Центральная Азия и Южный Кавказ: Насущные проблемы, 2007
Шрифт:
В отношении Таджикистана говорить о многовекторности сложно. Стратегическое и международное положение республики детерминировано соседством с Афганистаном, тотальной (до недавнего времени) зависимостью от России, культурно-исторической тягой к Ирану, положением в системе наркотрафика, угрозой исламизма и антитеррористической операцией в Афганистане.
В ходе своего визита в США в 2002 г. Э. Рахмонов получил крупные политические авансы в Белом доме: сотрудничество в военной области на два года, широкая финансовая помощь и т. д. Создавалось впечатление, что Таджикистан взял курс на полную и резкую переориентацию своего внешнеполитического курса. Это подтверждалось тем фактом, что Вашингтон фактически закрыл глаза на продление срока президентских полномочий Э. Рахмонова.
Таджикистан имеет важное значение, с точки зрения антитеррористической операции в Афганистане, тесных связей между Душанбе и Северным альянсом, из-за проблемы наркотиков, а также вследствие расположения в республике российских военных (201-я дивизия). В течение 2002 г. выявилась вполне отчетливая тенденция в политике США и их союзников по коалиции, нацеленная на вытеснение
Президент Рахмонов, пытавшийся в 2003–2004 гг. балансировать между Вашингтоном и Москвой, оказался в ловушке, которую устроил себе сам: повернувшись к Западу, он не приобрел в его лице надежного союзника, а союзника в лице России мог бы потерять. Реальный масштаб проблем в российско-таджикских отношениях оценить довольно сложно. Однако очевидно, что проблема вывода российских пограничников – только видимая вершина айсберга. За этим стояли серьезные российские деловые и стратегические интересы.
В Таджикистане Россия с 2004 г. продемонстрировала новый подход, который в 2005 г. был опробован в Киргизии: военные базы в обмен на инвестиции. Российский бизнес получил в свои руки не только самые крупные и теоретически самые дешевые в мире стратегические гидроресурсы, но и возможность в будущем влиять на всю энергетическую политику в регионе. За последнее время Москва сумела заметно укрепить свои позиции в Таджикистане. Если ранее российские интересы в этой республике были сосредоточены в основном вокруг проблем безопасности, охраны границы и пресечения наркотрафика, то на новом этапе Россия стремится закрепиться в Таджикистане экономически.
На территории Таджикистана – в Душанбе разместилась военно-воздушная база НАТО, в основном французский воинский контингент. На авиабазе постоянно находились военно-транспортные самолеты ВВС Франции и свыше 120 военнослужащих. Великобритания финансирует программу по изучению английского языка в военном лицее и военном институте республики, а в специализированных учебных заведениях британских вооруженных сил ежегодно стажируются группы таджикских офицеров.
Таджикистан стал последней из постсоветских стран (если не считать нейтральный Туркменистан), подключившихся к программе НАТО «Партнерство во имя мира». В настоящее время таджикская сторона рассчитывает на получение военно-технической помощи, которая крайне актуальна для страны, считающей себя форпостом борьбы с наркобизнесом и международным терроризмом в Центральной Азии. В этой связи Душанбе уже рассматривает планы обучения своих военных специалистов в академиях стран НАТО. Но самое главное для Душанбе – придать импульс военной реформе в стране.
В отношении Таджикистана интересы КНР можно сформулировать по времени их возникновения в следующем порядке: делимитация границы, борьба с терроризмом и наркоторговлей, транспортно-коммуникационные проекты, энергетика. На начальном этапе независимости Таджикистана отделенный от него высокогорными хребтами Китай находился на периферии экономических интересов этого молодого государства, которое, в свою очередь, из-за внутренней междоусобицы не интересовало китайских бизнесменов. На современном этапе, рассчитывая существенно расширить двусторонние экономические связи, Душанбе и Пекин прилагают усилия к созданию надежного сообщения между двумя странами.
Таджикистан, вероятно, еще достаточно долго будет ареной противостояния территориально-клановых группировок и одновременно – объектом воздействия сил воинствующего исламского экстремизма в его борьбе против «посткоммунистических авторитарных режимов» в центральноазиатских республиках. Этот фактор, в свою очередь, будет определять заинтересованность Запада и России в своем военном присутствии на территории Таджикистана.Внешнюю политику Туркменистана можно охарактеризовать не как многовекторную, а скорее как «антивекторную». С начала 1990-х гг. режим С. Ниязова настаивает на своем «нейтралитете».
Туркменистан занимает особое место в Центральной Азии и привлекает к себе внимание из-за двух факторов: во-первых, благодаря своим огромным углеводородным, прежде всего газовым, ресурсам; во-вторых, одиозным режимом личной власти С. Ниязова. Туркменистан крупнейший производитель природного газа в Центральной Азии. Помимо России Ашхабад налаживает более тесные связи с южными и западными соседями, в частности с Турцией. С. Ниязов фактически отказался от сотрудничества в рамках СНГ, переориентировав страну на связи с Ираном, Турцией, арабскими государствами. Он игнорирует саммиты глав государств и правительств СНГ.
В последние годы Ашхабад участвует в переговорах по реализации ряда проектов строительства трубопроводов. Этот фактор оказывает прямое влияние на внешнеполитические приоритеты Туркменистана. С. Ниязов выступил против представляющего стратегическую значимость плана синхронизации энергосистем Европы и СНГ.
Чрезвычайно сложными представляются отношения режима С. Ниязова с Западом, который постоянно критикует Ашхабад за многочисленные нарушения прав человека и деспотическое правление. В этих условиях Туркменбаши еще более усиливает курс на изоляцию страны от внешнего мира. В связи с этим следует отметить, что на внешнюю политику Туркменистана, как и все стороны жизни страны, оказывают сильное влияние личные качества его лидера и особенности его характера и психики.В настоящее время российско-туркменские отношения внешне выглядят стабильными, несмотря на ряд кризисных моментов в их недавней истории. Самым крупным кризисом стали события 2003 г., связанные с отменой российско-туркменского гражданства. Вплоть до конца 2003 г. Россия неоднократно выражала свою озабоченность в связи с дискриминацией этнических русских в Туркменистане. С. Ниязов, желая оградиться от вмешательства Москвы, пытался отменить двойное гражданство. Для достижения своих целей он использовал газовый фактор. В результате 10 апреля 2003 г. в Москве президенты В. Путин и С. Ниязов подписали два документа: соглашение о поставках туркменского газа в Россию на 25 лет и протокол об отмене двойного гражданства.
Цель России очевидна и заключается в том, чтобы укрепить свои позиции главного партнера Туркменистана в энергетическом секторе и тем самым сохранить контроль над экспортом туркменского газа. (Не все усилия России, направленные на расширение сотрудничества с Туркменистаном в энергетической сфере, принесли успех.)
Таким образом, политика России в отношении режима Туркменбаши носит противоречивый характер. С одной стороны, в Москве не могут не вызывать раздражение крайности политики С. Ниязова, в первую очередь в отношении русскоязычного населения. Но, с другой стороны, Россия не может пожертвовать своими экономическими и энергетическими интересами, испортив отношения с Ашхабадом. В перспективе не исключается, что Россия вместе с Западом примет участие в коллективном нажиме на режим С. Ниязова, если в этом возникнет необходимость.
После казанского саммита СНГ в августе 2005 г. политики Содружества начинают свыкаться с мыслью, что Ашхабад взял курс на полный выход из СНГ. Как отмечают обозреватели, С. Ниязов не просто не приехал, он отвесил пощечину товарищам по СНГ, прислав вместо себя своего бывшего телохранителя А. Акыева, всего месяц назад назначенного вице-премьером. Ашхабад стремится развивать отношения с рядом стран СНГ на двусторонней основе. Особое место для Туркменистана в такого рода отношениях занимает Украина. Сложными остаются отношения между Ашхабадом и Баку, который ведет курс на усиление собственной военной мощи в контексте существующих на Каспии противоречий и вынужден развивать военно-техническое сотрудничество с партнерами в рамках СНГ.
Отношения между Узбекистаном и Туркменией были серьезно испорчены в результате событий в ноябре 2002 г., когда, по версии Ашхабада, на Туркменбаши было совершено покушение. Конфликт зашел так далеко, что с туркменско-узбекской границы стали поступать сообщения о начале военных приготовлений с обеих сторон. До военного столкновения дело не дошло, но в отношениях Ашхабада и Ташкента наступило глубокое охлаждение. Только с 2004 г. наметилась тенденция к нормализации двусторонних отношений. Президенты С. Ниязов и И. Каримов подписали в ноябре 2004 г. в Бухаре соглашение, регулирующее вопросы упрощенного таможенного режима, паритетного использования водных ресурсов, ирригационных, энергетических, транспортных объектов, ресурсосберегающего водопользования.
Туркменистан представляет собой, с точки зрения США, типичное государство-изгой, которое отказалось от активной поддержки антитеррористической коалиции, вовлечено в контрабанду наркотиков, внутри страны проводит жесткую репрессивную политику, а во внешней политике поддерживает хорошие отношения с Ираном. Туркменистан, как известно, отказался предоставить западным союзникам по антитеррористической коалиции опорный пункт для самолетов, оказывающих содействие международному контингенту в Афганистане. При этом Ашхабад сослался на свой нейтральный статус, который налагает на него «определенные обязательства перед международным сообществом».
Однако, несмотря на чрезвычайно негативный образ Ашхабада в глазах Запада, Соединенные Штаты, насколько известно, не предпринимали все эти годы заметных шагов по свержению режима Туркменбаши. Можно предположить, что этому препятствовал ряд внешнеполитических факторов: в первую очередь, негласная договоренность с Москвой, нерешенность каспийского вопроса и проекта БТД, близость Ирана и угрозы вмешательства с его стороны и ряд других.
США демонстративно приветствуют и поощряют любые, пусть и самые абсурдные, планы Ниязова по строительству альтернативных трубопроводов в обход территории России. Несмотря на фактический провал проекта транскаспийского газопровода, Вашингтон сегодня оказывает поддержку проекту прокладки газопровода из Туркменистана в Пакистан и далее в Индию. В экономической области отношения Ашхабада с США символические. С 2002 г. между Туркменистаном и США действует соглашение об использовании самолетами военно-транспортной авиации США туркменского воздушного пространства и международного гражданского аэропорта города Ашхабада для дозаправки самолетов, перевозящих гуманитарные грузы в Афганистан. В августе 2005 г. появилась информация, что основной целью соглашения был вопрос о создании на территории Туркмении американских военных баз близ границ Ирана и Афганистана.
В международном аэропорту американцы создали закрытый терминал, на территорию которого представители Туркменистана не имеют доступа и не знают, что там происходит. Известны факты, что грузы, перевозимые американцами через Ашхабад, носят не только гуманитарный, но и чисто военный характер.
Отношения Туркменистана с Турцией носят специфический характер. Турция является для Туркмении близкородственной тюркской страной (огузского корня); многие годы Анкара оказывала поддержку культурному развитию республики и финансово-экономическую помощь Ашахабаду. Турция является непременным участником всех трубопроводных проектов, которые предполагают прокладку газопровода из Туркменистана в западном направлении.
С Ираном у Туркменистана сложились традиционно добрососедские отношения, которые касаются в основном вопросов экономического и энергетического сотрудничества. Подписаны соглашения на поставку туркменского газа и электроэнергии южному соседу.
В первое время после обретения Туркменистаном независимости отношения между Пекином и Ашхабадом носили в основном лишь представительский характер и обе стороны не проявляли существенного интереса друг к другу, что было особенно заметно со стороны Китая. Затем политика стала меняться, китайское руководство проявило повышенный интерес к Туркменистану из-за его геополитического положения (наличие границы с Афганистаном и Ираном) и природных богатств. Постепенно Китай стал более активно проводить в жизнь одно из основных направлений своего внешнеполитического курса – а именно укрепление своих позиций в соперничестве с другими странами.