Частное расследование
Шрифт:
— Вы не могли б поконкретней? Что-то слишком заумно.
— Конкретнее, по разработанному лично мною плану, мы попытались внушить С. А. Грамовой образ ее умершего мужа, являющегося ей в качестве призрака.
— Призрака?! — удивился Невельский.
— Ну да! Призрака Грамова, зовущего жену последовать за ним в загробный мир! — довольный произведенным эффектом, Иванников едва не рассмеялся. — Ну вот. К нашей радости, психика Софьи Андреевны практически сразу была захвачена и вовлечена в предлагаемую цепь образов и ощущений! Она активно включилась в «общение» с «духом» покойного мужа, и все это было зафиксировано Чудных на видео- и аудио-, с параллельной
— Пришлите обязательно. — Невельский размышлял, пытаясь осознать случившееся. Похоже, это был действительно успех, серьезный прорыв вперед.
— Альберт Петрович, — продолжал вещать Иванников, едва не заикаясь от восторга. — Разговоры с призраком не являются нормальным человеческим поведением в данной ситуации. Такое поведение может квалифицироваться только как убедительное доказательство действительного влияния психотрона. И еще одно. Когда вы пленочку получите, обратите внимание на тот факт, что когда мы уменьшали усиление «Витамина С», то галлюцинации снижались, а если меньше 10 ватт на'стерадиан, то и вовсе пропадали!
— Так-так, — заинтересовался Невельский, поняв мысль. — А если наоборот — увеличить плотность психотронного потока?
— О! — Иванников даже причмокнул от удовольствия. — Если увеличить, она начинает просто бредить наяву. Невооруженным глазом видно, что видение, которое ей мерещится, чрезвычайно яркое, правдоподобное, убедительное.
Но выше 12 ватт на стерадиан мы плотность психотронного потока пока не поднимали. Скажу честно, Альберт Петрович, мы сами испугались — вдруг старушка сойдет с ума?
— Я вот что попрошу вас, Анатолий Захарович, — прервал Невельский излияния Иванникова. — Момент серьезный. Поэтому вы отныне и впредь фиксируйте все не только на видио-, но и документально. Во-первых, ведите дневник или лабораторный журнал; во-вторых, присылайте мне официальные рапорты. Я благодарен вам за этот оперативный звонок, звоните и далее по любому поводу, но помните, что телефонный разговор не избавляет нас с вами от необходимости письменного отчета.
— Это понятно, Альберт Петрович… — Иванников несколько замялся. — Я вот еще что хочу сказать. Привлечь ваше внимание к тому обстоятельству, что в доведенную до сведения всего личного состава выписку из приказа Сомова о внеочередном присвоении званий вкралась досадная ошибка…
— То есть?
— Да вместо звания майора, оговоренного изначально, в выписке было указано звание капитана. Я прошу вас, Альберт Петрович, выяснить этот вопрос с целью приведения выписки из приказа в соответствие с самим приказом. Мысль о том, что ошибка вкралась и в сам приказ, я боюсь даже допускать.
— Хорошо, разберемся, — уклончиво ответил Невельский и, не прощаясь, положил трубку.
Иванников — Невельскому [6]
6
Здесь и далее официальная шапка рутинных документов опускается. Автор считает достаточным указание источника документа, адресата, типа документа и даты его производства.
Настоящим докладываю Вам о дальнейшем развитии обработки С. А. Грамовой.
В первую очередь, речь идет о возникновении у С. А. Грамовой навязчивой идеи уничтожить архив, оставшийся от мужа. Подчеркну, что никаких идей относительно архива мужа нами на сознание С. А. Грамовой не проецировалось.
Указанный эффект, замечу, имеет принципиальный характер. Регулярная эксплуатация «Витамина С»— несравненно и безусловно более совершенного и мощного устройства, чем психотронные генераторы, созданные в отделе «Т» бывшего ПГУ КГБ в прошедшие годы независимо от разработок А. Н. Грамова, — выявила все же проявление аналогичных побочных явлений, имевших место и в старых версиях психотронов. Однако «Витамин С» производит куда более слабые побочные эффекты, и, что очень важно, они тематически очевидно связаны с основным индуцируемым психотроном образным рядом.
С этим эффектом следует разобраться.
Предвижу Ваше возражение, состоящее, возможно, в том, что проблема уничтожения архива мужа естественна (принимая во внимание негативное отношение покойного Грамова к КГБ, известное, конечно, и его вдове). Однако сегодняшнее поведение С. А. Грамовой убедило как меня, так и всю группу, работающую со мной, что под словом «архив» С. А. Грамова подразумевает библиотеку своего мужа. Эта библиотека была мною и Б. В. Чудных подробно осмотрена еще при установке устройств наблюдения (во время похорон А. Н. Грамова). Как Вы помните, этот «архив» содержит довольно убогий комплект копий открытых научных публикаций и широкий спектр художественных произведений, причем весьма тенденциозно подобранных. В силу этого сама идея «уничтожить архив, чтоб не достался КГБ», кажется мне весьма идиотской.
Вместе с тем появление подобной «заботы» об архиве может быть интерпретировано и как возникновение некоторых подозрений С. А. Грамовой в отношении нашей деятельности, странного «шевеления», так сказать, за соседней стеной.
В ближайшие дни (не оставляя в стороне разработки основной темы — приглашению, так сказать, к суициду), наша группа попытается выяснить по возможности досконально, чем спровоцирована в первую очередь «архивная болезнь» С. А. Грамовой — возникшими у нее подозрениями, небеспочвенными, как мы знаем, или побочным влиянием психотронного воздействия — некоторой своеобразной паразитной наводкой, индукцией.
В заключение считаю необходимым отметить с благодарностью помощь, оказанную мне хозяйкой квартиры Сухановой Алиной Альбертовной при работе по объекту. Именно ей принадлежала идея индуцировать на С. А. Грамову мысли о том, что они с мужем не успели как следует попрощаться перед внезапной- смертью последнего. Эта мысль, высказанная, с точки зрения С. А. Грамовой, ее покойным мужем, привела ее в сильное нервное расстройство.
Боясь показаться излишне настойчивым, все же решаюсь напомнить Вам, Альберт Петрович, о своей просьбе относительно Выписки из Приказа Председателя ЦКК МБ Генерала Армии В. А. Сомова — это, наверно, в Центральном Отделе Кадров, в ЦОКе, подчиненные Свистунова напутали.