Черная смерть
Шрифт:
В следующий миг на мостовую спрыгнули пять тварей. Сразу же за ними на гребень стены вскарапкались ещё шестеро. Щёлкнули оставшиеся арбалеты. Две уродины тут же рухнули на землю, скребя по ней когтями и пытаясь вытащить из своих тощих тел тяжелые болты. И тут произошло странное.
Вместо того, чтобы спокойно стоять плотным строем и ждать, когда твари к нам подбегут, стражники начали стучать древками алебард по земле и во всю мощь своих глоток распевать какую-то задорную боевую песню.
Твари бросившиеся к нам замедлились. Начали сомневаться. Водить в разные стороны слепыми мордами, пытаясь понять, откуда именно исходит опасность. Вот оно. Вот, что
— Тур, — я пихнул локтем здоровяка, — Твой выход.
Тот непонимающе смотрел на меня пару секунд. Затем сдёрнул боевой рог с пояса и приложил к губам. В следующий миг по полю боя раскатилась волна оглушающего рёва.
Монстры замерли. Попятились не понимая, что происходит. Начали водить слепыми мордами и хватать ртом воздух, словно выброшенная на берег рыба. Снова щёлкнули арбалеты, пригвоздив к мостовой сразу пять тварей. Но им на замену со стены тут же спрыгнули ещё шестеро.
— Пики готовь! — послышалась команда с правого фланга. Оттуда, где сейчас стоял капитан городской стражи, — Наступаем!
Городская стража повиновалась незамедлительно. Солдаты выставили алебарды и копья перед собой и начали неторопливо, сохраняя строй, подходить к замешкавшимся уродам.
Так, а это зачем? Можно ведь было просто глушить этих скотин боевым рогом и расстреливать из арбалетов, не сокращая между нам дистанцию. Ладно, будем считать, что местным виднее как правильно обращаться с этими уродами. Придётся нам под них подстраиваться и действовать по обстоятельствам.
— Стена щитов, — рявкнул я, доставая из ножен клинок. Бойцы первой шеренги тут же сдвинулись плечом к плечу, образовав плотный, почти непроницаемый строй. Встали, выставили перед собой щиты и опустили копья. На всё про всё ушло не больше пары секунд, — Не дайте им вас укусить. Любой укус или царапина — смерть. Вперёд марш!
— Шевелись! — заорал Бернард, проталкиваясь сквозь ряд арбалетчиков, — Вперёд. Левой! Левой!
Шеренга качнулась вперёд. На мгновение замерла на месте, проверяя не отстал ли кто. Затем снова качнулась вперёд, постепенно набирая темп. В гул схватки, состоявший из воя раненных тварей, рёва здоровых, криков капитана и сержанта и лязга доспехов вплёлся новый звук. Размеренный топот тяжелых ботинок по каменной мостовой.
Я протиснулся сквозь строй арбалетчиков и пристроился во вторую шеренгу рядом с сержантом. Если твари выхватят из строя кого-нибудь из наших, нужно будет тут же занять его место, чтобы заткнуть брешь и не пропустить их за наши спины.
Где-то позади снова надрывно загудел боевой рог. Но на этот раз на тварей он уже не подействовал так же ошеломительно, как в первый. Они не припали к земле, не начали водить из стороны в сторону уродливыми мордами, ища источник опасности. Лишь на миг замедлились, а затем бросились прямо на нашу шеренгу.
— Стоять! — заорал я, — Держать строй! Стрелки — мечи готовь. Во вторую шеренгу, живо!
Монстрам понадобилось ровно два мощных прыжка, чтобы добраться до бойцов первой линии. Двое сразу же напоролись на копья. Повисли на толстых древках и начали отчаянно сучить лапами, пытаясь вырвать из груди металлические острия. Пятерым удалось оттолкнуть древка в сторону и вцепиться в щиты. Вцепиться и всем своим весом потянуть их вниз, пытаясь вырвать бойцов из шеренги. Суки оказались неглупые. Куда умнее тех трупоедов, которые нам попадались раньше. Но и мы кое-что умели.
— Мечи, — заорал я. Схватил свободной рукой за плечо стоявшего передо мной
Впрочем, больше и не требовалось. Тварь взвыла. Отшатнулась назад, выпустив щит. Боец, стоявший прямо передо мной, сделал один точный, но короткий выпад, пробив твари горло и пригвоздив её копьём к земле. Сука дёрнулась раз. Другой. Заскребла когтями по древку, торчащему из её туши. И наконец-то затихла.
Бойцу справа повезло меньше. На него навалились сразу два монстра. Один повис на щите, другой попытался поднырнуть под него и вцепиться солдату в ногу. Бедолаге ничего не оставалось, кроме как бросить щит и отшатнуться назад, чтобы спасти свою жизнь. В строю образовалась брешь, в которую, тут же бросилась третья тварь, мгновенье назад приземлившаяся на брусчатку.
Шаг вперёд. Взмах. Удар. Тяжелая латная рукавица с хрустом крошит пеньки гнилых зубов, отбрасывая наглую суку обратно за строй. Короткий рубящий удар снизу. На бледно-серой растрескавшейся коже через всю грудь появляется глубокий порез из которого тут же начинает хлестать кровь. Тварь, пытавшаяся поднырнуть под щит вскакивает, пытается бросится на меня. Но в следующую секунду ей в бок врезается копьё стоявшего рядом солдата. Выпад. Короткий колющий удар. Клинок погружается прямо во впадину, когда-то бывшую глазницей и пробивает череп насквозь. Тварь дёргается. Начинает судорожно размахивать лапами, надеясь освободиться из клещей в которые мы её зажали. Когти скрежеща скользят по звеньям кольчуги, впиваются в воротник гамбезона. Шаг назад. Резкий рубящий удар снизу. Кисть остаётся висеть на лоскуте кожи. В следующий миг он отрывается. Из раны хлещет бурая кровь. Тварь воет. Падает на землю. Начинает биться в предсмертных конвульсиях.
— Сомкнуть ряды! Сомкнуть ряды! — крик тут же тонет в гуле схватки. Мимо пробегает стрелок. Щёлкает тетива спускаемого арбалета. Тварь, отбросившая вырванный щит в сторону тут же падает на землю, расплёскивая по камням мостовой мозговое вещество вперемешку с кровью и осколками черепа. Уши закладывает тяжелый, низкий вой боевого рога, на несколько мгновений перекрывающий собой гул схватки.
Выдох. Шаг назад. Оглядеться. Наёмники и стража оттеснили монстров прямо к стене. Последние четыре оставшиеся на ногах твари прижаты спинами к камням. Пытаются бросится вперёд, вгрызться кому-нибудь в глотку, но спустя секунду им под рёбра вгоняются острия копий и пик. Над плотным строем солдат блестят металлические навершия алебард. В следующее мгновение они опускаются вниз. На залитую кровью и усыпанную телами мостовую летят отрубленные головы.
— В городе. Они уже в городе! — раздавшийся позади нас крик заставляет всех обернуться. К нам бежит человек. Крестьянин. Одежда разорвана. На шее и груди огромная кровоточащая рана. Следы когтей. Он снова открывает рот. Пытается что-то выкрикнуть. Но в следующий миг его перебивает резкая команда капитана стражи. Щёлкают арбалеты. Крестьянин хватается за пробитую грудь. Пробегает ещё шаг. Другой. И падает на мостовую. На мгновение над полем битвы повисает тяжелая тишина.
— Разбиться по четвёркам. Прочесать улицы, — рявкнул командир городской стражи, нарушив молчание, — Найдете тварей, гоните к пристани. Наёмники, — капитан подбежал к нам, — Давайте к пирсам. Мы выгоним на вас оставшихся уродов и зажмём их в тиски.