Цена спокойствия
Шрифт:
И ещё появились ростки сомнений — на самом ли деле он и его однокашники тупы и бесперспективны? Может, Прасковья сознательно ограничивает их в профессиональном росте? Сычкова самоучка, а достигла многого. Да и эти два голубка умеют гораздо больше, чем ученики ШВИКа, хотя, судя по подслушанным разговорам, инициированы не так давно.
Родион очень не хотел возвращаться к наставнице, но пока другого выхода не видел.
Вероника протянула открытую жестяную банку:
— Держи. Надо хорошо подкрепиться перед дорогой.
Настя недовольно скривилась, но всё же попробовала. Собачьи консервы оказались не так уж плохи, хотя ребёнок из зажиточного поселения привык к совершенно другой пище. К сожалению, у оборотней в запасах нашлась лишь эта еда. Конечно, если не считать замороженные человеческие тела, которые хранились в трёх морозильниках в одном из трейлеров. Вкус консервов напомнил о мясном суфле, которое Настасья приготовила прошлой зимой, вдохновившись кулинарной книгой из сельской библиотеки. Она чётко следовала рецепту, вот только забыла о соли и приправах. И слегка не допекла — слишком поздно поставила чугунок в печь, и жара не хватило. Мама тогда очень хвалила.
Мысли о библиотеке, печке и маме заставили сердечко биться чаще. В банку закапали слёзы.
— Ну, ну. Не надо. — Ника пересела поближе и ласково обняла за плечи. — Конечно, лучше всего было бы дождаться твоих родных здесь, раз ты говоришь, что они могут тебя найти. Но еды больше нет. Это последняя банка. А если они появятся спустя неделю или две? Можно просто не дожить. Я-то протяну, но ты совсем маленькая. А маленьким детям нужно кушать.
Бондаренко перестала сдерживаться и заплакала в голос. Чужая женщина не бросила девочку, не обидела. Она чем-то напоминала тётю Любу Мамаеву. Ей можно было показать свой страх.
— Если папа и мама могут на тебя «настроиться», значит, если мы переберёмся в более приятное место, они рано или поздно придут. Так какая разница, где ждать? Может, Туман вынесет нас на более обжитые территории.
Настя обречённо кивнула и стала вяло ковыряться ложкой в завтраке.
— Ты кушай, а я в последний раз обыщу машины. Может, пропустила что-нибудь, что пригодится в пути.
— Жалко, что каменюка их все повредила. Так бы можно было на какой-нибудь поехать.
По настоянию Вероники странный амулет, превращающий мегалит в голема, забросили во внутренний круг ещё четыре дня назад. Это была не та сила, с которой стоило связываться обычным людям. В наименее пострадавшем трейлере устроили временное жильё, хотя здесь можно было опасаться лишь холода — ни нечисти, ни крупных животных не наблюдалось. Мелкие, если и были, вели себя тихо и не попадались на глаза женщине и девочке.
Поначалу бывшая пленница оборотней не хотела говорить с ребёнком о том, как оказалась в компании чудовищ. Но потом сдалась под натиском любопытства. А заодно рассказала и о своей жизни до того, как стала хроническим путешественником. Настёна слушала, открыв рот.
Ещё два года назад Вероника жила в хорошем месте. В богатом и безопасном. Она считалась одной из лучших охотниц на птицу, и тот знаковый день провела на заброшенной военной базе, выслеживая глухарей. Вернувшись, обнаружила, что городок заполонили упыри, отец, как и многие другие, погиб, а брат Данила исчез. Помыкавшись по территории и едва не попав к нежити на обед, решила уйти за Туман. С тех пор искала новый дом, не оставляя надежду встретиться с братом. К сожалению, одинокой женщине в современном мире приходится очень тяжело. Её десятки раз пытались изнасиловать, дважды этого избежать не удалось. Её продавали в рабство, грабили, просто прогоняли оттуда, где женщин слишком много, а мужчин мало. Она провела целый месяц в гареме, и, не считая нескольких недель в таборе, это было самое лучшее, что с ней случилось за последнее время, тем более что «муж» её даже не видел — у него было больше пятидесяти «жён». Но потом всё же решил познакомиться. Шрам, пересекающий щёку, оказался для него неприятным сюрпризом, и Веронику вежливо попросили покинуть поселение. Даже снабдили продуктами, оружием и медикаментами.
Впрочем, ребёнку всего этого знать не следовало, поэтому Молотова обошлась без жутких подробностей. А вот кое-какими забавными случаями женщина с удовольствием поделилась.
Молотовой повезло — когда оборотни поймали её на той тропической свалке, их холодильники оказались под завязку забиты человечиной, и очередной труп хранить было попросту негде. Поэтому ей временно оставили жизнь, которая являлась лучшей гарантией того, что добыча не испортится.
Вероника понимала, что с обузой в виде маленькой девочки придётся ещё тяжелей, но бросить ребёнка на произвол судьбы просто не могла. В то, что Настю могут найти, она не верила совершенно, и списывала россказни малышки на детскую веру в чудеса.
В ведущей машине нашлась упаковка кускового мыла, и больше ничего.
— Ну, что? Ты готова? — Молотова вернулась к подопечной.
— Сейчас. Пусть Рыжик покушает.
Котёнок жадно вылизывал остатки мясного пюре из банки, девочка, наблюдая за ним, утирала слёзы.
— Мы ведь его возьмём с собой?
Сначала женщина хотела отказать, но потом решила, что ребёнку и так тяжело.
— Конечно, возьмём. Только неси его сама, в рюкзаке. Или пусть рядом бежит.
— Тётя Вероника, давай ещё подождём. До завтра. Я долго могу без еды, честно-честно!
— Нет, — мягко ответила Ника, опустилась на траву и грустно улыбнулась, — неизвестно, сколько продлится переход в Тумане. Лучше поспешить, чтобы не оголодать.
Глава 10.2
Марина даже не стала заглушать мотор, потому что точка выхода ничем не выделялась из окружающего пейзажа. Ведьма лишь притормозила на минутку, облокотилась на руль и всмотрелась вдаль.
Слава опустил стекло:
— Ого, редкая ситуэйшен.
— Ты о чём?
— Территории, которые Вырай прожевать не смог, обычно в населённых пунктах. А здесь до самого горизонта травушка-муравушка и больше ничего.
— Вон там, слева, какое-то здание. В чём редкость?
— Будете спорить с опытным искателем, мадам ведьма? — широко улыбнулся Коваль. — Я готов. Спорим на…
— Может, в том здании Настюша? — перебил своих бывших учеников Бондаренко. — Марин, ты её чувствуешь?
Колдунья на секунду прикрыла глаза:
— Да. Она где-то здесь. Точно. Не обманул Боровой.
— Так поехали! — заёрзал Вячеслав. — Тут явно никто не живёт, посмотрите вокруг, нечего осторожничать! Уже вторую неделю дитё само себе предоставлено!
— Слава! Без тебя тошно!
— Прости, Андреич, — стушевался искатель.
«Нива» совершенно бесшумно, но очень резво покатилась по траве к непонятному строению.
— Настя-а-а! — зычно взревел Коваль, высунув голову в окно. — Бондаренка-а-а!
— Не ори! — резко осадила друга ведьма. — Накличешь кого-нибудь! Вон, стрелка на капоте вертится, мы скоро прямо на неё выедем.