Цена спокойствия
Шрифт:
А вот потом, попривыкнув к новой мясной одёжке, можно будет заняться тем, ради чего Прасковья вообще затеяла эксперимент с потусторонним поселением. Ведь главное в таком сложном проекте — нескончаемый ресурс Силы и уверенность в собственных способностях. Так что ради достижения цели ведьма готова была на всё.
Но и пускать на самотёк странные дела, творящиеся здесь, она не собиралась — не хотелось после переселения души начинать всё заново. Так что с умирающим островком обязательно нужно было разобраться заранее, ещё до уничтожения Приречья.
— Так, попробуем ещё разок. — колдунья в третий раз коснулась амулета, и он наконец-то откликнулся. Перед ней, словно рулон полотна, стало разворачиваться прошлое островка.
Какой именно Высший облюбовал это место, артефакт почувствовать не смог. Оно и понятно — базовая способность амулета срабатывала в полную силу, только если потусторонняя элита находилась в пределах видимости. Ведьма смогла распознать лишь обрывки — огромные крылья, гигантские заячьи уши и острые зубы.
Высшие принуждали Низших к служению, и в Вырае практически невозможно было встретить независимых существ. Кто-то контролировал каждый шаг «подчинённых», кто-то использовал очень длинные поводки, а некоторые и вовсе практически не управляли приспешниками, давая почти полную свободу. Часть хозяев просто-напросто сжирала покорённых, поэтому бесы и горгульи, русалки и кицунэ, огненные змеи и чупакабры иногда сами приходили на поклон к «добрым» Высшим, меняя свободу на защиту. Назад пути не было — один раз присягнув, Низший становился рабом навечно. Впрочем, бывало и так, что один Высший порабощал несколько других «элитников» и обретал неописуемую мощь. Подобных созданий предки людей называли богами.
Но тот, кто резвился здесь, был очень слабым и молодым. Амулет почувствовал, что обладатель заячьих ушей зародился не более двадцати лет назад. На этом острове юный Высший выращивал своих первых прислужников — несовершенных, смертных, не обладающих душами, а возможно, и разумом. Прасковье всё стало понятно. Смерть растений, насекомых и мелких животных — питательная среда, а семена лука — будущая мелкая нежить, которая сгодится своему создателю разве что на обед.
— А что же дальше будет? — пробормотала ведьма. — Подрастёшь, устроишь теплицы по всему Выраю? И на человеческой территории тоже?
Женщина встала, отряхнула джинсы и скептически продолжила:
— Хотя нет. К тому времени, как ты в полную силу войдёшь, я доведу объединение миров до конца.
Ведьма расстроилась. В теле Марушкиной она однозначно не сможет справиться даже с молодым Высшим. Как и в собственных целях воспользоваться субстанцией, заставляющей всё вокруг мечтать о суициде. А значит, поселение нужно переносить в другое место сейчас, не дожидаясь сбора урожая. Рано или поздно зараза доберётся до соседних островов, и её подопытные станут либо питательным субстратом, либо носителями семян.
«Как же мне нужно твоё тело, девочка».
Глава 8.1
Попав в незнакомое человеческое поселение, не рекомендуется терять бдительность. Для начала нужно выяснить, настоящие ли люди вас окружают. В этом может помочь колдовство — например, существует несколько видов магических татуировок, реагирующих на нечистую силу. Кроме того, ведьминские мешочки, наполненные определёнными ингредиентами, способны выполнять ту же функцию. Опытные чародеи могут воспользоваться специальными поисковыми заклятиями, определяющими внутреннюю суть стоящего перед ними. Вариации подобных заклинаний массового характера менее точны, но зато они могут определить количество живых на небольшой территории. Воду, настоянную на серебре, более известную под названием «святая вода», использовать настоятельно не рекомендуется, так как ей необходимо облить исследуемый объект. Большинство людей оскорбляет такое отношение, что может затруднить дальнейшее знакомство.
М.А. Бондаренко, «Путеводитель по современному миру».
Точку выхода окружал забор, сколоченный из всевозможного хлама. Кто-то разумно рассудил, что люди появляются всегда в одном и том же месте, поэтому проще огородить небольшую площадку, чем возводить преграду вокруг всей человеческой территории. Нечистой силе заборы всё равно не особо мешают.
Марина с грустной улыбкой читала объявление: «Гости города! У нас можно получить вид на жительство. Для этого нужно предъявить доказательства, что вы полезны. В приоритете: врачи, агрономы, инженеры, строители, электрики, плотники. Люди со сверхъестественными способностями могут рассчитывать лишь на торговлю и временный приют в специально отведённом здании вне поселения. Добро пожаловать».
Макс успокаивающе сказал:
— Нормальное, вполне мирное объявление. Адекватное.
Коваль хмыкнул и добавил:
— По крайней мере, горящими палками в тебя тыкать не собираются, как в Вене. Даже крышу над головой получишь. Подальше от «приличных» людей, но и это неплохо. Вау! Они ещё и общаться не боятся, можно куплей-продажей заняться!
— И всё же предлагаю сразу не признаваться в твоей колдовской природе. Мы всё равно ненадолго.
— Конечно, ненадолго. Откат переждём, воду найдём, переночуем, и за Настюшей, — кивнула женщина.
Максим теперь нервничал гораздо меньше. В буферной зоне количество солнц в небе подсказало, что его дочь по-прежнему жива. Впрочем, спокойным Бондаренко всё равно назвать было нельзя — необходимая задержка раздражала и заставляла прокручивать в голове всякие ужасы, которые могут случиться с беззащитным ребёнком, пока отец далеко. Но он прекрасно понимал, что действовать нужно так, как сказала ведьма — сначала покинуть Вырай, «сбросить» с себя предыдущий маршрут, и лишь потом, часов через шесть-десять, зайдя в потусторонний мир, настроиться на путь девочки. К тому же после сражения с нечистью Сычкова выпила почти весь запас воды — боевое заклятие водяного кулака она по неопытности сотворила из внутренних резервов, заполучив обезвоживание.
Биолог подошёл к воротам чуть ближе и вслух прочёл ещё одно объявление, написанное более мелкими буквами:
— «Для исключения проникновения в город сил тьмы требуется произвести следующие действия. Первое — нажать на красную кнопку, чтобы вызвать охрану. Второе — обмыть лицо и руки предложенной святой водой. Третье — сделать несколько глотков той же воды».
Колдунья поморщилась:
— Торжество бюрократии. Язык сломать можно.
— Зато сразу ясно — русскоязычная местность. А у нас бюрократия всегда цвела буйным цветом. Значит, свои, — убеждённо сказал Коваль.