Чёрная сова
Шрифт:
Её жизнерадостности можно было позавидовать. Особенно после того, как пару километров её протащили привязанной к лошади за ноги...
— А где твоя куртка? — будто между прочим спросил Терехов.
— Не знаю! — искренне призналась она, разливая кофе. — У тебя хотела спросить.
Он принял крохотную чашечку и отхлебнул.
— Может, сама расскажешь, что приключилось?
— Что приключилось? — невинно спросила Палёна. — Кстати, ты не брал мои сигареты?
Если бы её в самом деле протащили волоком по каменистой земле, она бы сейчас кровью харкала,
Андрей молча отдал ей пачку, помощница прикурила от головни и благоговейно приложилась к чашечке.
— Тогда я расскажу, — Терехов тоже закурил, всё ещё разглядывая её чистенькую, без следов насилия, фигурку. — Ланда застукала тебя возле кунга, когда ты вышла варить кофе. Скорее всего, набросила аркан на ноги. Не знаю, как ей это удалось, но ты даже не сопротивлялась. И потащила волоком! Сначала к могиле, а потом вон к той горе...
И показал на гору. Палёна сделала несколько затяжек и глотнула кофе.
— Странно! Вроде бы простой парень, а владеешь практикой Башелье. Даже у Мешкова это не получается, хотя он начинал делать успехи... Кто тебя научил?
— Меня научили распутывать и читать следы!
— Где?
— Там же, где учился твой возлюбленный Репьёв.
— Почему ты злишься?
— Кто такой Башелье?
— Не такой, а такая. Это французская художница, проникающая в чужие сны.
— Почему ты скрываешь, что с тобой произошло?!
— Я ничего не скрываю, — слегка увяла Палёна. — Почти ничего... Есть ещё женские тайны... Выпьем кофе — и я скажу.
— Какие на хрен тайны?! — гневно зарычал он. — Тебя чуть не угробили! На моих глазах! Я за тебя отвечаю! Меня Репей сожрёт с потрохами, если что с тобой!
— Но это же был сон!
— Хватит морочить голову! Сон... Черти тебя понесли варить кофе! Могла бы разбудить!
Он бесцеремонно стащил с неё куртку, задрал на спине свитер и в первый миг обескуражился, поскольку ожидал увидеть нечто невообразимое. На самом деле всё выглядело не так уж страшно: вдоль позвоночника припухло, и вроде бы один общий синяк обозначился, но какой-то невыразительный, да ещё выцветшие йодные пятна сбивали с толку. И на лопатках ссадины, будто по ним слегка прошлись крупным рашпилем, и тоже рядом со вчерашними ранками. Скорее всего, ей помогла спортивная подготовка, куртка горнолыжного костюма и мокрая, травянистая земля, иначе бы всю кожу содрало.
— Это тоже сон?! — резко спросил он, однако же теряя запал.
— Спина у меня побаливает, — невозмутимо призналась Палёна. — Я подумала, что это от вчерашнего... Ну, когда зеркало разбилось.
— Тебя волокли по земле!
— Ну да, как Мешкова, на аркане... Только во сне!
— Твоя куртка валяется возле могилы шаманки!
— Да, она слетела... кажется.
— Значит, тебя тащили наяву!
Помощница рассмеялась.
— Терехов, ты меня разыгрываешь! Ты как Репьёв, такой же прикольщик. Я проснулась в вагончике, в этой шикарной постели. Десять минут назад. И обрадовалась, что всё это был сон... А во сне так и было! Вышла с туркой на улицу, а мне солнце в глаза. Такое утро хорошее!
Палёна не договорила и вдруг умолкла, явно вспомнив что-то неприятное. Терехов потряс головой.
— С тобой с ума сойдёшь... Ладно, допустим, сон. Где я был в это время, когда ты вышла варить кофе?
Задор, которым ещё минуту назад горели её глаза, вмиг исчез, и она тихо ответила:
— Спал, и очень крепко, по-настоящему. Даже похрапывал.
— И ты помнишь, как и где тебя отпустили? Когда с тебя сняли верёвку во сне?
— Помню... Как раз под той горой.
— А как ты вернулась в кунг?
Помощница поразмыслила и отчего-то окончательно пригасла.
— Деталей не помню, но как бывает во сне: проснулась в постели, а тебя нет...
— Это я проснулся, а тебя нет! Где ты была час назад, пока я бегал и распутывал следы?
— Я, правда, спала! И встала только десять минут назад.
— Тогда я слепой. Или мне приснилось, что тебя нет! След, как волокли, драная куртка у могилы — всё приснилось? Пойдём со мной!
Она не тронулась с места.
— Нас развели по разным пространствам. Показали две реальности! Ты был в одной, я — в другой.
— Я третью тебе покажу! — пригрозил он. — Чтоб стало понятно, кто из нас идиот! Иди сюда!
Возле самого кунга трава была изъезжена колёсами «Урала», поэтому Терехов отошёл к месту, где явственно просматривалась дорожка с полузатёртыми следами копыт. Палёна нехотя поплелась за ним, взглянула на след и поёжилась.
— Жуть какая, средневековье... Нет, я всё помню и перепугалась... Если бы наяву, умерла бы...
— Ты сейчас-то хоть не спишь? Можешь ущипнуть себя, за какое-нибудь чувствительное место.
— Не сплю...
— Вон твоя куртка валяется! — Терехов указал в сторону могилы. — И будешь утверждать, что всё это случилось во сне?
— Разумеется!
— Кто из нас сумасшедший?
— Наверное, я...
— И спину тебе тоже ободрали во сне?
Она подняла скорбные глаза.
— Спина — это психосоматика. Физиологическое влияние сновидения. Случается при тонкой нервной организации... Это сейчас не важно. Я вспомнила... В общем, мне нужно уйти. Сейчас же.
— Куда уйти? Соображаешь, что говоришь?
— Я обещала. Дала слово! Иначе меня ждёт участь Мешкова.
— Кому дала слово?!
— Терехов, ты понимаешь, кому, — голос её стал решительным. — Иначе сон станет явью. Ланда показала, на что способна. Ты видел когда-нибудь шамана? Мешкова? Она превратила его в инвалида! А теперь и тебе, и мне показала... Она хозяйка Укока, ей открыты все миры. Надо повиноваться. Даже наперекор желанию Репьёва.
Он ещё не понимал, как такое возможно, не знал, как относиться ко всему произошедшему, но словам Палёны поверил. И всё-таки из мужского упрямства отрицательно помотал головой.