Человек из чужого времени
Шрифт:
– Поняла, поняла, поняла – вы вундеркинд, исключение из правил, супермозг.
Пассажир понял сарказм и насупился.
– Нет, серьезно, послушайте, Михаил, вы просто поражаете даму своими познаниями, и у дамы родилась одна сногсшибательная идея. Но об этом чуть позже.
Вскоре они подъехали к госпиталю на Фонтанке. Лиза остановила машину и, повернувшись к Михаилу лицом, сказала:
– Хочу попросить вас, Михаил, об одном одолжении. Сейчас мы зайдем в кафе у Калинкина моста, и пока вы будете пить кофе, я навещу одного больного в Военно-морском госпитале и передам ему продукты. Мне понадобится всего пятнадцать-двадцать минут. Ну максимум полчаса. Наберитесь терпения, дождитесь меня.
– Я готов ждать вас хоть всю жизнь.
– Об этом поговорим позже, – улыбнулась Лиза.
Глава 3. Сегодня о политике разве что инопланетяне не говорят
Михаил сидел за столиком у окна и с удовольствием потягивал ароматный черный кофе, который перед своим уходом ему купила и принесла Лиза.
– Откушайте, сударь. Не побрезгуйте, – иронично улыбаясь, предложила Лиза.
– Благодарствуйте, сударыня, Елизавета Ивановна.
– Просто Лиза.
Она сказала и упорхнула. Словно бабочка перелетела с цветка на цветок.
«Несерьезно, а мне нравится. Да что там, я просто в восторге», – подумал Михаил, глядя вслед удаляющейся стройной фигуре девушки, в которую он так внезапно влюбился. Странное существо человек: всего два часа назад ему казалось, что все кончено, а сейчас сердце чувствует, что все только начинается.
На подоконнике лежала забытая кем-то газета. Он невольно скользнул глазами по заголовкам и тексту. Все было посвящено событиям в Прибалтике и в Нагорном Карабахе. Тут же курсивом было выделено «знаменательное событие»: «18 апреля в гостинице “Ленинградская” в Москве открылось первое казино, в котором ставки делают на рубли». И словно жестокая шутка, ниже шло объявление о встрече в Ленинграде, в клубе им. Ф. Э. Дзержинского. Встреча была посвящена памяти пожарников и огромному количеству других людей, погибших при пожаре в гостинице «Ленинград» в Питере.
– Вот так вот мы и живем, вроде бы одна страна, гостиницы с одним названием, а судьбы разные: у одних гульба, а у других пальба. У одних веселье, у других панихида. Одни проигрывают тысячи рублей в казино, а другим не на что купить обыкновенную еду. Здесь свободно?
Михаил оторвал свой взгляд от газеты, повернул голову и увидел рядом с собой пожилого мужчину вполне приличного вида.
– Сейчас придет моя дама. А так свободно.
– Дама. Звучит изысканно. Ну и каково ваше мнение?
– Вы это о чем?
– О том, что сегодня пишут газеты.
– Противоречивое, – уклончиво ответил Михаил.
– А я так просто ненавижу всех этих перевертышей. Извините, я тут присяду, пока ваша дама не подошла. Нормальных людей, с кем можно было бы откровенно поговорить, не осталось. Все в прошлом. Такая сильная держава. Такой мощный аппарат подавления. Каждый третий гражданин страны Советов работал на КГБ либо агентом, либо информатором. Каждый второй – комсомолец или коммунист. «Союз нерушимый республик свободных сплотила навеки великая Русь». Все прахом. Все в тартарары. Помяните мое слово, все скоро развалится.
Он придвинул свой стул совсем близко к Михаилу и почти на ухо ему произнес шепотом:
– Это они все сами и подстроили. Сценарий отработали на Польше. Там же подготовили новые рыночные кадры. Сейчас рванут в Америку и на Запад изучать капитализм, перенимать их опыт, и прощай, плановая экономика.
– Я в политике ничего не смыслю. Дело в том, что на Пряжке нам запрещают об этом говорить. Там хорошо, тихо и спокойно.
– Так и вы оттуда, коллега? То-то я смотрю и не могу припомнить, где я вас видел. До боли знакомое лицо, а где встречались – как отрезало.
– Пути Господни неисповедимы.
– Вот и я говорю: то все были атеистами и ни во что не верили, кроме, конечно, светлого будущего, а то все вдруг в церкви подались, грехи замаливать, прощение выпрашивать. А знаете, как я попал в психушку?
– Нет. И… – хотел было прервать беседу Михаил, но непрошеный гость не дал ему закончить начатую фразу.
– Общество всегда болело ложью и жаждой наживы, но такой эпидемии, как при Горбачеве, не было никогда. Прихожу я к директору проектного института, где работал юрисконсультом, и от чистого сердца предупреждаю его о том, что воровать так откровенно и в таких масштабах нехорошо. Мы же не товарная база и не мебельный магазин. И что вы думаете? Он испугался, стал каяться, просить прощения? Не тут-то было. Этот высоко идейный партийный человек, ученый, директор спокойно так набирает какой-то номер по телефону и с трогательным сочувствием смотрит мне в глаза. В течение пятнадцати минут приезжают люди, скручивают мне руки и увозят на Пряжку. Где я благополучно отсидел четырнадцать месяцев, загубил печень и чуть было действительно не стал ненормальным. И знаете, о чем я тогда подумал? Никогда не догадаетесь. Я подумал о том, что, если бы у меня был сердечный приступ и ко мне вызвали «неотложку», она бы так быстро не приехала. А тут прихожу в свой институт забирать трудовую книжку и встречаю того самого директора. Идет такой важный, а на груди крест золотой. Представляете себе – коммунист-атеист с крестом на груди? От одного этого крыша поедет. Слушайте, а кто вы по профессии?
– Юрист, вероятно, так же, как и вы.
– Ну конечно же, кого еще могут упрятать в это достославное заведение, только нашего брата – юриста. Вы, наверно, недавно попали туда, коллега? А я уже почти год как на свободе. Слушайте, сейчас идет предвыборная кампания. Я устроился работать помощником депутата. Тоже бывший коммунист, да, по-моему, еще и из органов. Он усиливает свою команду. Хотите, я вас порекомендую? Если в девятнадцатом веке гордились ссылкой, то сегодня психушка – это чуть ли не самый крупный козырь в политических картах. Рад был с вами познакомиться, коллега. Очень буду рад нашей новой встрече.
Они тепло попрощались, по-дружески пожали друг другу руки. Только что не расцеловались. Странный юрист ушел так же незаметно, как и появился. Это была его газета. Он унес ее с собой. А Михаил так и не посмотрел на первой полосе, какой сегодня год, месяц и день. Они так и не представились друг другу. Все же психушка оставляет свой неизгладимый след в жизни нормального человека.
Из-за соседнего столика встал мужчина, подошел к нему и хорошо поставленным голосом попросил:
– Предъявите ваши документы, гражданин.
И тут Михаил понял, что до настоящего момента у него еще не было неприятностей. Ему стало нехорошо. Всплеск адреналина заставил сердце работать с бешеной скоростью. Страх пронзил мозг. По спине в очередной раз побежали струйки холодного пота. Михаил посмотрел в стальные немигающие глаза незнакомца и произнес:
– Извините, а на каком основании я должен это делать? Каким правовым актом регламентированы ваши действия? У вас лично есть такой документ?
Его жесткий отпор и встречный натиск на неприятеля оказались столь неожиданными, что человек остолбенел. Он растерялся, обмяк и заморгал глазами. Но лишь на короткое время, на один только миг. Теперь инициатива была в руках Михаила, и ему было достаточно этого мига. Он понял, что попал в точку.