Час до Валаама
Шрифт:
И снова запел:
– Пусть за его преступление
Дети ответ понесут!
И ни в одном поколении
Счастья в любви не найдут.
– И правильно! – прокомментировала Тамара. – За такое надо наказывать!
– Есть такие люди! – вздохнул Серега. – Они режут, убивают, грабят! А прозревают, только когда самих касается. Начинают страдать, сокрушаться! А до этого – хоть бы хны!
– После этого Кудеяр оставил всех и пропал. Никто не знал, куда он делся. А Кудеяр пошел на Валаам и стал здесь тихим, скромным монахом! И похоронен он где-то этих местах… Если где-нибудь на Валааме его могилку встретите – обязательно
– Я на Валааме долго жил, но могилы Кудеяра не помню. Сдается мне, не было там такого разбойника! – высказался дед.
– Да как же нет! – оскорбился капитан. – Что я? Придумываю, что ли?
– Ну откуда вы можете знать что-то про этого разбойника? – спросил Михаил Иванович.
– Да оттуда! – навис над ним капитан. – Мне отец рассказывал, а отцу – дед. И еще он говорил, что этот Кудеяр – наш родственник. Предок! Вот так-то!
– Да такого быть не может! – взвизгнула Анжела. – Его же придумали! Это вымысел! И разве может Бог вдруг взять и помиловать какого-то убийцу?
– Очень даже может! – ответила Силуана. – Господь простил одного из разбойников, когда был на кресте. И обещал, что тот попадет в рай.
– Этого тоже скорее всего не было! – строптиво ответила Анжела. – Нет же никаких доказательств.
– Вообще-то такие случаи бывали, когда преступники вдруг становились благочестивыми людьми! – добавил я.
– Вы такое слышали? – спросила девушка.
– Я слышал про разбойника Варвара.
– Варвара?
– Он жил в девятом веке. Был мусульманином. Арабом. Из Северной Африки. Отчаянным человеком. В 828 году принимал участие в военном походе, но его войско было разбито. Варвар выжил и стал промышлять разбоем на дорогах. Однажды он задумал напасть на христианский храм, убить священника, забрать все ценное. В тот момент, когда он переступил порог храма, шла служба. Варвару открылась удивительная картина: он увидел множество ангелов, которые порхали под куполом церкви и служили во время литургии. И это так его поразило, что он бросил на пол свой меч, упал перед священником на колени и попросил его крестить. Принес искреннюю исповедь со слезами на глазах.
– И его крестили? – брезгливо уточнила Анжела.
– Крестили. И, чтобы искупить свою вину, Варвар принял подвиг одиночества. Он приказал заковать себя в цепи, так, что не мог разогнуться, и ушел от людей в горы. Не носил одежд и питался только травой. Однажды его застрелили охотники, которые приняли Варвара за дикого зверя. Они испугались того, что пришлось убить человека, отнесли к священнику, который признал в нем того самого раскаявшегося разбойника. Отпел, отслужил панихиду и приказал похоронить, как христианина. Рассказывают, что его мощи стали источать миро. К гробу Варвара приходили больные люди. Они от этого миро исцелялись. Однажды, благодаря прикосновению к миро, вылечилась от смертельной болезни дочь Варвара.
– Никогда не поверю! – упрямо твердила Анжела. – Начнем с того, что ангелов не существует!
И в этот момент какая-то тень промелькнула над девушкой. Мы не разобрали из-за заходящего солнца, кто это пролетел, но тень была внушительных размеров.
– Ну, про Кудеяра-то точно, вымысел, – твердила Анжела. – Некрасову надо было что-то придумывать!
– Никакой не вымысел! – закричал на нас капитан. – До Некрасова про Кудеяра народные песни сочиняли триста лет! Он просто в свою поэму вставил! Кудеяр – это моя фамилия! От Василия Третьего наш род известен! Кудеяр – внебрачный сын царя Василия и его первой жены Соломонии Сабуровой! Иван Грозный у Василия Третьего только через восемь лет родился. От Елены Глинской! Я Кудеяром во всех документах числюсь! Кудеяр – у меня и на бирке написано!
Жених с недоверием подошел к выцветшей рабочей куртке капитана и разгладил матерчатую нашивку, которая должна быть белой, но бурные маршруты по Ладоге сделали ее грязной и плохо читаемой. На бирке по-английски было написано «Arkady Kudeyar, captain».
– Потому и балладу эту я наизусть знаю! Она у меня здесь! В сердце! В сердце! – обиженно воскликнул капитан, по-детски вскинул руки и отдалился от пирующих в сторону своего кораблика.
– Обиделся, наверное, – вздохнула мама жениха.
– Не надо было ничего такого ему говорить! Вот зачем ты вставила про Некрасова! – укорила Анжелу бабушка Мариночки. – Кому какое дело?
– Все с каждой минутой оказывается серьезней и серьезней, – проговорила монахиня Силуана, не обращаясь ни к кому. Лицо у нее при этом стало просто-таки скорбным.
– Да никто не обиделся! – успокоил всех я. – Он через пять минут все забудет.
И тут же пожалел, потому что поклонница морского волка бабушка Мариночки на меня нехорошо зыркнула:
– Тебе легко говорить! А человек страдает! Эх, паскуда! Так бы тебе и двинула!
– Меня-то за что? – удивился я ее агрессии. – И за словами своими следите! Правдоискательница!
– Ой! – воскликнула бабушка и снова схватилась за сердце. – Доведете вы меня до инфаркта! Не могу я с вами!
Через пять минут капитан действительно появился, но не один, а со своей командой, двумя матросами, которые шли за ним, слегка покачиваясь на ветру.
– Вот! Прошу любить и жаловать! – громко, на весь остров, объявил капитан. – Забыли про двух главных тружеников, которые глаз не сомкнули и доставили нас сюда. Знакомьтесь! Моя команда! Матросы Паша и Дима. Душа корабля «Гавриил Державин».
Не нужно было догадываться о смысле этого представления: бравым морякам требовалось налить. И закуски им предложить. Последнее было справедливо: судя по всему, ребята принимали свои рабочие порции спиртного безо всякой еды. И никто не догадался им занести ничего от обильного стола.
Но теперь все должно было наладиться: в руках у моряков заиграли рюмки и появились тарелочки с уткой и другой замечательной всячиной. Только один из них открыл рот, чтобы что-то промолвить, подобающее к свадебному столу, как снова вместо него заговорил капитан:
– Надо непременно выпить за воды Ладоги, чтобы они нас охраняли от всяких бед и происшествий. Чтобы Ладожское море всегда к нам было расположено по-доброму. Никогда не причиняло зла!
Ничего не скажешь! Хороший тост. Все с радостью подняли за это бокалы. Но только выпили, капитан приказал их наполнить еще раз. Все хорошо заучили, что любая неосторожная фраза может задеть капитанское самолюбие. Поэтому послушно выполнили его команду.
– И еще! Мы же должны помнить, что уже находимся в Карелии. Благословенные места, за которые заплачено русской кровью. Все время их хотели завоевать. Сто лет Карелия принадлежала Швеции. А когда ее земли вернулись к нам, было образовано Олонецкое наместничество, первым его правителем стал человек, в честь которого назван мой корабль! Гавриил Державин!