Черная часовня
Шрифт:
Но он не сделал этого, и мы направились вниз по коридору. Лишь оказавшись вне поля зрения мистера Холмса, мы обе глубоко вздохнули.
– Какая поразительная беседа, Нелл, – глубоким голосом произнесла примадонна. – По крайней мере, мы узнали от мистера Холмса намного больше, чем он от нас.
– Неужели?
– Разумеется.
– Так или иначе, нам дали от ворот поворот. Было бы намного приличнее, вырази нам принц свою благодарность лично.
– О, это не принц отправил нас в отставку, – желчно откликнулась Ирен.
К своему удовлетворению, я услышала нотки ярости в ее голосе, но все же уточнила:
– Не принц?
– И не Ротшильды.
– Барон тоже никак
– Вот и нас не должно быть видно.
– Мы возвращаемся домой в Нёйи?
– Конечно. Чтобы собраться для переезда в один из отелей Парижа.
– Мы переезжаем в Париж? – Я была не на шутку встревожена. – Но зачем?
– Если Джек-потрошитель в Париже, значит, и мы должны быть здесь.
– Но Шерлок Холмс только что заявил, что Джека-потрошителя не существует.
– Шерлоку Холмсу скоро будет преподан урок. Джеком-потрошителем. И мной.
Глава девятнадцатая
Передвижной праздник
Париж – самый изменчивый из городов. И в то же самое время – один из самых затворнических: качество, проявляющееся только со временем.
Как и Сара Бернар, Ирен была привычна к масштабным театральным постановкам с труппами в сотни человек и неисчислимым количеством костюмов и декораций, которые могли быть собраны и перевезены на новое место в течение считаных дней. На самом деле, я считаю, оперная примадонна, в качестве которой Ирен подвизалась несколько коротких блистательных лет, приспособлена к Геркулесовым подвигам даже лучше актрисы. В конце концов, именно оперным певицам приходится исполнять роли, таская на себе костюм весом в сорок, а то и шестьдесят фунтов [53] , да еще и заливаться при этом соловьем. Другими словами, и актрисы, и оперные певицы привыкли передвигать горы вместе со всеми населяющими их мелкими людишками.
53
1 фунт – 0,454 кг.
Поэтому такое простое мероприятие, как переселение двух женщин из деревни в самое сердце Парижа за один день, было для Ирен сущим пустяком. Она находилась в одном из тех настроений, когда возражать ей бесполезно. Легче было бы свернуть с намеченного пути Брунгильду [54] , чем Ирен. Возможно, Годфри удалось бы повлиять на супругу, но писать ему не было времени, да и он, скорее всего, еще не доехал до Праги.
На первый взгляд могло показаться, что Ирен с такой силой жаждет незамедлительных действий из-за своего эгоцентризма. Но за годы, проведенные рядом с ней, а также из опыта наблюдения за требовательными условиями мира сцены, я поняла, что это совсем не так. Ведущий актер или оперная дива – это двигатель, от которого зависит любое грандиозное предприятие по воплощению фантазии в искусстве. Ответственность за работу всей труппы, а также за то, чтобы достойно исполнить произведения великих мастеров, падает именно на исполнителя. Только уверенный в себе, мужественный и глубоко преданный своему делу человек осмелится ступить на сцену, когда столько поставлено на кон. Неуверенность и колебания – верная смерть на сцене. Как только занавес поднимается, спрятаться уже негде.
54
Валькирия, героиня скандинавского эпоса.
Так было
И как у всех ведущих актрис, у моей подруги были свои странности. Слава богу, она не спала в походном гробу, как поступала Сара Бернар. Но Ирен привыкла путешествовать на манер труппы Шекспировского театра в одном лице, таская за собой невероятное количество костюмов. После того как мы заселились в отель, Андре пришлось совершить несколько поездок в Нёйи, чтобы привезти весь наш багаж. (Софи, конечно, дулась на нас за то, что мы бросили ее, но на самом деле была рада на несколько дней остаться в доме одна.)
Должна признать, что предвкушение интересного и, возможно, опасного путешествия заставило трепетать сердце даже такого домоседа, как я. Все равно что приехать на премьеру новой загадочной пьесы, не зная даже, чего ожидать: трагедии или водевиля. Или всего понемногу. Хотя воспитание и наклонности не позволяли мне терять голову, своенравное сердце билось быстрее всякий раз, когда я следовала за Ирен в том или ином ее приключении.
Деревенька Нёйи находится всего в нескольких милях от Елисейских Полей, излюбленного места променада, куда весь Париж – легендарный tout Paris – выбирается на прогулку: себя показать и людей посмотреть. По дороге к гостинице Ирен наконец объяснилась:
– Я ценю твою готовность совершать действия, которые тебе, должно быть, неприятны, Нелл, – сказала она. – Нельзя терять ни минуты. Шерлок Холмс, безусловно, умен, но совершенно непригоден для поисков этого убийцы. Неудивительно, что Потрошитель улизнул из Лондона невредимым.
– Ты была достаточно проницательна, чтобы перехитрить этого так называемого детектива и в Лондоне, и после. Уверена, его репутация раздута. Я лично считаю его непригодным ко многим вещам.
Подруга посмотрела на меня с недоумением:
– Я знаю, что ты предана мне душой и сердцем, Нелл, но я никогда не держала зла на Шерлока Холмса за то, что он выполнил поручение короля Богемии. К тому же очевидно, что он сразу разглядел, каков Вилли на самом деле. В этом смысле он оказался намного умнее меня.
– Ты женщина, и твоими действиями руководило сердце.
– Боюсь, что моими действиями руководило тщеславие, но с твоей стороны очень мило думать обо мне хорошо. – Она покачала головой в чепце. Думаю, она оделась поскромнее, чтобы уменьшить мои опасения по поводу нашего не совсем обычного переезда в Париж. – Признаю, что была ослеплена влюбленностью Вилли. Теперь я знаю, что иногда сердце может сильнее всего желать того, что пойдет ему только во вред, и что самый малообещающий человек может оказаться гораздо более достойным, чем все остальные.
– Годфри никогда не был малообещающим, Ирен. Просто поначалу он тебе не понравился.
– Поначалу я ему не доверяла, потому что его отец был замешан в той афере с поясом Марии-Антуанетты. Я была несправедлива к Годфри. Как бы мне хотелось, чтобы кто-нибудь преподал Холмсу такой же урок, какой получила я. К сожалению, блестящий детектив совершенно не искушен в делах сердечных, что делает его абсолютно непригодным для расследования последних убийств. Если я не вмешаюсь, будут еще жертвы.