Чайная роза
Шрифт:
Когда он осматривал гостиную в поисках забытых вещей, кто-то постучал в дверь. Родди снял с пояса дубинку. Скорее всего, это коридорный вернулся за чемоданами, но чем черт не шутит…
— Кто там? — крикнул он, взявшись за ручку двери. Наступила небольшая пауза, а потом прозвучал ответ:
— Джо Бристоу.
«О черт!» — выругался про себя О’Меара и открыл дверь.
— Привет, Родди. Она… она здесь?
Родди покачал головой.
— Была, — сказал он, показав на горы багажа, — но уже отбыла в Америку. Сегодня утром. — Он не собирался
Джо был убит горем.
— Господи, как же я с ней разминулся? — простонал он. — Когда я прочитал о случившемся в газетах, то сразу побежал в больницу. Но меня не пропустили. И даже не сообщили Фионе, что я внизу.
— Это было сделано по моему распоряжению, — ответил Родди. — Я боялся, что к ней может проникнуть Бертон или кто-нибудь из его наймитов. Джо, я сообщу ей, что ты приходил. Передам от тебя привет.
— Я предпочел бы передать его сам, — ответил Бристоу. — Вы дадите мне ее нью-йоркский адрес?
Родди на мгновение замешкался, пытаясь придумать, как смягчить удар, но потом решил все сказать прямо.
— Джо, она знает, что я встречался с тобой, знает, что ты для нее сделал, и очень благодарна тебе. Но видеть тебя не хочет. Она сама мне это сказала. Извини, парень.
Джо уставился в пол, а потом снова поднял глаза:
— Но вы сообщите ей, что я приходил?
— Сообщу.
— А это отослать сможете? — Он протянул Родди визитную карточку.
— Отошлю.
— Спасибо. До свидания, Родди.
— До свидания, Джо. — О’Меара закрыл дверь и сунул карточку в карман.
Дверь спальни открылась, и в гостиную вышла Фиона. Ее лицо опухло от сна, одежда помялась.
— Кажется, я слышала голоса, — пробормотала она. — Кто-то приходил?
— Приходил? Э-э… нет. Какой-то разносчик предлагал свой дрянной товар.
Фиона захлопала глазами:
— Разносчик? В отеле?
— Я же говорил тебе, что охрана здесь ни к черту, — ответил Родди и быстро сменил тему.
Глава восьмидесятая
Фиона смотрела на грустные деревянные кресты, торчавшие из земли. Могилы, на которых они стояли, заросли травой и сорняками. Два креста покосились. Третий сломался у основания. Четвертый покрыли пятна ржавчины от скреплявших его гвоздей. Она с трудом прочитала остатки надписи «Патрик Финнеган».
Фиона повернулась к своему спутнику, крупному мужчине из Восточного Лондона, приставленному к ней Родди в качестве кучера и охранника. Он нес грабли, заступ, совок, садовые ножницы, лейку и пакет с удобрениями.
— Поставьте их здесь, Эндрю, — сказала она.
— Принести корзину и остальные цветы, миссис Сомс?
— Если не трудно.
Она начала разворачивать принесенные с собой свертки. Это были молодые кусты чайных роз. Всю вторую половину дня Фиона ходила из одного цветочного магазина в другой, разыскивая подходящие. Церковное кладбище
— Эндрю, мне хотелось бы минутку побыть одной. Вы не могли бы подождать меня в карете? — попросила Фиона.
Охранник нахмурился:
— Сержант О’Меара велел не отходить от вас ни на шаг.
— Ничего со мной не случится. В отличие от сержанта О’Меары, я очень сомневаюсь, что Уильям Бертон еще в Лондоне. А даже если и так, вряд ли он придет на это кладбище.
— Да уж… Ладно, так и быть. Если понадоблюсь, крикнете.
— Крикну.
Она взяла грабли и принялась за работу.
Стоял ясный и безоблачный августовский день, и солнце грело ей спину. Заниматься физической работой и снова ощущать свою силу было приятно. Швы вчера сняли. В последние три недели Фиона находилась под домашним арестом, почти не двигалась и страшно соскучилась по свежему воздуху, свободе и одиночеству.
Родди не одобрял эту поездку. Он был убежден, что Бертон все еще в Лондоне, но Фиона в это не верила. Где он мог спрятаться? Только сегодня утром к ней приходил Алвин Дональдсон, чтобы рассказать, как двигается дело. Оно не двигалось никак. Контора, дом и банк, где Бертон хранил свои деньги, находились под постоянным наблюдением. Дональдсон считал, что отсутствие доступа к этим местам плюс то, что за последние две с лишним недели его никто и в глаза не видел, доказывает, что Бертон где-то припрятал крупную сумму наличными и воспользовался ею, чтобы нанять какое-нибудь судно и переплыть Ла-Манш. Французская полиция тоже разыскивала его; дело было только во времени.
Во время визита Дональдсона Родди был с ней. Он слышал все, что сказал этот человек, признал его доводы вескими, но все же не хотел, чтобы Фиона выходила из дома. Сегодня у него были дела. Он пообещал, что завтра съездит с ней сам, но ждать Фиона отказалась. Уильям Бертон слишком долго отравлял ей жизнь. Ради него она больше не пожертвует ни одной минутой свободы.
Через час она прополола сорняки и подстригла траву. Потом посадила розы, за ними примулы, налила в лейку воды и щедро полила цветы. Руки и юбка Фионы были в земле, но ее это не заботило. Теперь за могилами будет ухаживать садовник, однако привести их в порядок она должна была сама. Нуждалась в этом. Слишком долго ее здесь не было.
В это время на кладбище почти пусто. Пришли две пожилые дамы, оставили на могилах цветы и негромко поговорили с усопшими. То же самое сделали молодая вдова в трауре и ее маленький сын. А потом появились два молодых парня, державшие руки в карманах. Они то и дело останавливались и осматривали кресты. Фиона мельком посмотрела в их сторону. Они тыкали пальцами в надписи и разгребали ногами сорняки. Когда она подняла глаза во второй раз, парни были ближе. Намного ближе.
— Надо же, какую вы тут красоту навели. Розы… — сказал один из них.