Черная река
Шрифт:
Распахнув дверь, Майя вошла в кухню. В одном углу стояли электрическая плита и мойка, полная грязной посуды. В середине комнаты старик чинил сеть. Увидев гостей, он улыбнулся, обнажив потемневшие от никотина и крепкого чая кривые зубы.
— И кто же это пожаловал?
— Я Джудит Стрэнд, а это — мой друг Ричард. Мы ищем капитана Фоули.
— Вы его нашли. Чего хотите?
— Нанять лодку для четырех пассажиров.
— Ну, это-то легко. — Капитан Фоули оценивающе посмотрел на Майю, прикидывая, сколько удастся содрать денег. —
— Я на одной фотографии видел остров Скеллиг-Колумба, — сказал Габриель. — Думаю, вы сможете нас туда отвезти?
— Я доставляю монахиням продукты. — Порывшись в куче хлама на столе, капитан отыскал трубку из терна. — Однако ваша нога на этот остров не ступит.
— В чем же проблема? — спросил Габриель.
— Проблем нет, но туда нельзя посторонним. — Капитан Фоули набил трубку табаком, который взял из треснувшей сахарницы. — Остров принадлежит Республике, сдан в аренду святой церкви, а живут на нем монахини ордена бедных кларисс. И в одном все — правительство, церковь, монахини — согласны: никому на Скеллиг-Колумба нельзя. Это заповедник морских птиц, которым служительницы веры никак не мешают — потому что постоянно молятся.
— А если с ними договориться…
— Пока епископ не подпишет разрешение, и вы не ткнете меня носом в эту бумажку, я вас на остров не повезу. — Фоули выдохнул в лицо Габриелю облако сладковатого дыма. — Все, точка.
— А после точки — новое предложение, — сказала Майя. — Плачу тысячу евро, и вы отвозите нас на остров, чтоб мы переговорили с монахинями.
Обдумав услышанное, капитан произнес:
— Это могло бы быть возможно…
Майя коснулась руки Габриеля и подтолкнула к двери.
— Думаю, есть смысл поискать другого капитана.
— Я хотел сказать, это даже более чем возможно, — быстро поправился Фоули. — Приходите завтра на причал к десяти утра.
Они покинули дом. Майе казалось, будто она попала в барсучью нору. Темнело. В ветвях и под деревьями стала сгущаться тьма.
Жители деревни давно сидели по домам, готовили ужин. Сквозь кружевные занавески пробивался свет. Кое-где на крышах из труб шел дым. Габриель отвел Майю в парк через дорогу и оставил ее на ржавой скамейке, а сам отошел к берегу. Отлив обнажил песчаную полосу, покрытую плавником и мертвыми водорослями. Опускаясь за горизонт, солнце стало похожим на размытую каплю света, упавшую в воду.
— Отец на острове, — сказал, вернувшись в парк, Габриель. — Я уверен. Кажется, будто он говорит со мной.
— Может, и так. Но мы не знаем, зачем твой отец бежал именно в Ирландию. Должна быть причина.
Габриель подошел к Майе и опустился рядышком на скамью. В темноте они сидели так близко, что Майя слышала дыхание Странника.
— Почти стемнело, — сказал Габриель. — Почему ты не снимаешь очки?
— Привычка.
— Разве не ты говорила, что из-за привычек мы становимся предсказуемы?
Сняв с Майи очки, Габриель отложил их в сторону, посмотрел девушке прямо в глаза. Арлекин будто осталась совсем безоружной, беззащитной и голой.
— Не смотри на меня, Габриель. Мне неловко.
— Но мы же нравимся друг другу. Мы друзья, разве нет?
— Нет, между нами не может быть дружбы. Я защищаю тебя и, если понадобится, отдам за тебя жизнь.
Габриель посмотрел на океан.
— Я не хочу, чтобы за меня умирали.
— Мы все знаем, на что идем.
— Пусть, но за случившееся отвечать мне. Когда в Лос-Анджелесе ты сказала, что я могу оказаться Странником, я представления не имел, чем все обернется. Теперь у меня к отцу столько вопросов… — Габриель покачал головой. — Знаешь, я ведь не верил, что отец погиб. Бывало, в детстве перед сном я лежал на кровати и мысленно разговаривал с ним. Потом это вроде прошло… А сейчас… сейчас это чувство усилилось.
— Габриель, твоего отца на том острове может и не быть.
— Тогда буду искать дальше.
— Если Табула узнает, что мы ищем Мэтью, они этим воспользуются. Будут оставлять мнимые следы и подсказки, чтобы заманить нас в ловушку.
— Мне выпал шанс, и я им воспользуюсь. Тебе со мной идти не обязательно. Если с тобой что-то случится, я этого не переживу.
Майе вдруг показалось, что за спиной встал Торн и шепчет: «Не доверяй никому. Не влюбляйся». Сильный, уверенный в себе, отец был самым важным человеком в ее жизни.
«Черт, будь он проклят, — вдруг подумала Майя. — Украл мой голос. Не дает говорить за себя».
— Габриель, — прошептала Майя. — Габриель…
Голос прозвучал мягко, будто у потерявшегося ребенка, который уже не верит, что его когда-то найдут.
— Все хорошо. — Габриель взял ее за руку. Солнце совсем уже село, осталась лишь тонкая полоска света на горизонте. Рука Странника была теплая. Майя ощутила, как охладевает — будто истинный Арлекин — ко всему, что есть в жизни, кроме Габриеля.
— Я всегда буду рядом, что бы ни случилось, — пообещала она. — Клянусь.
Габриель поцеловал ее. А когда Майя обернулась, то увидела приближающиеся темные силуэты.
— Майя! — позвала Вики. — Элис тревожится. Хочет, чтобы вы оба пришли…
Ночью шел дождь, а утром на море лег плотный туман, подступающий к границам бухты. Майя надела кое-что из вещей, прикупленных в Лондоне: шерстяные штаны, зеленый кашемировый свитер и кожаный плащ на зимней подкладке.
Позавтракав, все вышли из паба и направились к пристани. Фоули грузил в лодку мешки с торфом и коробы с продуктами и чистой одеждой. Торфом, пояснил капитан, монахини топят печь. Еще моряк сказал, что единственный источник воды на острове — дождь. Вода стекает по скалам в специальные водосборы; хватает ее только для питья, но не для стирки.