Цена спокойствия
Шрифт:
«Зря Танюша его к знахарству не подпускает. Когда всё наладится, надо будет намекнуть, что у мальчика явная предрасположенность. Пусть развивает».
Залаяла собака. Вернулись Максим, Роман и силовики.
— Твои доводы неуместны! — биолог уже побывал у жены, и её вид вымыл из души остатки самообладания. — Это моя дочь, ты понимаешь?!
— Но ведь неизвестно, куда Веня её уволок, сколько времени уйдёт на поиски! Эта тварь укрыла её каким-то заклятием, я не смогу на неё сразу настроиться, придётся методом проб и ошибок! А у тебя семья, ты староста Красноселья, да и про Прасковью нельзя забывать — вдруг она скоро снова объявится? А если в Тумане с тобой что-то случится? Ты о Тане и мальчишках подумал? — отбивалась Марина. — Максим. Я очень люблю Настю, поэтому рано или поздно нащупаю её местоположение. Мы со Славой сделаем всё, чтобы её найти.
Бондаренко посмотрел на Коваля:
— А ты? Тоже считаешь, что я должен тут сидеть и ждать?
Слава осторожно пожал плечами:
— Моё мнение роли не играет. Вы с Маней сами решайте.
— Нет, ты скажи! — повысила голос Сычкова. — Я права или не права?
Мужчина почесал шрамы на голове и извиняющимся тоном сказал:
— Прости, Маруся, но я Андреича понимаю. Если бы у меня дитё сп… украли, я бы тоже не смог в стороне остаться. Да, ты Настюху нащупаешь, это понятно. Но через батю быстрей ведь получится. Круче бы только связь с Танюхой сработала. Ты ж сама как-то говорила: дети-родители, родная кровь-морковь и всё такое.
Сычкова высказаться не успела — в кухню заглянул Мирон и выпалил:
— Пап, тебя мама зовёт. Срочно.
— Говорить дальше не о чем. Я с вами, — заявил Бондаренко и пошёл к жене.
— Викторовна, ты хотела что-то обсудить напоследок, — Ляшкевич напомнил о себе и об Олеге.
Женщина устало потёрла лоб:
— Да. В ближайшее время должны появиться Кривицкая, Шевченко и Павлюк. Объясните ситуацию, поселите на гостевом хуторе. Скажите, что все договорённости в силе. Просто пусть какое-то время нас подождут. Найдите кого-нибудь, кто будет за Павлюком присматривать — если этим сам Игнат займётся, толку с него тогда. Надо ему руки развязать, чтобы смог адекватно за обстановкой следить. Всё остальное мы с вами уже обсудили. Не доверяйте никому.
— А если кто-то под украинцев или целительницу закосит? Как мы проверим? — нахмурился Буревич.
Сычкова задумалась, но лишь на несколько мгновений:
— На моих воротах сигнализация распознаёт Шевченко и Павлюка. Перед тем, как запустить в поселение, сводите, проверьте. Если мужчины будут не фальшивые, значит, и Софья настоящая.
— Всё, вопросов нет, — кивнул Ляшкевич и поднялся. Следом за ним подхватился и Олег. — Удачи в поисках. Слава, заскочи в сельсовет, возьми оружие для себя и Макса.
Коваль кивнул, силовики ушли. Марина обречённо махнула рукой:
— Ладно. Передай Максу, что я возьму машину и заеду за ним. Пусть собирается. Да и сам дуй домой за вещами. И жди. Через час уходим.
Глава 6.2
Вырай пока никак не реагировал на «Ниву» — автомобиль двигался совершенно бесшумно, никто не кричал, не рыдал и не смеялся. Но путники не расслаблялись и внимательно следили за окружающей обстановкой.
Пустоши для колдунов выглядят немного не так, как для обычных людей. Во-первых, видны границы зон, и ведьма может хотя бы морально подготовиться к смене декораций. Простого человека исчезновение цветочной поляны и замена её лавовым озерком всегда застаёт врасплох. Во-вторых, истинный ландшафт часто отличается от транслируемого, и кровавые реки выглядят мирными прозрачными ручейками. Люди со сверхъестественными способностями могут «переключаться» между пластами реальности. Впрочем, обладатели магической татуировки тоже видят правду, но не сразу. Несколько первых минут Выраю удаётся обманывать.
В-третьих, заселённость. Обычный путешественник, если ему очень повезёт, может дойти от одного поселения до другого, не встретив никого, являясь при этом объектом пристального внимания. Колдун же видит невидимое. Хотя Высших можно высмотреть, если только они сами этого пожелают.
Степной пейзаж смазался, какое-то время вокруг автомобиля клубилось бесцветное ничто, а затем путешественники въехали в спальный район. В каком городе стояли многоэтажные дома раньше, сказать было сложно, но постсоветское пространство угадывалось по постройкам, которые теперь стали частью Вырая. Мужчины нескольких минут в «нигде» не заметили, для них остатки человеческой цивилизации стали неожиданностью.
Марина всегда появлялась в новой зоне, выключив сверхъестественное чутьё. Ей до сих пор был интересен этот мир и его двойственность.
Дома выглядели на удивление мирно. Целые стёкла в окнах, свежая краска на стенах, почти ровная дорога. Кое-где асфальт покрывали выбоины и трещины, но они прекрасно вписывались в пейзаж. В конце концов, в городах и до Катастрофы было довольно сложно найти идеальное покрытие.
Высокие каштаны, посаженные вдоль дороги, давали приятную тень, магазинчики, расположенные на первых этажах домов, манили витринами и обещаниями скидок, и никого.
Ни одной живой или мёртвой души.
Марина остановила машину. Самый большой шанс настроиться на Настю был в переходнике, но приреченская ведьма всегда отличалась методичностью, поэтому проверяла все зоны, по которым их тащил Вырай. Пока на след напасть не получилось.
Сычкова вышла, сняла с пояса нож и заключила автомобиль в круг.
— Всё готово.
Максим уже знал, что надо делать. Он встал перед капотом и закрыл глаза. Марина взяла его за руки и сосредоточилась.
Коваль остался в салоне. Положил на колени топорик, чтобы в случае чего быстро отреагировать, и затаился, стараясь вести себя как можно тише.
За защитным кругом пространство изменилось. Улица исчезла, уступив место своеобразной метели. Густая завеса состояла не из снежинок, а из мелких светящихся точек — туманников. Они редко отказывали в помощи тому, кто умел правильно просить. Минуты три «метель» бушевала, а потом резко прекратилась.
— Ничего. — разочарованная ведьма отпустила ладони друга.
— Что и требовалось доказать, — Макс изо всех сил старался оставаться спокойным. — Садись в машину. Дайте мне минуту. Подышать.
Марина с тревогой заглянула в лицо Бондаренко. Тот лишь махнул рукой — я мол, в норме, повернулся спиной к машине и замер.
— Маня, может, не будешь его мучить? — попросил Славка, когда Сычкова вернулась в салон. — Каждый раз, когда ты говоришь «ничего», мне кажется, что у Андреича сердце станет.
— Думаешь, мне легко? — огрызнулась женщина. — Думаешь, в кайф это всё?
— Так повремени хотя бы до переходника.
— Славк! — обернулась Сычкова. — До буферной зоны можно несколько дней добираться. Конечно, мы ищем иголку в стоге сена, но вдруг повезёт, и получится настроиться на Настюшу в ближайшие сутки?