Через тернии – в загс!
Шрифт:
– Всегда готов, – отрапортовал тот, кивнув ей на прощание.
Закрывать кабинет Алла не стала, ничего ценного там не было. К тому же офисные помещения были под круглосуточной охраной. Один охранник маячил у выхода, кого-то поджидая. Алла подошла ближе…
У выхода стоял Смоленский и смотрел в ее сторону.
– Наконец-то! – сказал он, как будто Алла с ним заранее договаривалась о встрече. – Пойдем быстрее, у меня столик заказан на семь часов.
– Что это значит? – Она оглядела его: приличный костюм, бабочка, начищенная до блеска обувь – мужчина что надо. Да хоть бы и в ресторан. Что ее, маленькие дети дома ждут?! Но мог бы предупредить.
– Могли бы предупредить, – озвучила она свою мысль.
– Мог бы, – согласился он, – только боялся, что ты откажешься. Ничего, что мы с тобой на «ты»?
– Ничего, – она пожала плечами: незачем строить из себя церемонную даму.
Смоленский подвел ее к своему автомобилю, Алла автоматически подняла голову вверх. Как ей показалось, в окнах офиса никто не торчал и пальцами от любопытства в ее сторону не тыкал. Ничего страшного не случится, если она сходит со Смоленским в ресторан. К тому же он не просто ее знакомый, он преподает у ее детей, а им еще сессию сдавать.
Страшное случилось в «Алых парусах», когда она, придерживаемая за талию Смоленским, прошла к заказанному заранее столику. Это страшное сидело с ней по соседству и пронзало ее ненавидящим взглядом.
– Добрый вечер, Павел Павлович, – пропело оно кокетливым голосом, – надо же, какая встреча!
– Здравствуйте, Эмма Олеговна, – пропел ей в тон Смоленский и покраснел, как мальчишка, застуканный во время подглядывания в замочную скважину женской бани.
– А вы, как я вижу, не один. – Эмма презрительно прищурила красивые глаза.
– Да, – ответил Смоленский, глядя на Аллу, – сегодня мне повезло.
Алла была готова кинуться ему на шею после этих слов. Пусть мымра знает, что Алла тоже нравится мужчинам, не одной ей складывать их в штабеля. К тому же она еще не знает, насколько шатко ее построение, один уже пытается обрести свободу. Кстати, не одна же она здесь сидит? Где же ее кавалер?
Он шел между столов – стройный, высокий, интересный. Он шел прямо на Аллу и не сводил с нее глаз, похожих на карие омуты. Они выражали сильное удивление, если не сказать, разочарование. Кивком поздоровавшись, Емельянов сел рядом с Эммой и уткнулся в меню. Алла вздохнула, чего еще можно было ожидать? Естественно, Эмма пришла сюда с ним, с кем же еще? Отношения с Виталиком у них еще не достигли апогея, а после того, как Машка осталась с ним наедине, вообще грозили вылиться в неизвестно что.
Королева, как казалось, тоже была разочарована. Алла почувствовала, что та имела на Смоленского виды. Странно, находясь рядом с Емельяновым, она думала о ком-то еще? Но что может быть странного в отношениях двух людей, которые до смерти надоели друг другу и только ищут повод, чтобы сказать последнее «прости»? Во всяком случае, Емельянов точно собирался распрощаться с этой мымрой. Алла скосила глаза, он сидел и внимательно изучал меню, Эмма нервно постукивала вилкой по столу. Обстановочка та еще – как ей спокойно сидеть и есть, Алла не понимала.
– Что будем заказывать? – прервал ее размышления профессор.
– Селедку и водку! – заявила Алла неожиданно. Емельянов услышал, оторвался от чтения и уставился на Аллу, как будто видел ее в первый раз в своей жизни. Эмма выронила вилку, и та со звоном упала на пол.
– Да, водка здесь отменная, – обрадовался Смоленский, – и селедочка ничего. Мы любим селедку, – это он уже сообщил Эмме, повернувшись к ней вполоборота. Та жеманно поджала губы, выражая водке, Алле и Смоленскому свое полное презрение. – Присоединяйтесь, – предложил тот, – объединим наши усилия. А то, как я вижу, вы скучаете.
Алла чуть не свалилась со стула. Этого не хватало! Одно, когда эта королева Королева поджимает губы где-то сбоку, и совсем другое, когда она куксится прямо перед носом. Эмма отмахнулась от профессорского предложения: дескать, мы спешим, у нас деловая встреча, сейчас похватаем что придется и побежим дальше. Алла усмехнулась, так она и поверила про деловую встречу. Макаронные изделия из пяти букв ее сегодня преследуют целый день. Емельянов, наоборот, обрадовался предложению и сиганул без разрешения Эммы за соседний столик. Алла немного подвинула стул, ей стало приятно, что он сел рядом.
– Ну, что же вы, Эмма Леонидовна, – домогался Смоленский, – давайте к нам с Аллочкой. Под водочку возьмем грибочки.
– Так вы же наверняка за рулем?! – прищурилась та, не трогаясь с места. – Максим, не забудь, пожалуйста, дорогой, об этом. Или наш сосед всех отвезет оптом?
Алла посмотрела на Смоленского, тот делал вид, что не замечает Эмминого ехидства. Соседи… Вот, оказывается, откуда она его знает. Это к лучшему, им будет, о чем поговорить.
Но разговор явно не клеился. После того, как принесли графин и закуски, общая тема нашлась. Эмма принялась вспоминать, как у нее сломалась стиральная машина и бедный профессор всю ночь помогал ей убирать воду. Эмма хотела донести до Аллы, что Смоленский уже почти ею занят, раз по ночам вычерпывает воду из соседкиной ванной. Но для себя Алла уловила в ее словах совершенно другое – Максима той ночью в квартире Королевой не было. Не было! Они работали черпалками только вдвоем. Алла удовлетворенно улыбнулась: похоже, трещина в отношениях Эммы и Емельянова быстро увеличивалась.
После трех рюмок Эмма разрешила Смоленскому называть себя просто Эммой, к Алле это не относилось, директриса снова перестала ее замечать. Но Хрусталева прекрасно знала субординацию и в подруги к генеральной не напрашивалась. Та и так сидела злая, как сто чертей. Из ее глаз сыпались искры, когда она видела, как Емельянов пытается ухаживать за Аллой. «Собака, сидящая на сене, – подумала про нее Алла, – сама не ам и другой не дам. Стерва, собирается прикарманить обоих. Возможно, она чувствует, что ее деньки с Емельяновым сочтены, и старается удержать возле себя профессора-соседа».
Смоленский забыл, что пришел в ресторан с Аллой. Он целиком погрузился в разговор с Эммой, которая, закусив селедкой, заметно к нему подобрела. Она позволила себя тронуть за руку, снисходительно улыбнулась на его простенький комплимент и даже промолчала, когда он заговорил об экономической теории. Алла внимательно слушала Емельянова, который рассказывал ей, что Эмма на самом деле очень хорошая и Алле обязательно понравится, и недоумевала, к чему ей это? Вместе растить детей они не собираются. Пусть Эмма нравится Смоленскому, тот из кожи вон лезет, чтобы это произошло. Алле хотелось нравиться другому человеку, какое ей дело до Эммы? Конечно, она ничего такого не сказала, а согласно, как кукла, кивала головой. Пусть не волнуется, драться они с Эммой не станут, еще чего. Но в драку чуть не полезла Эмма!