Человек с Зелёной тростью

Львова Анна

Внезапно он резко развернулся и, отняв руки Эльвин от белого лица, посмотрел ей в глаза.

– Я хочу, чтобы ты знала всё. – Прошептал он. – Я хочу рассказать тебе все, что было со мной, потому что я люблю тебя, и потому что ты единственный человек, который наполняет смыслом моё существование. Ты хотела знать, почему мы с Грифом ненавидим друг друга, и я отвечу. Отвечу только тебе. Послушай…

Они опустились под дерево на тёмный, коричневый мох, заботливо вытирая друг другу слёзы. Лиам глубоко вздохнул.

– Когда-то давно, когда меня ещё не было на свете, Гриф безумно влюбился в мою мать Агнетту и предложил ей руку и сердце. Но она не любила его и очень боялась, поэтому отказала Грифу. Конечно, он пришёл в бешенство,

особенно после того, как узнал, что на самом деле моя мать любила другого, Люнгстада, сына мельника. Вскоре Агнетта поняла, что беременна, и они с Люнгстадом решили пожениться. Но не успели. Моего отца нашли мёртвым в пруду на следующее же утро. (Эльвин со страхом прикрыла рот рукой). Я так никогда и не видел его, а он не видел меня. Мама сбежала со мной сразу после моего рождения, потому что боялась, что Гриф убьёт и меня. Конечно, Гриф отыскал нас, но убить меня не смог. По дороге к нам (а мы тогда прятались в доме в лесу) он нашёл звезду, упавшую с неба и узнал, что я – Избранный. – Лиам сглотнул, еле-еле справляясь с собой. – Я очень быстро взрослел, очень рано научился говорить и ходить. Я мог осознавать. Я понимал почти всё, что происходило вокруг. А Гриф ненавидел меня всем своим существом. Он всё время, любым способом, пытался сделать мне больно, считая меня воплощением его горя и обманутой любви. Думаю, во мне он видел, да и сейчас тоже видит, моего отца. Мама говорила, что я полная его копия, только в уменьшенном виде. Нам было так хорошо с ней вдвоём! Но с каждым днём Гриф все чаще приходил к нам и был всё злее и злее. Наверное, то, что он должен был, как учитель и наставник, защищать меня, ещё больше бесило его. Он презирал меня, а я его. Однажды он объявил, что я Избранный, и что он забирает меня, чтобы я принял свою судьбу и был один. Моя мама, конечно, пыталась спрятать меня, умоляла не лишать её сына. Но Гриф силой вырвал меня из её рук и забрал меня, а её убил… Я видел всё. Я выплакал все слёзы, которые только были во мне тогда. Не знаю, раскаялся ли этот убийца о том, что сделал, но только он тщетно пытался убедить меня, что, убив мою мать, он защитил меня от слабости искать её; что если бы у меня осталась родная душа на этой земле, я не смог бы стать настоящим Избранным. Это, конечно, бред, он просто не знал, как оправдать себя.

Гриф поселил меня в каком-то заброшенном доме одного, несколько раз в день присылая туда какую-то прозрачную женщину в платке, которая готовила мне и стирала. Сам Гриф приходил редко. Я ненавидел его так сильно, как ненавижу сейчас, но никогда не боялся. Я сбегал из дома восемь раз и восемь раз он возвращал меня обратно. Он привязывал меня за ногу или за руку к стульям, столам, стенам, но я сбегал всё равно. Я не хотел никакого избранничества. Я хотел свободы. Он растоптал мне всю жизнь. Он до сих пор её рушит. Возможно, после завершения нашего задания, он снова попытается убить меня. Но только у него ничего не выйдет, потому что я убью его раньше…

Настала холодная тишина. Эльвин покачала головой.

– Не говори так, Лиам, пожалуйста! – Она вся обливалась слезами, крепко обняв его за шею. – Мой бедный, мой единственный, мой…

Слово «любимый» так и застряло у неё в горле. Оно было теперь под строжайшим запретом.

Лиам вытер глаза рукавом своей потёртой, старенькой рубашки.

– Теперь ты знаешь правду о нас с Грифом. – Сказал он более или менее спокойно. – Теперь ты можешь понять меня, понять каково всю жизнь прожить под гнётом человека, убившего твоих родителей…

– Я понимаю. – Ответила Эльвин. Хотя как она могла осознавать всю ужасную трагедию в жизни Лиама, когда сама никогда не знала своей семьи? – Вот поэтому ты и должен стать самым счастливым человеком на свете! Вот почему я хочу, чтобы ты перестал…

Внезапно Эльвин остановилась, ясно почувствовав на себе чей-то пристальный, посторонний взгляд. Лиам тоже насторожился. Но не успели они даже подняться с земли, как прямо перед ними проступил из воздуха красивый олень, держащий рогами плетёную корзину. Затем олень превратился в Эдвина. Эльвин облегчённо вздохнула.

– Что ты тут делаешь? – Лиам был немного взволнован, хотя и выглядел абсолютно спокойным.

– Для начала я хотел бы узнать, что вы тут делаете? – Эдвин сложил руки на груди, оглядывая пару. Но, так как они молчали, продолжил сам. – Я пришёл за тобой. – Он кивнул на Лиама. – Пойдём.

– Зачем? С какой это стати?

– Чтобы всем было лучше. – Сразу откликнулся Эдвин. – Я видел чёрного грифона над лесом, рыщущего взглядом в каждом кусте. Как думаешь, к чему бы это? Наверное, он вылетел не просто ради прогулки, а чтобы по возможности засечь где-нибудь на траве одну беспечную, влюблённую парочку…

Эльвин немного смущённо опустила глаза, она знала, что опять была в чём-то виновата. Глаза Эдвина просто-напросто просвечивали её насквозь.

– Хотя бы ради Эльвин. – Попросил Эдвин своего друга. – Чтобы Гриф не наказал и её, если поймает вас. Пожалуйста, пойдём!

– Но здесь опасно! – Возразил Лиам. – Как я могу её оставить?

– Хватит меня опекать!! – Вдруг оборвала его Эльвин. – Я Избранная, или кто?!

Эдвин и Лиам переглянулись.

– Она права. – Кивнул Эдвин. – Здесь везде опасно, и пока ничего с этим сделать нельзя.

– Ну, хорошо. – Лиам повернулся к Эльвин и взял её за плечи. – Я уйду, но напоследок, хочу кое-что тебе сказать, дорогая… – Лиам мельком глянул на Эдвина, говорить при нём сейчас он не хотел, поэтому просто тихо прошептал. – Я никогда не сдамся. Теперь никогда. Ты хочешь, чтобы я стал счастливым, и так и будет, обещаю. Сегодня я спросил тебя, согласна ли ты бежать со мной, и ты отказалась. Я принимаю твой отказ, но только запомни, что в этом случае, я украду тебя сам! (Эльвин поражённо смотрела в его глаза.) Ничего не говори сейчас, прошу. – Он улыбнулся своей необыкновенной улыбкой. – Всё равно это ничего не изменит. Я не отступлюсь. Я даже согласен никогда не слышать от тебя признание в любви. Я смогу это перенести, ведь я и так знаю о твоих чувствах ко мне. Но мы будем вместе! Скоро мы будем вместе!

Эдвин за его спиной многозначительно прокашлялся. Эльвин стало неловко, она прекрасно знала, что Эдвин всё слышал. Но Лиаму было всё равно. Он наклонился, и, прежде чем уйти, даже не обращая внимание на Эдвина, жарко поцеловал свою любимую.

Затем они ушли. Эдвин с Лиамом перевоплотились в оленя и снежного барса и, став невидимыми, удалились.

Эльвин настороженно огляделась по сторонам. Теперь она снова была одна, в тёмной, глухой чаще огромного старого леса. После того, как Лиам выпустил её из своих объятий, белая дымка перед глазами Эльвин рассеялась, и она опять увидела всю уродливость и затравленность Морвинской природы. Надо было спасать её, и как можно скорее.

Эльвин достала из кармана маленькую бумажку, на которой перед походом в лес записала те травы, которые нужно найти, и несколько раз перечитала список. Трав было всего пять, но таких редких! Эльвин глянула, который час. Времени, оказывается, было совсем в обрез; уже через час она должна будет предстать перед учителем и отчитаться о том, что нашла. А пока её корзина была абсолютно пуста.

Эльвин решительно двинулась вперёд. Если повезёт, она обязательно отыщет хоть что-нибудь для зелья. Надеяться, конечно, можно было только на чудо. И чудо произошло, но не сразу. Девушке понадобилось целых сорок минут и очень много усилий. Итак, пропетляв по лесу несколько километров, три раза чуть не угодив в канаву, шесть раз убегая от целой армии змей, семь раз зацепляясь волосами за вездесущие колючие и ползучие растения, четыре раза кое-как переправляясь через болото и один раз чуть не став обедом для целой стаи летучих мышей, Эльвин, наконец, остановилась и радостно ахнула.