Цена войны
Шрифт:
Они пожали друг другу руки, и Верховный Линейный покинул поместье фон Хорнста. Казначей еще долго сидел, изучая переданные бумаги, думая о свержении Императора. В ту ночь он так и не уснул…
***
Порт-Зуан не славился ни богатством, ни красотой[14], но что-то Авроре нравилось в нем. Особая энергетика. Почти все люди здесь были простыми работягами, не проявляли высокомерия и огромного самомнения, свойственного большинству Имперских аристократов, не отказывали в помощи, с готовностью показывали новичкам то или иное место города. Они умели радоваться мелочам, и весело праздновали приезд даже самой захудалой труппы артистов. А уж появление кого-то вроде
Сцена под открытым небом располагалась прямо в порту. Бесплатное представление для рабочих, устроенное губернарием города, состоялось только потому, что знаменитая скрипачка Аврора была в городе, а в Империи обожали скрипку. Сначала, девушка хотела отказаться. Ей не предложили заоблачную сумму, просто у нее не было настроя. В такие моменты Аврора чувствовала какое-то странное бессилие, и пальцы ее словно не слушались. Но в тот же день она вернулась в резиденцию – сказать, что согласна. Необъяснимый прилив сил произошел после прогулки по городу. Девушка написала композицию, которую решила сыграть сегодня. Каждая мелодия Авроры рассказывала историю. Эта поведала зрителям о человеке, дух которого был сломлен, он долго страдал и даже хотел умереть, но смог найти силы восстановиться и начать жить заново. Она не задумывалась, что это за человек, и что с ним произошло, для нее имела значение сама история. Девушка закончила играть, и публика стоя аплодировала, выкрикивая слова благодарности. Аврора низко поклонилась и ушла за кулисы. Пока конферансье объявлял об окончании концерта, она уже собрала вещи: на завтра у нее запланировано выступление в Эе. На поезд девушка опоздала, а следующий рейс был только завтра вечером. Но губернарий еще утром любезно согласился предоставить скрипачке коня.
– Искренне благодарю вас, – сказала Аврора.
– О, не стоит! Для вас – все что угодно. Надеемся увидеть снова, как можно скорее! – ответил довольный губернарий.
– До свидания! – крикнула девушка, пришпоривая жеребца.
Чтобы успеть, пришлось скакать через лес, хотя это и было сопряжено с определенными рисками: в густой чащобе водились не только дикие звери, но и бандиты. Она решила держаться путей – и надеяться, что доберется до столицы без неприятностей. К сожалению, этому не суждено было случиться – девушка услышала выстрел, конь споткнулся, и последнее что она помнила – сильный удар головой обо что-то твердое.
Очнулась она уже привязанная к небольшому деревянному столбу. Скрипачка сидела на земле и, хотя могла попытаться встать, решила остаться на месте и осмотреться. Аврора находилась в неком подобии пещеры, посреди хлама в виде разнообразных железок и ящиков. В центре, у костра сидели двое, на вертеле что-то готовилось. Рядом стоял еще один, с винтовкой в руках. Вдруг девушка услышала голос, который заставил ее вскрикнуть:
– Эй, Герн! Наша красотка очнулась.
Один из тех, что сидел у костра, встал и направился к ней. Аврора испугалась, осознав, что ее ждет. Герн, чье лицо уродовал огромный ожог на правой щеке, заглянул своими маленькими глазками в глаза скрипачки, затем опустился на корточки и провел пальцем по густым волосам.
– Ну что, детка, по-хорошему или по-плохому? – он зловеще улыбнулся.
Девушка ничего не ответила. Она попыталась сделать серьезное и бесстрашное лицо, но неровное дыхание ее выдавало.
Если Герн и хотел сказать что-то еще, то уже не успел. Оглушительный выстрел раздался со стороны костра – прямо за спиной того, что был с винтовкой,
Незнакомец, мужчина лет пятидесяти, с косым шрамом от нижней губы до подбородка, встал и, подобрав свою винтовку, двинулся к девушке. Аврора смотрела на него с широко открытыми глазами и теперь не знала, как реагировать. Он молча разрезал веревки, воспользовавшись ножом, которым убил Герна.
– Спасибо вам… большое, – поблагодарила Аврора.
– Да ладно… – спаситель опустился над одним из бандитов. – Ну… В общем да! Я тебя спас, я герой. О чем ты вообще думала, когда поехала через Южный лес?
– Ну… Я думала…
– Думала… – прервал ее стрелок. – Если б я не появился, туго бы тебе пришлось.
Девушка вспомнила, что сказал, подойдя к ней, Герн, и поморщилась.
– А… а что вы делаете? – спросила она.
Мужчина повернулся и посмотрел на нее как на дурочку.
– Труп обираю.
– Иначе говоря – мародерствуете.
– Ты что-то имеешь против?
Такой вопрос девушку шокировал:
– Но ведь это низко, бесчестно!
– Ему честь не нужна. Да и я сильно не расстроюсь.
– Все так просто?!
– Давай по-другому объясню – как ты думаешь, ему еще доведется стрелять когда-нибудь? – он указал пальцем на мертвого бандита.
– Нет?.. – неуверенно произнесла Аврора.
– Во-о-от, – протянул мужчина. – А мне еще сколько стрелять? М? А ему патроны уже ни к чему.
– Все равно это противно, – прошептала скрипачка.
Закончив с трупами, мужчина вышел из пещеры к девушке:
– Ждешь?
– Жду…
– Поехали.
– Куда? – удивленно и в то же время испуганно спросила Аврора.
– Как куда? Ты же в Эю скакала? – девушка качнула головой. – Давай довезу.
Аврора осторожно села в седло. Она никогда не сидела верхом с кем-то еще. Тем более с незнакомцем.
– Меня, кстати, Гельмутом зовут, – вдруг сказал он.
– Очень приятно, – девушка не была уверена, что ей было приятно. – А я…
– Аврора. Знаю. Знаменитость. А я всего лишь простой смертный наемник, который пытается найти место под солнцем. Ты скрипку-то свою забрала?
– Да, – коротко ответила Аврора.
Они долго скакали молча, пока Гельмут не спросил:
– Слушай… А тебе же есть чем расплатиться?
– Что?!
– Я тебя, конечно, спас, но рассчитывал хоть на что-то…
– С собой у меня почти ничего нет.
– Класс! Я еще и делал это бесплатно…
Гельмут нравился Авроре все меньше. Он производил впечатление грубого, невоспитанного и бесчувственного человека, которого не интересовало ничего, кроме наживы. Дело шло уже к вечеру. Быстро начало темнеть. Огромные деревья были везде, насколько хватало глаз, напоминая угрюмых великанов, в воздухе слышалось щебетание птиц. Внезапно Гельмут потянул поводья и резко остановил лошадь.