Черная Земля

Довыдовский Кирилл Сергеевич

Меня передернуло. Ирония иронией, но радовался квиит что-то чересчур кровожадно. Я услышал, как начал ругаться Мик.

– Ладно. Успокоились, – сказал я громко. – Олм, что мы делали неправильно?

– Сопротивлялись!

– Как именно?

– Шевелились! Напрягались! Чувствовали! Думали!..

– Ясно, – перебил я его. – То есть нужно расслабиться и постараться уснуть. Хорошо. Кесса, ты можешь до меня дотянуться?..

– Нет! – заорал квиит. – Самка должна быть последней! Иначе ничего не получится!

– Вот же шовинист проклятый… –

пробормотала Кесса, но спорить не стала.

Царапаясь и крича друг на друга, они стали меняться с Миком местами. Я старался вспомнить значение слова «шовинист». Так и не вспомнил, но ни на секунду не усомнился, что это было что-то жутко неприличное.

– Мы готовы, – спустя пару минут передал я Олму.

– А я нет.

Следующие две или три минуты Олм не двигался. Я все это время прислушивался. Ведь если стенки начнут смыкаться, мы услышим это? Потом, наконец, квиит начал делать хоть что-то – стал копаться в камнях.

– Нам приготовиться? – спросил я.

– Без разницы. Скоро начнется движение каменных стен. Все равно нам не успеть.

– И что же делать? – раздался голос Мика.

– Попробуй удавиться, – посоветовал Олм.

Больше Мик ни о чем спросить не пытался. Квиит продолжал сдвигать тяжелые валуны. В конце концов, один из них стукнул меня по голове. Я сумел проглотить ругательство, и в этот момент стенки каменной тюрьмы содрогнулись. Землетрясение?

Ну, что там, скоро чертов коротышка отыщет нужное отверстие? Я покрепче сжал руки квииту и Мику и приготовился, в случае чего, поставить вокруг нас несколько щитов. Хотя если это действительно смыкаются целые горы…

Меня уцепило и понесло.

Опять пронизало болью. Путь вышел даже дольше, чем в первый раз. Меня скручивало и сдавливало в невообразимо тонкую жесткую нить. Я старался не думать, и, кажется, у меня получалось…

Резко обдало воздухом, и я упал. Боль отпустила почти сразу: видимо, и к этому сумасшедшему способу путешествия можно привыкнуть.

Пришлось подождать минуту, пока не вернется сознание. Потом я зажег световой шар.

– Мик? Кесса? Вы в порядке?

– Да, – прохрипел Мик.

– Нет… Я, кажется, руку сломала…

– Олм?

– Не трогайте меня, человеки. Я отдыхаю…

– Сейчас, Кесса.

Отыскав девушку взглядом, я стал перебираться к ней. Эта пещера оказалась заметно просторней предыдущей, так что ползти не пришлось.

– Где? – спросил я ее, подобравшись.

– Предплечье… левое…

– Давай кинжал. Я знаю, у тебя много.

К сожалению, в этот раз пришлось жертвовать моей рубашкой: у Миковой уже не было рукавов.

– Кай, а по-другому разве нельзя? – Мик подошел к нам.

– Как? Нас ведь в роте учили. Если палок нет, взять кинжал, ножны от него и примотать к руке с двух сторон.

– Ясно… А я думал… кинжал…

– Руку мне отрезать захотел?! – мгновенно догадалась Кесса, глянула на Мика «смертельным» взглядом: – Мерзавец.

– Я просто забыл…

– Заткнись, –

сказала она парню, вздрогнув, когда я прилаживал к ее предплечью холодное лезвие.

Я стал перевязывать ей руку. Мик, морщась, сидел рядом. Вполне возможно, у него тоже было что-то сломано или ушиблено, только сам он не сразу это понял.

– Мы глубоко? – спросил Мик, обращаясь не к кому-то конкретно, а просто в пространство. Видимо, хотелось поговорить.

– Очень глубоко! – радостно воскликнул Олм. – Около двух километров.

– Сколько?! – От удивления я на секунду забыл про Кессу.

– Не веришь, колдун? Человекам такое не под силу?

– Но как?..

– Не под силу, – довольно ответил на свой же вопрос квиит. – Я отдохнул. Беритесь за руки.

Нас опять сплющивало, несло в глубину, бросало из стороны в сторону. Возможно, виновато было ослабленное болью сознание, но каждый следующий «прыжок» казался дольше предыдущего. Вырвавшись из тончайшего тоннеля, через который нас протаскивало, как через мясорубку, мы трое падали без движения.

В тонких расщелинах пахло сырой водой, мертвецкой гнилью, иногда даже переквашенной капустой – откуда здесь такой запах? – в одной из пещер воздуха не оказалось вовсе, а в еще одной подогретым воздухом дышал сам камень.

Путешествие, хоть и не заставляло нас двигаться, быстро отбирало силы. Олм же, напротив, все меньше и меньше походил на существо, потерявшее все цели в жизни, каким он выглядел всего несколько часов назад. Время траура истекло? Горы давали квииту силы? В любом случае Олма все больше наполняли радость и превосходство.

– Каменная твердь подвижна, – восхищаясь каждым своим словом, говорил он нам. – Огромные глыбы медленно плывут по океану раскаленного камня, железа, серебра и золота. Подпирающие небо горы давят на самих себя. На глубине чудовищные напряжения испытывает каждый сантиметр породы. Невероятные силы растаскивают и вновь соединяют гигантские острова застывшего вещества. Лишь народ глубин знает и по-настоящему чувствует камень. Только квииты способны использовать и направлять силу камня. Этот подземный мир принадлежит нам. Без меня, – сделал он ударение на последнем слове, радостно оскалившись, – вам отсюда не выбраться.

Он помолчал недолго, кажется, наслаждаясь какими-то своими мыслями:

– Беритесь за руки.

Я упал на пол. Не на камни, более или менее острые, как происходило до этого, а именно на пол. Заставив сознание и энергетический круг прийти в себя побыстрее, я создал световое заклинание и вскочил на ноги.

Осмотревшись, я увидел неширокий коридор, мощенный аккуратным булыжником, два пути, уходящие в темноту, и кривую щель у нас над головой. Если бы человек среднего веса и роста постарался протиснуться сквозь нее, скорей всего, у него бы ничего не вышло. Тем не менее, я не сомневался: оттуда мы и вывалились.