Часы бьют двенадцать
Шрифт:
Филлида схватила его за руку, чтобы унять дрожь.
— С мистером Парадайном произошел несчастный случай.
— Несчастный случай?
Она крепче вцепилась ему в руку, но им обоим это казалось вполне естественным.
— Боюсь, что он мертв, — сказал Эллиот.
По щекам Филлиды потекли слезы.
— Лучше сядь. Фил, — посоветовал Эллиот. — Ты должна взять себя в руки. То, что мы скажем и сделаем, будет иметь большое значение для всех нас. Нам нужно сохранять спокойствие и ясную голову. — Он подвел ее к кровати, и они сели рядом. — Слушай внимательно. Мистер Парадайн
— Полиции? — Филлида все еще держала его за руку.
— Когда происходит несчастный случай, следует уведомить полицию, — бесстрастным тоном объяснил Эллиот.
Филлида вздрогнула, отпустила его руку и повернулась к нему.
— Что ты имел в виду, говоря о том, какое большое значение будет иметь то, что мы скажем и сделаем?
Вместо ответа Эллиот поднялся, подобрал светло-голубой пеньюар, лежащий на обитом ситцем кресле, и набросил его ей на плечи.
— Думаю, тебе придется сообщить мисс Парадайн. А потом нам нужно решить, что мы скажем полиции.
Филлида встала и завязала пояс.
— О чем ты? — удивленно спросила она.
— О том, что произошло за обедом вчера вечером. Несколько человек слышали его слова. Либо они будут держать язык за зубами, либо полиция станет задавать нам вопросы.
— Ну и что ты намерен делать?
— Не знаю. — Взгляд его был суровым, даже враждебным. — Прежде всего, действительно ли это был несчастный случай?
— Что?!
— То, что ты слышала. Ни ты, ни я этого не знаем. Если да, то для кого-то этот случай оказался весьма счастливым. Кто-то из членов семьи сильно подвел мистера Парадайна. У старика были свои идеи насчет наказания — он не хотел выносить сор из избы, но виновный не отделался бы легко. А мистер Парадайн знал виновного. В этом вся суть. Он намеревался сидеть у себя в кабинете до полуночи, ожидая что кто-то придет туда и признается со всеми вытекающими для него последствиями. Очевидно, так и было, но никаких последствий не будет, потому что с Джеймсом Парадайном произошел несчастный случай.
В лице Филлиды не было ни кровинки.
— Откуда ты знаешь… что кто-то пришел и признался?
— Знаю, — кратко ответил Эллиот.
— Откуда?
— Потому что кое-что было взято и возвращено назад.
— Что именно?
Он покачал головой.
— Этого я не могу тебе рассказать. Просто я знаю, что кто-то приходил в кабинет вчера вечером.
Филлида посмотрела ему в глаза.
— Я приходила туда.
Рука Эллиота опустилась ей на плечо почти с силой удара.
— Ты понимаешь, что говоришь?
Она кивнула.
— Конечно понимаю. Я приходила в кабинет, потому что хотела поговорить с дядей Джеймсом.
— После того что он сказал за обедом, у тебя хватило
Как ни странно, Филлиду ободряло то, что Эллиот ругает ее. Вежливые знакомые не называют тебя дурой.
— Я совсем об этом не думала. Просто мне нужно было с ним поговорить.
Эллиот сердито уставился на нее. Мужчина не в состоянии понять, как непоследователен бывает женский ум.
— И о чем же ты хотела с ним поговорить?
— О нас.
Эллиот отпустил Филлиду, подошел к туалетному с голику и, стоя к ней спиной, стал перебирать лежащие на нем предметы — маникюрные ножницы, пудреницу, пузырек с кремом, карандаш.
— Зачем тебе это понадобилось?
На губах Филлиды мелькнула улыбка, которая тут же исчезла. Ее глаза были влажными. Эллиот видел бы все это, если бы смотрел в зеркало. Но его взгляд был устремлен на безделушки, которые почему-то сердили его еще сильнее.
— Я просто подумала, что должна это сделать.
Он повернулся лицом к ней.
— Кто-нибудь видел, как ты входила в кабинет или выходила оттуда?
— Едва ли.
— Когда это было?
— Не знаю — после десяти. Думаю, я пробыла там минут двадцать, хотя я не следила за временем — тогда.
— Что значит «тогда»?
На лице Филлиды появился испуг. Она подошла ближе.
— Это было позже. Я уже легла, мне приснился ужасный сон, и я проснулась от того, что как будто услышала крик. О Эллиот, неужели ты думаешь…
— В какое время это было? — прервал он.
— Сразу после полуночи — прошло около полминуты. Я включила свет и посмотрела на часы. Это… случилось именно тогда?
— Похоже на то. Теперь слушай. Ты должна помалкивать обо всем этом. Говори, что пошла к себе в комнату до десяти, легла и проспала всю ночь. Ты ничего не слышала и ничего не знаешь. Ясно?
— Но, Эллиот…
Он взял ее за плечи и встряхнул.
— Ты будешь делать то, что я сказал! Я не хочу, чтобы ты, оказалась в это замешанной, понятно?
Что-то внутри Филлиды начало петь. Эллиот не сердился бы так, если бы она была ему безразлична. Его подбородок торчал вперед на целую милю, и он даже поцарапал ей плечо. В этот момент дверь открылась и вошла Грейс Парадайн.
Она уже заплела волосы в узел, но на ней были фиолетовый халат и отороченные мехом комнатные туфли. Представившееся ей зрелище без труда можно было понять превратно — Филлида, опустившая очи долу, и Эллиот, только что убравший руки с ее плеч. Это могло быть концом объятия — А может, и началом.
— Что это значит? — сверкнув глазами, спросила Грейс.
Эллиот пожалел, что чувство приличия удерживает его от достойного ответа, вертевшегося у него на языке. Нельзя же сводить счеты с женщиной, которой предстоит услышать, что ее брат пал жертвой несчастного случая.
— Филлида вам все объяснит, мисс Парадайн, — сказал он и вышел из комнаты.
Грейс подошла к Филлиде и обняла ее.
— Не волнуйся, дорогая! Мне и в голову не могло прийти… Как он осмелился войти сюда? Это возмутительно! Но ты не должна расстраиваться. Я позабочусь, чтобы это не повторилось.