Чайлдфри
Шрифт:
По лестнице старалась ступать неслышно, дверь на третий уровень была распахнута, и Катя вошла в кабинет. Легкий аромат сигар, смешанный с древесным парфюмом, этот запах теперь был хорошо ей знаком и очень ей нравился. Новый запах Клима. Блистера в ящике не оказалось, хотя Катя хорошо помнила, куда его прятал Дерюгин.
Катя постояла у приоткрытой двери в спальню мужа и решилась. Просто посмотреть на него, когда его глаза не смотрят с такой болью, дыхание не обжигает, тело не посылает магнетические импульсы. Когда его энергетическое поле выключено
Клим спал на спине, раскидав руки, и первое, что она увидела в свете ночника — знакомый блистер на прикроватной тумбочке. Здесь тоже пахло ее мужем, только запах был с цитрусовой ноткой геля для душа. Катя осмелела и присела на кровать. Он размеренно дышал, грудная клетка мерно вздымалась и опускалась, и ей вдруг отчаянно захотелось услышать, как бьется его сердце.
Катя осторожно склонилась над Климом. Во сне он был совсем другим — расслабленным, умиротворенным и очень похожим на своих сыновей. А еще таким пронзительно родным, что она не удержалась, прихватила губами пахнущую кожу у основания шеи, а потом улеглась голова к голове, уткнувшись виском в небритый подбородок.
Клим во сне шевельнулся, закинул руку и зарылся ей в волосы. Кате даже захотелось, чтобы он проснулся, она подула ему на лоб, но тот даже не поморщился. Наверное, на Клима таблетка действует как надо, удивительно, но рядом с ним ее тоже начало клонить в сон.
Она едва не подалась искушению уснуть здесь, возле мужа, но все же поднялась. Потерлась щекой о его колючую щеку, погладила плечо, поцеловала в висок. Почему-то сейчас он ощущался как ее, только ее, и ей очень не хотелось, чтобы это чувство исчезало.
Добралась до своей постели и провалилась в сон, лишь только голова коснулась подушки. Таблетка ей так и не понадобилась.
Глава 34
Утром Катя, выспавшаяся и посвежевшая, заглянула к детям и, обнаружив их спящими, спустилась вниз, где наткнулась на мужа, просматривающего экран смартфона. Увидев ее, он тут же отложил телефон и поднялся.
— Я ждал, когда ты проснешься и не завтракал. Ты не против, если мы поедим на террасе?
И не дожидаясь ответа, чуть ли не вытолкал оторопевшую Катю на улицу. Там она потрясенно уставилась на безупречно сервированный к завтраку стол. На тарелках были красиво разложены сыр, фрукты, тосты, а посередине красовалось блюдо с рисовым пудингом.
— Диего сказал, тебе очень нравится местный пудинг, — Клим был явно взволнован.
— Ты сам его приготовил? — отмерла Катя.
— Конечно, так и тянет сказать, что да и заработать в твоих глазах дополнительные очки, — сказал, улыбнувшись, муж, — но не стану. Это Диего приготовил, я его попросил. А вот на стол я накрыл сам, очень хотелось позавтракать с тобой.
— Спасибо! У Диего получается изумительный пудинг, думаю, дети тоже будут рады такому завтраку!
— Мы же можем пока их не будить? Я попросил Галину, она присмотрит.
Катя совладала с собой и упала на предложенный стул, Клим уселся напротив. На протяжении всего завтрака он бросал странные задумчивые взгляды, а когда допивали кофе, осторожно положил на ее ладонь свою.
— Ты мне сегодня приснилась.
— Да? — Катя для убедительности сделала большие глаза, а потом как ни в чем ни бывало продолжила пить кофе, наблюдая за мужем из-под опущенных ресниц. — И что? Надеюсь, я вела себя пристойно?
— Я наверное сошел с ума, но у меня постель тобой пахнет. Мне сны вообще редко снятся, особенно в последнее время.
— Ты случайно не пил свои чудо-таблетки? — невинным голоском поинтересовалась она, всеми силами стараясь не проколоться.
Клим задумчиво нахмурился, по лбу пролегла вертикальная складка, и Катя с трудом подавила желание потянуться через стол и разгладить ее. Тем временем из дома послышался шум, и на террасу выбежали Ваня с Матвеем, явно удравшие из ванной.
— Папа! — завидев отца, тут же бросились они к нему, а следом выбежала Галина.
— Они просились к вам, Александр Арсентьевич, — развела она руками, будто извиняясь, — даже умываться отказались.
— Кто не будет умываться, того сейчас утоплю в бассейне, — грозно сказал Клим, но мальчики уже взобрались к нему на колени.
— Потом умоем, — улыбнулась Катя, — пусть уже завтракают. Давай мне кого-нибудь, тебе так неудобно.
Она усадила на руки Матвея, потому что Ваня спрятался у отца под мышкой и идти к маме отказался.
— Я поэтому на террасе только чай пью и кофе, — сказала Катя, — мне удобнее, когда они сидят на своих стульчиках.
— Ничего, вот подрастут, будут с нами за столом сидеть как взрослые, — сказал Клим, скармливая сыну кусочек пудинга, а у нее внутри растеклась теплая лужица. Он видит в будущем возле себя ее, Катю, она его жена, так может, у них правда есть шанс?
После завтрака повели детей умываться, Клим догнал ее и ткнулся носом в волосы, втягивая воздух, а Катя, догадавшись, быстро спрятала улыбку. Она и не подумает признаваться, что приходила, теперь его очередь размышлять, глюки это или сон.
Море сегодня было теплым, Клим утащил детей в воду, а Катя легла на шезлонг и с удовольствием наблюдала за барахтающейся малышней. И их отцом, конечно же. Было что-то завораживающее в том, как он жмурится от удовольствия, играя на глубине с сыновьями, как прячется от них, погружаясь в воду, а потом выныривает, а те радостно визжат и лупят по воде ручками, похожие в своих плавательных жилетиках на поплавки.
За время, пока они здесь, в Испании, мальчики загорели, немного подросли, но все равно в руках Клима казались очень маленькими. Или это он такой? Катя с затаенным удовольствием наблюдала, как его сильные руки рассекают воду, поднимают малышей, сразу обоих, а потом вспоминала эти руки на своем теле — только на своем, — и радовалась, что можно прятать глаза за солнцезащитными очками.