Чёрная Тень
Шрифт:
— Магия дыхания, — сказал я наконец. — Ты используешь ветер, чтобы донести до меня свой образ и голос.
Лицо кивнуло.
— Дыхание и немного магии песка, чтобы решить проблему времени. А иначе речь доходила бы с задержкой, а это раздражает. Сложнее всего было узнать, где ты. К счастью, я нашла немного твоей засохшей крови на рабочем столе отца и смогла настроить заклинание на тебя.
Она так легко говорила о том, как мои родители привязали меня к столу и навсегда закрыли мне доступ к пяти из шести форм магии, и я вспомнил, почему ушел из дома.
— Что
— Не надо так. У меня ушла куча времени, чтобы заклинание сработало. Оказывается, ветер должен дуть строго определенным образом, так что не знаю, как часто смогу это делать.
— Тогда зачем тратить столько сил?
Песок снова шевельнулся, и выражение лица Шеллы приняло обиженный вид.
— Я беспокоюсь за тебя, Келлен. Мне нужно знать, что у тебя все хорошо.
— У меня все отлично.
Внезапно ветер усилился, и голос Шеллы зазвучал сердито:
— Ничего у тебя не отлично! Мама глушит зелья, чтобы следить за тобой с помощью заклинаний поиска — ты это знаешь? Она видела, как тебя побил этот мальчишка. Она проплакала несколько часов и грозилась уйти, если отец не вернет тебя домой.
— И что сказал на это великий и благородный Ке-Хеопс?
Пауза и дуновение ветра, от которого образ стал таять.
Я подумал, что заклинание нарушилось, но мгновение спустя песчинки снова сложились в лицо моей сестры.
— Келлен, ты же знаешь, что он не может рискнуть и уехать прямо сейчас. Совет еще не сделал его Верховным магом клана. Ему нужно быть осторожным и ждать, пока остальные лорд-маги наконец не дадут нашему дому престиж и власть, которых мы достойны.
— Удачи ему, — сказал я, надеясь разозлить Шеллу. Мой народ не верит в удачу.
Песок ее бровей выгнулся дугой.
— Тебе на нас наплевать? Ты даже не спросил, как у нас дела. Pa-Мет вообще-то все еще жив. Он слаб, но у него есть друзья в Совете. Теннат с братьями поклялись уничтожить тебя и всех, кто тебе помог.
— Нифения… — я не хотел произносить ее имя вслух, но мне нужно было спросить. — У нее все хорошо?
Шелла долго колебалась, и я понял, что она размышляет, чего может от меня добиться в обмен на информацию. Но она на самом деле совсем не такая жестокая, какой любит притворяться.
— У мышки все хорошо. Теперь ее зовут Нифарья, помнишь?
Нифарья. Я и забыл, что она уже получила свое имя мага, пройдя испытания. Теперь она могла начать новую жизнь, позаботиться о матери и освободиться от власти отца.
Надеюсь, что ты будешь счастлива, Ниф, пусть и не со мной.
Шелла, видимо, почувствовала мою слабость.
— Она теперь встречается с Панэратом.
— С Паном?
Панакси был моим лучшим другом — в общем-то, моим единственным другом. Но все изменилось, когда я перешел на сторону Фериус и узнал правду о своем народе. Джен-теп не прощают предательств. Панакси был мне почти как брат, но теперь он был Пан-Эрат, верный маг джен-теп, а я был предателем.
— Его семья стала еще могущественнее, и его бабка предложила… защиту Нифарии и ее матери, если они объединят оба дома.
— То есть Нифения собирается замуж за Пана?
Лицо из песка кивнуло.
— Через год… если только ты не вмешаешься.
Ее тихий шепот зазвучал почти умоляюще.
— Келлен, возвращайся домой. Тебе опасно находиться в приграничье. Возвращайся и служи своему народу, чтобы мы смогли тебя защитить.
Я едва не рассмеялся.
— Защитить меня? И как, интересно, «мой народ» собирается меня защищать, если в Совете лорд-магов кто-то ухитрился сотворить ордер-заклинание и поймать меня?
— Что? Быть того не может. Никто бы…
— Шелла, я своими глазами видел этот ордер.
— Это… — образ из песка словно задрожал. — Я узнаю, что происходит. Обещаю, Келлен. Если это сделал Ра-Мет или кто-то из его сторонников, тогда он нарушил вендетту, запрещающую вражду между нашими домами. Его изгонят из Совета.
Снова начала проявляться слабая улыбка.
— Если я смогу это доказать, всю его семью изгонят из земель джен-теп.
— Шелла, не делай глупостей. Pa-Мет опасен. Если он узнает, что ты суешь нос в его дела, он…
Она слегка фыркнула, и песчинки поднялись с земли, словно подхваченные порывом ветра.
— Я не боюсь Ра-Мета, Келлен. Ты ведь его одолел, разве нет?
Не дожидаясь ответа, образ Шеллы исчез, а я остался стоять как идиот, разговаривая с безлюдной пустыней.
13
ГОЛОСА
Когда я вернулся к костру, Фериус и Рози все еще были погружены в свою игру в карты. Рейчис все еще охотился — или убивал, как он выражался. Сенейры не было.
— Где она? — спросил я у аргоси.
Фериус отвлеклась от своих карт.
— Ее нет?
Она начала вставать, но Рози положила руку ей на плечо.
— Дитя иногда предпочитает одиночество, когда начинаются приступы, а это неизменно происходит ночью.
— Приступы? Какие приступы? — не понял я.
Рози запрокинула голову и посмотрела на меня.
— Разве у тебя не проявляются признаки Черной Тени?
Были, конечно, но относительно редко, может, раз в месяц или два, если я позволял себе слишком разозлиться — и уж точно не каждую ночь!
— Оставь ее в покое, — предупредила Рози. — Она должна выдержать это одна.
Послушать аргоси, так страдать в одиночестве — дело естественное и благородное, но мне невыносима была одна мысль о том, что у меня Черная Тень. Боль и жуткие видения, которые вдруг являлись мне… Когда это происходило, мне меньше всего хотелось быть одному.
— Иди, малыш, — Фериус взглядом заставила замолчать Рози, которая собиралась меня остановить. — Поступай как считаешь нужным.
Я бросился обратно к костру и по следам Сенейры до рощицы хилых пустынных деревьев. Там я услышал в темноте ее дыхание.