Черная река
Шрифт:
— Чем занят, Кевин?
— Богатой дамочкой из Далласа. — Голос у Кевина был высокий, гнусавый. — Хочет, чтобы я прилетел в Париж и там встретился с ней под Эйфелевой башней.
— Романтично.
— Вообще-то это уже восьмая — из тех, которые хотели бы встретиться в Париже или в Тоскане. Наверное, смотрят одни и те же фильмы. — Кевин оторвался от экрана. — Помоги-ка: какой знак зодиака счастливый?
— Стрелец.
— А, да, точно. Спасибо. — Кевин дописал сообщение и нажал кнопку «Отправить». — Есть работа для меня?
Большой Механизм отслеживал все IP-адреса, с которых отправляли или на которые принимали файлы.
Арлекины, чтобы сохранить анонимность, пользовались компьютерами в киберкафе или библиотеках. Но Кевин действовал совершенно иначе: каждый из своих трех ноутбуков Рыбак не купил, а выменял. И сообщения отправлял в обход маршрутизаторов. Иногда юного хакера нанимали русские гангстеры, но чаще — женатые люди, у которых имелись интрижки, или те, кто хотел скачать из Сети особую порнушку.
— Как ты смотришь на то, чтобы заработать две сотни долларов?
— Две сотни — это хорошо. Отослать еще инфу о Габриеле?
— Зайди в чат и оставь посты, мол, Габриель выступит с речью против Братства.
— Что еще за Братство?
— Тебе знать не обязательно. — Достав ручку, Холлис написал текст сообщения на бумажной салфетке. — Скажи, что Габриель собирает последователей на встречу. Сегодня ночью в клубе «Маска», в центре города. На втором этаже есть приватная кабинка — там он и будет ждать друзей.
— Махом, сделаю прямо сейчас.
Холлис передал Кевину двести долларов.
— Сделаешь все хорошо — получишь бонус. Кто знает, может, накопишь со временем на билет до Парижа.
— А на кой оно мне?
— Чтобы встретиться с женщиной у Эйфелевой башни.
— Не смешно. — Кевин снова уткнулся в экран ноутбука. — С «мясом» слишком много проблем.
Выйдя из кофейни, Холлис поймал такси. Всю дорогу до Саут-Ферри он читал «Путь меча». Книга делилась на три части: «Подготовка», «Бой», «После боя». В шестой главе Холлис наткнулся на противоречивое рассуждение: Спарроу писал, что перед боем воин тщательно продумывает план атаки, но в пылу сражения поступает совершенно иначе. Мол, план — это хорошо и полезно, однако истинная польза в том, что он готовит воина к битве, дарует спокойствие духа. В конце главы Спарроу наставлял: «Планируя прыгнуть влево, готовься к тому, что прыгать придется вправо».
На пароме, который следовал к статуе Свободы, одному из самых охраняемых мест Нью-Йорка, Холлис чувствовал себя слишком заметным: он черный, с рюкзаком, а вокруг — школьники да старики. Едва паром пристал к острову Эллис, боец постарался затеряться в толпе и направился к большому временному сооружению у подножия статуи.
Холлис простоял в очереди двадцать минут. Потом ему велели пройти в кабинку, похожую на гигантский компьютерный томограф. Механический голос попросил встать на отметку в виде двух зеленых отпечатков ступней. Холлиса резко ударило потоком воздуха — машина «обнюхивала» его, пытаясь учуять взрывчатые вещества и огнестрельное оружие.
Загорелся зеленый свет, и Холлиса провели в большую комнату со множеством камер хранения — на саму статую с сумками не пускали. Холлис опустил в щель автомата доллар, и механический голос потребовал приложить большой палец к панели сканера. Надпись над ячейками камер гласила: «ВАШ ОТПЕЧАТОК ПАЛЬЦА — ЭТО ВАШ КЛЮЧ. ОТКРОЙТЕ ИМ ЯЧЕЙКУ НА ОБРАТНОМ ПУТИ».
В рюкзаке у Холлиса лежала резиновая копия ладони Габриеля. Несколькими неделями раньше Майя развела в кастрюльке моделирующий пластик. Габриель обмакнул руку в коричневую липкую массу, и получилась биообманка — дубликат биометрических данных, который собьет Табулу со следа. Прикрывая муляж рукавом куртки, Холлис прижал резиновый большой палец к окошку сканера. Не прошло и секунды, как снимок, преобразованный в пакет цифровых данных, отправился в компьютер Большого Механизма.
— На статую — сюда, проходите, — монотонно бубнил охранник. — На статую — сюда, проходите…
Заперев рюкзак в камере хранения, Холлис проследовал вместе со всеми к бетонному основанию гигантской статуи. Все, кроме Холлиса, радовались, ведь они приехали в Свободную Страну.
Далеко за поддень Холлис вернулся в отель и проспал несколько часов. Проснувшись, он долго смотрел на полоску из четырех черно-белых моментальных фотографий, на которых был вместе с Вики. К «алтарю», шевеля усами, подполз огромный таракан, но бывший тренер по рукопашному бою смахнул насекомое на пол.
Взяв фотографии в руки, Холлис стал разглядывать их в свете лампы, особенно последнюю: Вики смотрит на него, а во взгляде — любовь и понимание. Девушка прекрасно знала, какой жестокий и эгоистичный был Холлис в прошлом, но приняла его таким, какой он есть. И от этого Холлису хотелось прямо сейчас броситься в битву с каким-нибудь кровожадным монстром, сделать все, чтобы только оправдать чувства Вики.
Примерно в восемь вечера боец оделся и вышел. Он взял такси и поехал в центр города — в район, где некогда располагался гигантский мясокомбинат. Застроенная промышленными зданиями территория размером в двадцать кварталов находилась к западу от Гриннич-виллидж. В здании бывшего завода по производству мяса цыплят и размешался клуб «Маска». Завод в свое время проработал три года — достаточно для предприятия в столь непростом мире.
Большое центральное помещение делилось на две половины: первую — большую — занимали танцпол, два бара и коктейль-зона; вторую — VIP-зона, куда вела лестница в дальнем конце зала. На второй этаж допускали только важных гостей, то есть богатых или очень красивых. Провинциалы оставались внизу; они приезжали в Манхэттен на машинах и поездах, покупали коктейли, принося прибыль хозяевам, и глазели на актеров и фотомоделей, которым коктейли подавали бесплатно. У владельцев был пунктик насчет такого разделения клиентов.
Без огней и музыки клуб походит все на ту же фабрику по упаковке куриных тушек. В раздевалке для персонала Холлис переоделся в черную футболку и спортивную куртку. Надпись от руки над зеркалом гласила: работника, продающего клиентам наркотики, уволят немедленно. Однако руководство не возражало, когда работники продавали наркотики друг другу.
Вставив в ухо наушник рации, Холлис вернулся в главное помещение. Вышибалы «Маски» давно разработали изощренную систему выколачивания денег из клиентов. Самым козырным считалось место у входа в VIP-зону, и в данный момент его занимал Будда — сын афроамериканца и китаянки, он обладал огромным пузом, за которое и получил прозвище. То же брюхо, казалось, уберегало его от безумий Нью-Йорка.