Через тысячу лет
Шрифт:
И здесь правильно отметить, что если человек заболел раком, у него положение не лучше, чем у нашего джейрана. Если откровенно говорить, для этого заболевания пока нет точного лечения. Страшное заболевание. Поэтому, если мы окончательно разработаем теорию замерзания, то дадим тысячам людям жизнь, спасая от этой болезни.
Будем брать пример с Урха. И вот так, следовательно, замораживая в холодильных установках тяжелобольных с разными заболеваниями, в числе которых и рак, будем стараться впоследствии их оживлять. Но не просто размораживать! Дело в том, что в их организмах при полном замерзании прекращается развитие рака. И пока для него не будет найдено специального лечения, человек будет лежать в холодильнике в замороженном виде.
В приведенных нами экспериментах над обезьянами, собаками и мышами, которых мы несколько раз замораживали, а потом оживляли, пока все прошло успешно. Это пока остается тайной. Но ты запомни, что я тебе рассказал. Когда изучим полностью Урха, наш метод с полной энергией будет служить людям, и нам нужны будут такие герои, которые пожелают первый раз зайти в холодильник, как космонавты, которые когда-то впервые вступили на борт космического корабля-спутника, облетающего Марс!...
Люди очень быстро привыкают к достижениям.
В ходе долгой беседы с Ялкабом профессор Нурмурадов попутно записал фамилии всех, кто принял участие в оживлении Урха.
Когда начало рассветать, прилетевший санитарный самолет, сделав большой круг над городом, приземлился в местном аэропорту. Люди из больницы по вызову поехали в аэропорт за специально привезенным в самоле те особым контейнером для Урха. Профессор, собственноручно уложив Урха в контейнер, велел отвезти его в самолет.
Провожающие, среди них Ялкаб и Аннабег Курбанова, долго смотрели, не отрываясь, в ту сторону, куда улетел самолет с Урхом, пока он не скрылся за горизонтом.
— Ты говорил, что рыба, замерзнув, может ожить, а человек не может. Даже мои ученики были иного мнения, — сказала Аннабег Курбанова, поддев Ялкаба.
Ялкаб, смеясь, поднял руки:
— Проиграл! Вы победили!
* * *
Эту историю с Урхом каждый понимал по-своему. Кто говорил: «Разве тысячу лет назад умерший воскреснет?»
«Врачам только так кажется, что он ожил», — говорили другие, но некоторые твердили и по-другому: «Кому делать нечего, тот и рассказывает небылицы, разные выдумки!» Некоторые 8 селе начали прислушиваться к словам выдумщика Караджа Ишана, который говорил:
— Люди, побойтесь аллаха! Наступил конец света! Приплывшая по реке льдина и лежащий в ней труп — это пророк Мяти. Теперь с неба к нам спустится Иса! Знате, что чудо, которое поднимается в небо около дома Ялкаба, это три представителя огня, они являются посланниками Мяти-пророка. Если бы это было в действительности не так, то святой Мяти здесь бы не появился на свет. Эти огни теперь увеличатся и спалят весь мир, а чтобы аллах услышал нашу просьбу и не покарал нас всех, побольше читайте молитву!
Дом Караджа Ишана находился недалеко от дома Ашира, в той самой стороне, где огни поднимались в небо. Сын его переехал в поселок, ишан остался один. Он всегда появлялся внезапно там, где его не ожидали увидеть, шел, постукивая длинной клюшкой, которая была с него ростом. Иногда ехал потихоньку, не спеша, на большом белом ишаке. Он давал всем, кто встретится на дороге, благословение, поглаживая свою редкую рыжую бородку, росшую на продолговатом подбородке. Он щедро раздавал из своего хурджуна продукты, которые собирал сам же у населения. Если у него были конфеты, он заворачивал их в бумагу или завязывал в узелок, отдавая дехканину, говорил: «Отнеси и угости внуковэ.
У Караджа ишана была своя система, свой порядок, если ты говоришь «Ишан-ага» и обращаешься к нему, то должен щедро, не жалея и незаметно, что-то опустить в хурджун или карман, если же вдруг он узнает, от кого эта вещь, то рассердится, говоря, что просьба сельчанина не исполнится аллахом.
С тех пор, как оживили Урха, Караджа ишан велел всем верующим читать молитву пять раз в день, причем непременно повернувшись в сторону, откуда поднимались в небо три огня, и когда огни устремлялись в небо, он подходил к этому месту и что-то начинал про себя шептать.
Однажды вечером около дома Ашира остановилась огромная машина, чуть поменьше железнодорожного вагона. На одной стороне машины была надпись: «Передвижная лаборатория физики Академии наук ТССР». Раскрыв верх машины, люди прикрепили к сверкающим стойкам приборы, похожие на решетчатое сито. После этого заведующий лабораторией обратился к председателю сельсовета:
— Мы сюда приехали не просто так. Недалеко от пашей передвижной лаборатории, метрах в пятистах, в трех местах находятся очаги зарядов электроэнергии. По предварительным подсчетам, сегодня эти заряды, превратившись в единый шар, должны подняться ввысь. Мы пришли измерить их силу. А для этого, чтобы не было никаких несчастных случаев, просим вас, чтобы туда никто не ходил после девятнадцати часов.
Председатель сельсовета отдал соответствующее распоряжение, наказав наблюдать за его выполнением милиционеру Туйлеку.
Услышав, что приехала специальная машина, которая будет измерять силу тех самых святых огней, Караджа ишан побелел от злости и ярости, у него задрожали губы.
— Вас постигнет большое горе, несчастные! — вопил он во всеуслышание, дергая собственную бороду. — Теперь вам, наверное, осталось только с аллахом спорить? Говорю вам, берегитесь аллаха! Он не простит.
Когда стемнело и луна прошла половину своего пути, она начала светить ярче. Длинные, черные тени изогнутых деревьев делали ночь страшной и в то же время приятной.
Хотя еще не было видно ожидавшихся огней, лаборатория приступила к работе.
По белому, как у телевизора, экрану сновали искры, вдруг на экране эти искры разделились на три части и начали собираться, сгущаться в три облачка. В репродукторе затрещало, словно ломавшиеся ветки.
Ялкаб, Аннабег, Ашир и другие, собравшиеся в лаборатории, непрерывно вглядывались в глубины экрана, где должны были появиться огни.
Долгожданные огни появились! Поднявшись метров на пятьдесят, они остановились. Лабораторный электронный мозг, направляя и принимая сигналы от этих огней, начал показывать на табло многочисленные, быстроменяющиеся, цифры. Заведующий лабораторией радостно сказал: