Человек с разрушенных холмов

Ламур Луис

– Эти бычки, – предположил я, – может, они образумятся за ночь и вернутся?

Фуэнтес пожал плечами, а потом заметил:

– Завтра пятница.

– Как обычно, раз в неделю, – напомнил я.

– По субботам здесь – как это у вас называется, ну, вечеринка в школе.

– Благотворительный вечер? – скептически спросил я.

– Si… У меня не выходят из головы эти животные – им необходимо быть со своим стадом. Они устанут и могут забрести… куда-нибудь. Их надо пригнать обратно.

– Ладно, – задумчиво согласился я, – я тоже считаю, что им лучше

быть со своими сородичами. Ну и конечно, не грех устроить себе небольшую передышку и посмотреть, как тут проводят приемы.

– Bueno, – с серьезным видом кивнул Фуэнтес. – Тебе доставит удовольствие полюбоваться на дюжину – а то даже и две дюжины – голов самых красивых девушек Техаса.

– Да уж, чертовски приятное зрелище для любого мужчины, – согласился я. – Ты бывал здесь на таких благотворительных вечерах?

– И не раз… почти всегда, когда они проводятся.

– И кто же из них срывает самые большие ставки?

Он пожал плечами:

– Энн Тимберли… дочь майора.

– А кто следующая?

– Наверное, дочь Дейка Вильсона… или Хина Бенн.

– Хина Бенн? Это девушка?

Фуэнтес поцеловал кончики пальцев.

– О, какая девушка!

– Она дружит с Энн Тимберли?

– Дружит? Ну что вы, сеньор! Дочь майора терпеть ее не может! Ни капельки! Хина, она уж очень… очень… – И он жестом изобразил неправдоподобно роскошные формы.

– Ну вот, – заключил я, – теперь я знаю, за чье угощение мне торговаться.

Фуэнтес лишь посмотрел на меня и покачал головой.

– Ты глупец, просто величайший глупец, но я думаю, что хорошо развлекусь на этой вечеринке. – Он помолчал. —Хина Бенн просто красавица. И к тому же нравится Курту Флойду.

– Если она так хороша, как ты описываешь, то должна привлекать многих мужчин.

Он терпеливо улыбнулся по поводу моего невежества.

– Нет, раз она девушка Курта.

Мы разбили лагерь с подветренной стороны невысокого холма, неподалеку от нашего загона в надежде, что пропавшие бычки вернутся ночью, что вполне вероятно… если мы не окажемся слишком близко от стада.

– Флойд mucho grande, amigo. Как вы это называете? Здоровенный парень. И очень сильный. Он не дерется на дуэли с оружием в руках, как подобает джентльмену, а пускает в ход кулаки. А мы, техасцы, не любим драться врукопашную. Называем это собачьей дракой, понятно?

– А разве ты техасец? Я считал, что ты из Калифорнии.

Он пожал плечами.

– Когда я в Техасе, то я – техасец. По ту сторону границы я – мексиканец. Такая у меня политика, понимаешь?

– Ладно, в этом есть свой смысл. А что, Флойд и в самом деле кого-то побил?

– Был тут один, Однопалый Том, потом еще Джордис Симпсон… здорово дрался. И еще Балки Грин… но тому, кажется, хватило двух ударов.

– Ты представишь меня Хине?

– Ну конечно. Потом отойду в сторону и стану наблюдать. О, меня ждет грустное зрелище… ведь ты еще так молод! Смотреть, как калечат такого славного парня… Да видно, так уж суждено.

– Если бы ты был настоящим другом, – сказал я, – то предложил бы подраться с ним, пока я не убежал вместе с девушкой.

– Ну конечно. Я тебе настоящий друг. Но только до тех пор, пока не представлю тебя Хине Бенн… Потом я стану наблюдателем, амиго, просто зрителем – если хочешь, даже заинтересованным, но все же только зрителем. Любому, кто осмелится ухаживать за Хиной Бенн в присутствии Курта Флойда, остается только посочувствовать.

– Тогда, значит, утром, – подвел я итог дискуссии, – мы отгоним коров на ранчо. Потом помоемся, почистим уши, отряхнем пыль с наших сапог и присоединимся к толпе паломников в… Да, где происходит благотворительный прием?

Фуэнтес усмехнулся:

– В школе Рок-Спринг. А школа Рок-Спринг находится на землях Бэлча и Сэддлера, а Курт Флойд – кузнец Бэлча и Сэддлера. И запомни, амиго. Ты не дождешься благосклонности от дочери майора. И она не переваривает Хину Бенн.

– Теперь я запомнил. Но ты об этом уже говорил. Даже забавно, как же только я мог позабыть?

Глава 7

Генри Розитер вместе с Барби-Энн, Беном Ропером и Денни поехали в фургоне, а мы с Фуэнтесом – верхом.

Здание школы возвышалось на пологом холме, примерно в двадцати пяти ярдах от которого протекал ручей, давший название самой школе. Вокруг собралось не меньше дюжины экипажей – в основном фургонов, – но среди них стояли также пролетка, двухместная бричка и армейский санитарный фургон.

Что касается лошадей, на которых прибыли верхом, то тут их насчитывалось не меньше полусотни. Я бы не поверил, что в этих краях проживает так много народу, однако, как убедился потом, здешнее общество походило на любое другое общество Запада, и некоторые из прибывших добирались целый день, чтобы только попасть сюда. Вечеринки, танцы и благотворительные ужины устраивались не так уж часто, поэтому всякий раз собирали кучу народу.

Только что подкатил Сэддлер. На сиденье рядом с ним сидела худая, усталая женщина, как я потом узнал, его жена. Рядом с ними спешился худощавый, но широкоплечий мужчина.

– Это Клаус, – прошептал Фуэнтес. – Он получает сороковник в месяц.

Как только представилась возможность, я рассмотрел его. Он носил при себе револьвер, а под курткой – если я не ошибался – еще один, засунутый за ремень. Прежде я его не встречал.

Кто-то наигрывал на скрипке, стоял запах кофе.

Неожиданно раздался крик:

– А вот и майор!

Он приехал в бричке, совершенно новой, блестящей и элегантной, в окружении шести всадников. В бричке сидели Энн – одетая скромно, но со вкусом – и мужчина, который, по всей видимости, и был майором, – высокий, с сильными плечами и безукоризненной во всех отношениях выправкой.

Он сошел первым, затем помог дочери. С ними прибыла еще одна чета, также хорошо одетая. Но лиц я не смог разглядеть из-за тусклого освещения. Никого из его всадников я не знал, но они были широкоплечими парнями, прекрасно державшимися в седле – ни дать ни взять настоящие кавалеристы.