону. Посыпались награды, призы, титулы, приглашения выступить на телевидении, в театрах, в концертных залах. И вот тогда кто-то сказал, что «Анак» и другие песни Фредди Агиляра похожи на произведения великого филиппинского просветителя, писателя и ученого Хосе Риса-ля, выступавшего за реформы против колониального господства. Книги Хосе Рисаля «Флибустьеры» (1891 г.), «Не прикасайся ко мне» (1887 г.) и другие будили мятежный тух. Они в конце концов стали в ряд тех произведений, на которых воспитывались филиппинские революционеры, поднявшие восстание за свободу и независимость. Филиппинская писательница Норма Хапитана считает, что Фредди Агиляра роднит с Хосе Рисалем патриотизм, чувство справедливости, неприятие зла. Возможно, эти две величины несравнимы, да и время другое, но «Анак» Фредди Агиляра стал гимном обездоленных, источником вдохновения для организаторов забастовки или антивоенной демонстрации. Сам Фредди активно участвует в политической жизни. Он организовал сбор средств, чтобы помочь детям «сахарного острова» Негрос, которые умирают от голода. Он одним из первых вышел на баррикады, когда в феврале 1986 года был брошен вызов беззаконию, коррупции, военному присутствию США.
Важно и то, что с Фредди Агиляром в полный голос зазвучала филиппинская песня на родном языке. «Анак» нанес сокрушительный удар по рок-н-роллу.
Против певца справедливости, «рыцаря, вставшего на защиту музыкальной души филиппинцев», началась подрывная работа. Исподволь, по разным направлениям. Прежде всего было решено развенчать его как артиста по принципу «так, мол, каждый может петь». Однако ни у кого «так» не получалось. Ему грозили расправой, пытались срывать концерты, платили большие деньги владельцам театров за согласие не впускать в свои стены «Анака». Потерпев неудачу, они зашли с другой стороны и попытались перетянуть Фредди Агиляра в свой лагерь высокими гонорарами, приглашениями в престижные дома «чистого искусства», лестью, разговорами об «исключительности Фредди», его «сверхчеловеческом таланте», ниспосланном свыше. Среди обожателей певца распространяют слухи о том, что он предал трудовые кварталы Манилы, потому что теперь живет на вилле, у него три личных автомобиля и т. п.
— Кто знает, — раздумчиво говорит журналист, хорошо знакомый с автором «Анака», — может быть, Фредди и поддастся, изменится под влиянием славы, а главное, денег, может быть, сломит его «сладкая жизнь»? Но если это случится, то Фредди Агиляр на собственном примере докажет, какое это огромное зло — власть денег, та власть, против которой сегодня ведет честную и последовательную борьбу наш нынешний Фредди.
Народу в «Хоббит хаус» становилось все больше и больше. Фредди Агиляр выглядел печальнее обычного. Поэтому особенно брали за душу его песни. Первыми захлопали карлики, которые работают в клубе. Один из них вспоминал:
— Мы благодарны Джиму Тернеру за то, что он спас нас, пигмеев Манилы, от голодной жизни. Но еще больше мы признательны Фреади. Он не только за нас, он — за всех обездоленных на Филиппинах, за всех ребятишек. за их счастье.
Выступление закончилось. К стойке бара подошел певец, усталый и измученный. Перри Берри, главный среди официантов гном, наполнил его стакан.
— Правда ли, Фредди, — спросил я, что вы решили оставить подмостки в «Хоббит хаус»?
— Да нет, — ответил певец. — Хотя кто знает…
— Он уйдет, — тихо сказал один из карликов, слышавший наш разговор. — Дело в том, что сначала хозяева клуба делали деньги на нас, на «карликовой экзотике», сегодня — на славе Агиляра. Они уже открыли отделения клуба на острове Миндоро, в других местах. Фрецди это не нравится. Он служит другому богу…
Фредди Агиляр не одинок. Ряды рыцарей, защищающих душу народа, постоянно растут. Они славят трудового человека, показывают его благородную душу, оружием песни борются за правду, справедливость и мир.
ТАМ, ГДЕ ЛЕЧАТ СЕРДЦА
Первое, что видишь, переступая порог Филиппинского кардиологического центра для Азии в Маниле, — огромное панно. На переднем его плане лица людей, в которых боль, страх, ожидание, мольба о помощи… На втором — фигуры в белых халатах. Это к ним обращены мольбы. И как бы в ответ сосредоточенный решительный взгляд, на мгновение показавшаяся улыбка доброты и сострадания. А через минуту уже встречаешь живых людей, проходящих мимо панно, ожидающих в длинных очередях приема у врача или лежащих в палатах. И в этих же коридорах выздоравливающие, готовые дарить улыбку каждому встречному. Видишь и тех, кто лечит, кто спасает жизнь.
Слава о Центре разнеслась по всей стране и далеко за ее пределами. Раньше на Филиппинах не было такой крупной кардиологической лечебницы, а между тем среди заболеваний сердечно-сосудистые занимают в этой стране одно из первых мест. Больные искали помощи либо за рубежом (кто, конечно, мог заплатить большие деньги), либо у знахарей, порой неграмотных, но зато более доступных, либо должны были покориться судьбе. Сегодня более двухсот квалифицированных врачей ведут в Центре борьбу за здоровье.
— Причем, — с гордостью говорит сопровождающая нас сотрудница отдела по связям с общественностью Соня Арельянга, — более половины больных лечились бесплатно или за минимальную плату. Уже в первые пять лет свыше ста тысяч обратились в Центр за помощью и получили ее. Среди них и бабушка королевы Непала, и крестьянин с 1 авитави. За семь лет сделано почти семь тысяч операций на сердце!
Соня Арельянга показывает нам лечебные отделения, помещения для приема больных, операционные. Она подчеркивает, что все врачи — филиппинцы, все получили образование и овладели профессией у себя на родине. Мы входим в палату. На кровати — пожилой человек. Его осматривает врач Ное Бабилония. Сегодня доктор доволен: дело пошло на поправку.
— Давно бы поставил его на ноги, — улыбается он. — Но…
Что такое за «но», доктор не сказал. Секрет открыла одна из его помощниц. Дело в том, что филиппинские кардиологи нашли заменитель больному человеческому сердечному клапану. Наиболее подходящим оказался клапан свиньи. Стоимость его в сто раз меньше импортного, а надежность такая же. Однако пациент поначалу никак не соглашался на такой клапан: он — мусульманин. Поэтому не только не употребляет в пищу свинину, но и отвергает все, что берется у животного, даже в медицинских целях.
— Мы не позволяем себе что-либо скрывать от больного, — говорит сестра. — Он должен верить нам…
Здесь обозначилась еще одна важная задача кардиологического центра — борьба с предубеждениями, вредными традициями и пропаганда медицинских знаний, цель которых научить людей беречь сердце, и свое, и других.
На первом этаже Центра создан своеобразный музей «человеческого мотора», его частей, методов и средств лечения. С нами молодой человек, представившийся студентом из города Давао (остров Минданао), фотографировал каждый экспонат.