Чандрагупта

Нараян Апте Хари

Служанка смиренно выслушала раджу и послушно пошла к дверям, но, уходя, она как-то странно

взглянула на Мурадеви.

Мурадеви между тем взяла в руки письмо и настаивала на том, чтобы раджа прочел его, пока наконец тот

не взял письмо у нее из рук.

— Ну хорошо. Я прочту. А вдруг ты зря так хлопочешь о других? Может быть, как раз в этом письме они

пишут что-нибудь такое, что очернит тебя в моих глазах? Кто их знает! А ты просишь за них. Хотя нет. Тут о

другом. Махарани

приняла обет в честь Владыки Кайласы и посылает мне лепешки, освященные в его храме.

Она приготовила их своими руками и просит, чтобы я отведал хоть кусочек.

Мурадеви тем временем открыла корзинку, в которой были красиво уложены хорошо выпеченные

лепешки.

— Милая Мурадеви, — продолжал Дханананд, — это жертва Владыке Кайласы, нельзя пренебречь ею.

Отведай и ты со мной этой лепешки.

И с этими словами он взял одну лепешку и, разломив ее, кусок протянул Мурадеви, а другой кусок

поднес ко рту. Но как тигрица метнулась к нему Мурадеви и с криком: “Обман! Это покушение!” — оттолкнула

его руку, помешала положить кусок в рот.

— Что такое? — изумился раджа. — Какой обман? Что такое ты говоришь? Какое покушение?

— Это покушение на вашу жизнь! — Мурадеви тяжело переводила дыхание — Там яд… Я уверена…

Сейчас… посмотрим…

И она крикнула прислужнице:

— Скорее! Принеси сюда мою Белянку.

Гла в а XIV

ОТРАВА

Стоило посмотреть на Мурадеви, пока служанка ходила за кошкой. Сравниться с ней могла бы разве

только нежная мать, опасающаяся за жизнь своего ребенка перед лицом неведомой опасности. Всем своим

существом она словно собралась в комок, точно готовясь защитить птенцов, прячущихся за ее спиной. Она

встала между раджей и корзинкой с лепешками, будто боясь, что Дханананд все же возьмет из нее кусок.

Раджа был в изумлении. Он не сразу понял причину ее волнения и несколько раз растерянно спрашивал:

“Что такое? Что случилось?”. Но Мурадеви была как безумная и не отвечала на его вопросы.

Служанка принесла кошку.

— Ах, наконец, — странно улыбаясь, проговорила Мурадеви, — давай ее сюда.

Но, взяв кошку на руки, она вдруг поглядела грустно и сказала:

— Бедная моя любимица, ты всегда принимала еду из моих рук, а сегодня эти руки дадут тебе яд. Но у

меня нет другого выхода.

Она говорила сама с собой, но достаточно громко, так что раджа мог слышать. Он с удивлением

наблюдал за ней и увидел, как Мурадеви взяла кусок лепешки и положила его перед кошкой. И удивительное

дело — кошка, отвернулась от аппетитного куска!

— Ну, ну! — воскликнула Мурадеви. — Значит, и ты чувствуешь, что здесь яд? Но мне этого мало.

Придется мне

накормить тебя насильно, Что-то будет тогда?

С этими словами она крепко схватила кошку и стала запихивать ей в пасть кусок лепешки. Кошка

царапалась, изгибалась всем телом, била хвостом, прокусила женщине руку, но Мурадеви не отступалась.

Напрасно раджа уговаривал ее отпустить животное! Кошка в кровь исцарапала ей руки до локтей, но Мурадеви

все же заставила ее проглотить кусок лепешки и только тогда выпустила свою жертву. Вырвавшись из ее рук,

кошка прыгнула на пол и тут же отрыгнула проглоченный кусок. Но не успела она после этого пробежать и

десяти шагов, как запнулась и закружилась на месте. Это начал действовать яд.

— Смотрите, смотрите! — крикнула Дхананаду Мурадеви. — Не пройдет и нескольких минут, как она

испустит дух. Глупцы! На что рассчитывали они, посылая лепешки с ядом? Они забыли, что есть Мурадеви,

которая не смыкает глаз, охраняя своего повелителя. Господи, что сделалось с моей Белянкой! Она вся

почернела. Какой страшный яд! Какие безумные глаза! И это должно было случиться с тем, кто отведал бы

жертвенных лепешек! Боже, на какой только грех не толкают ненависть и ревность!

Тем временем кошка билась в последних судорогах. Глаза ее выкатились и остекленели, пасть почернела,

и она испустила последний вздох.

До сих пор Дханананд молча в изумлении наблюдал за всем, но тут он вскричал:

— Проклятие! И эта злодейка послала мне яд под видом священного подношения? Посягнула на жизнь

раджи, своего господина? Собственной рукой написала письмо? Посадить ее на осла задом наперед! Опозорить

при всем народе! Бросить труп ее на съедение шакалам! Не погляжу, что она мать моего первенца, моего

наследника. Завтра ради дьявольских своих дел она и сына родного не пожалеет. Наказать ее! Казнить!

— Махараджа! — перебила его Мурадеви. — Махараджа, не принимайте поспешных решений! Откуда

вы знаете, что все это подстроила махарани? Может быть, кто-нибудь другой действовал от ее имени?

Махараджа, не надо спешить. Поспешность ни к чему хорошему не ведет. Как было со мной? Поспешили тогда

— и не стало нашего сына, который был бы теперь наследником и снял бы с вас многие заботы. Тогда никто не

осмелился бы посягнуть на вашу жизнь. Да что говорить об этом! Главное — то, что вы в безопасности. Пока я

жива, никакое злодейство вас не коснется. Я всегда буду настороже, как черная кобра1. Зачем спешить, раз