Человечество: История. Религия. Культура Древний Рим
Шрифт:
Гимилькон поспешил воспользоваться благоприятными обстоятельствами и отправил к римским укреплениям молодежь с факелами. В двух или трех местах им удалось поджечь осадные машины. Раздуваемый ветром, огонь стал быстро и неудержимо распространятся во все стороны. Начался ужасный пожар бороться против которого не было никакой возможности. Все осадные башни и все приспособления для раскачки и разрушения стен были уничтожены. После этого консулы потеряли надежду взять город штурмом. Они окружили Лилибей стеной и приступили к длительной осаде.
По прошествии года войско возглавили новые консулы – Публий Клавдий Пульхр и Луций Юний Пулл (в 249 г. до Р. Х.). Приняв командование, Пульхр собрал трибунов и объявил, что намерен идти всем флотом к Дрепануму. Трибуны одобрили его план. Однако консулу не удалось застать врага врасплох. Карфагенянин Артабал, руководивший обороной крепости, действовал твердо и решительно. Противоборствующий флоты сблизились, и начался бой. Сначала он был равный, потому что с обеих сторон сражались лучшие солдаты сухопутного войска. Но потом перевес стал все более склонялся на сторону карфагенян, занимавших более выгодную позицию. Кроме того, благодаря лучшему устройству кораблей и ловкости гребцов они далеко превосходили неприятеля в быстроте движений. Римляне, которых с самого начала прижали к суше, не имели возможности отступить. Пытаясь уклониться от ударов, их корабли либо садились на мель, либо разбивались о берег. Сообразив, что сражение проиграно, консул обратился в бегство. Вместе с ним сумели ускользнуть 30 кораблей. Прочими судами в числе 93 завладели карфагеняне. Их команды были пленены, за исключением тех людей, которые вместе с кораблями были выброшены на берег и спаслись бегством. Такой исход битвы стяжал Атарбалу славу у карфагенян. Публий Клавдий Пульхр, напротив, был обвинен в легкомыслии и безрассудном поведении. По истечении срока полномочий он был предан суду и наказан тяжелой пеней.
Второй консул Луций Юний Пулл был отправлен в Сицилию во главе флота грузовых судов с хлебом и другими припасами для осаждающих Лилибей войск. Сверх этого для прикрытия транспортов снарядили шестьдесят боевых кораблей. По прибытии в Мессену Пулл присоединил к своим те суда, которые вышли ему навстречу из римской стоянки и из остальной Сицилии. Под его началом было теперь 120 боевых и около 80 ластовых кораблей с продовольствием.
Карфалон, командовавший флотом карфагенян, вышел навстречу Пуллу, желая сразиться с римлянами возможно дальше от Лилибея. Консул не решался вступить в бой. Поэтому он уклонился к берегу и бросил якорь у крутой, во всех отношениях опасной местности, предпочитая претерпеть все, лишь бы не дать своего флота в руки врагам. Но добиться этой цели ему не удалось из-за начавшейся вскоре бури. Карфагеняне, хоть и с большим трудом, обошли мыс и заняли надежную стоянку. Зато флоты римлян, стоявшие у лишенных гаваней берегов, были полностью уничтожены. По словам Полибия, от них остались ни к чему не годные обломки.
В результате всех этих неудач господство над морем вновь перешло к карфагенянам. Впрочем, суша оставалась во власти римлян, и легионы у Лилибея даже не помышляли о снятии осады.
14) Гамилькар Барка
Захватить город не удавалось, поскольку карфагенский флот снабжал осажденных всем необходимым. К тому же в 247 г. до Р. Х. новым главнокомандующим сицилийской армией был назначен искусный полководец Гамилькар Барка.
Во главе флота Барка отплыл к панормской области и занял под свой лагерь местность, лежащую между Эриксом и Панормом. По безопасности и удобствам для стоянки и долговременного пребывания войска она представляла наилучший пункт в Сицилии. Отсюда карфагеняне могли постоянно тревожить римлян и держать под ударом их коммуникации. Их эскадры то и дело опустошали италийское побережье. В ответ римляне устроили под Панормом свой лагерь, располагавшийся всего в пяти стадиях от лагеря их противников. Однако Гамилькар в течение трех лет не позволял втянуть себя в решительное сражение, хотя стычки между римлянами и карфагенянами происходили постоянно. В этой войне, пишет Полибий, были испытаны все военные хитрости, какие только знает история, все уловки, какие требовались обстоятельствами времени и места, все то, в чем проявляются необычайные отвага и сила.
15) Сражение при Эгусе
Чтобы добиться наконец победы римляне были вынуждены пойти на крайние средства. По мере своих средств каждый состоятельный гражданин сам по себе или вдвоем и втроем с другими обязывался доставить оснащенное пятипалубное судно, причем издержки на это должны были быть возмещены казною только в случае счастливого исхода предприятия. Таким способом в 242 г. до Р. Х. быстро построили 200 пентер. Затем римляне выбрали консулом Гая Лутация Катула и в начале лета отправили флот в море.
Катул неожиданно появился у берегов Сицилии, сходу овладел гаванью Дрепанума и якорными стоянками у Лилибея. Никто не смог ему помешать, так как весь флот карфагенян находился в Африке. Римляне быстро возвели укрепления и приступили к осаде. Но консул хорошо понимал, что война может быть кончена только морским сражением. Поэтому, не желая терять время в бездействии, он каждый день занимался обучением экипажей, так что в самое короткое время превратил своих новобранцев в настоящих моряков.
Узнав о внезапном появлении нового римского флота, карфагеняне быстро снарядили свои корабли, нагрузили их всевозможными припасами и отправили к Эриксу. Начальником морских сил они назначили Ганнона. План их был следующий: тайком от неприятелей проникнуть к Эриксу, выгрузить там припасы, взять на корабли опытных наемников и после этого вступить в битву с неприятелем под командованием Гамилькара Барки.
Катул узнал о прибытии Ганнона, угадал его замыслы и, отобрав из сухопутного войска наилучших солдат, подошел к острову Эгусе, лежащему перед Лилибеем. Утром, когда рассвело, консул увидел вражеский флот, быстро приближающийся к берегу с попутным ветром, и дал приказ готовиться к битве. Он понимал, что для его кораблей плавание будет затруднено противным ветром, что сражаться придется на сильно волнующемся море. Но в тоже время он видел, что корабли противника тяжело нагружены и что они имеют незначительные отряды воинов. Выжидая благоприятной погоды, ему бы пришлось допустить соединение неприятеля с сухопутным войском. В этом случае римлянам пришлось бы сражаться против кораблей быстрых, не имеющих на себе груза, против отборнейшей части сухопутных войск и, что; самое главное, против отважного Гамилкара Барки. Взвесив все «за» и «против», Катул решил не пропускать удобного случая и поспешно вышел из гавани. Ловкая команда с легкостью преодолевала силу волны, и поэтому он быстро выстроил свои корабли в одну линию и носами вперед поставил против неприятеля.
Риск полностью себя оправдал. С самого начала битвы карфагеняне оказались слабее римлян. Они были побеждены на многих пунктах боевой линии. 50 их кораблей затонуло, а 70 вместе с командою было взято в плен. Остальной флот с распущенными парусами под попутным ветром отступил к острову Гиере.
16) Конец войны. Мирный договор
Битва при Эгусе решила исход войны. Море вновь оказалось под контролем римлян. Карфагеняне не могли уже доставлять продовольствие своему войску в Сицилии. Поэтому они немедленно отправили гонцов к Гамилькару Барке и вручили ему неограниченные полномочия. До тех пор пока положение дел допускало какую-нибудь надежду на успех, Барка не останавливался ни перед какими усилиями и опасностями и, как подобает военачальнику, испытал все средства, обещавшие победу. Но когда положение ухудшилось, и у него не оставалось более никакой надежды на спасение вверенных ему воинов, Барка сознательно и благоразумно покорился обстоятельствам и отправил к римлянам послов для переговоров об окончании войны и заключении мира. Консул Квинт Лутаций Церкон (сын Гая Лутация Катула) с радостью принял предложение Барки. Предварительные условия мира были следующие: «Должна быть дружба между карфагенянами и римлянами: карфагеняне обязаны очистить всю Сицилию, не воевать с Гиероном, не ходить войною ни на сиракузян, ни на союзников их; карфагеняне обязаны выдать римлянам всех пленных без выкупа; карфагеняне обязаны уплатить римлянам в продолжение двадцати лет две тысячи двести евбейских талантов серебра».
Когда эти условия были доставлены в Рим, народ их не принял и отправил десять граждан в Сицилию для расследования дела. По прибытии на место уполномоченные оставили неизменным существо договора, лишь некоторые обязательства карфагенян усилили, именно: срок уплаты они сократили наполовину, прибавили еще тысячу талантов и обязали карфагенян очистить все острова, лежащие между Италией и Сицилией. (Полибий: 1; 1-64).
3. Гиерон II и Гиероним
1) Гиерон II
О детстве и юности Гиерона нам фактически ничего не известно. Юстин пишет, что по отцу он являлся прямым потомком древнего сицилийского тирана Гиерона I. Однако мать его была простой рабыней. С детства Гиерон обладал красотой и изумительной силой. Эпирский царь Пирр, владевший в течение нескольких лет большей частью Сицилии, не раз отмечал его успехи военными наградами. (Юстин: 23; 4). Вскоре после отъезда Пирра из Сицилии между наемными войсками сиракузян и горожанами возникли раздоры. Наемники, находившиеся в окрестностях Мерганы, в 274 г. до Р.Х. низложили законных стратегов и выбрали на их место Гиерона. Приняв главное командование, он при помощи нескольких друзей вступил в город, одолел всех противников и сделался тираном. Но, в отличие от своего предшественника Агафокла, Гиерон обнаружил в управлении государством столько мягкости и великодушия, что вскоре все сиракузяне единогласно избрали его своим предводителем, хотя вовсе не одобряли войсковых выборов. Чтобы укрепить свое положение, Гиерон породнился с одним из вождей олигархов – Лептином, пользовавшимся в народе высоким уважением. Женившись на его дочери, Гиерон отныне опирался не только на своих солдат, но и на партию олигархов. Наемники, доставившие ему власть, были недовольны тем, что Гиерон не оказывает им прежнего почтения. Заметив в них недовольство и склонность к возмущению, Гиерон поспешил избавиться от этих опасных союзников. Он выступил из города как бы в поход на марметинцев, завладевших Мессеной, расположился лагерем у Кенторипа в виду неприятельской стоянки и выстроил войско подле реки Киамосора. Сам он отошел на некоторое расстояние с конными и пешими воинами из граждан, как будто собираясь сразиться с неприятелем в другом месте. В этот момент мамертинцы сделали вылазку, напали на наемников и полностью истребили их. Пока неприятель гнался за ними и избивал их, Гиерон с гражданами спокойно возвратился в Сиракузы. Ловко осуществив таким образом свой замысел и избавившись от всех воинов, беспокойных и склонных к возмущению, он сам потом набрал наемников в достаточном количестве и тогда уже спокойно управлял делами.