Черное и белое
Шрифт:
— Гамлет, скажи мне, где они такой сноровки набрались в безводной степи? Они что, банщиками слонов подрабатывают в сезон дождей?
— Нет Анатольич, нет! Они просто довольно сообразительны, не смотри на то, что диковаты! И вопреки всем твоим расистским замечания, по умственному развитию чернокожие люди, ничем от снежков не отличаются.
— Туше! Я знал, что хорошая взбучка помогает, и телесные наказания в школах отменили напрасно, но не до такой же степени!-
По завершению мытья нашего транспортного средства, мы отправились в путь, который до самой деревни с рубинами, не принес нам новых приключений. Единственным примечательным событием оказался полный отказ наших спутников от использования крыши фургона в качестве сортира. Они все оставшееся время, около 4 часов, не то, что не нагадили на автомобиль, они вообще, всю дорогу терпели.
— Заняться, что ли миссионерской деятельностью? — Прокомментировал я Гамлету это обстоятельство. — Или монографию по форсированной
— Надеюсь, мы достаточно близко к месту назначения. — Перед нами лежала шикарная грязевая полоса, уходящая в обе стороны от автомобиля на сколько хватало глаз.
— Как я понимаю, это та самая тропа, по которой мы удирали с места преступления в прошлый раз?
— Угу! Она самая!
— Гамлет, давай парковаться в неприметном месте.
— Найду место и припаркуемся! Мы в саванне, и в твоих советах на тему, как себя здесь вести не нуждаюсь!
— Да я, что? Я ничто! Это не про саванну, а про начало боевой операции. Перво-наперво, прибыв к предполагаемому театру военных действий, надо создать тайную для противника базу, затем провести разведку и составить детальный план операции. Провести подготовку к боестолкновению, выйти на исходные рубежи и только потом приступать к выполнению задуманных мероприятий.-
Глава 13
Сидя на ветке баобаба, произраставшего рядом с рубиновой деревней, мы с Гамлетом изучали изменения, произошедшие за время нашего отсутствия. В главном, все осталось по прежнему, — банда заставлявшая жителей работать на добыче драгоценных камней, все еще присутствовала в поселении. Я опасался, что захватчики, добыв некоторое количество рубинов, с приближением сезона дождей отправятся на побережье, или еще куда ни будь, чтобы реализовать добытое. К счастью, мои опасения не оправдались. Пара охранников прохлаждалась у большой хижины, еще трое ходили патрулем вдоль стен. В деревне явно наблюдалось оживление, по сравнению с прошлым разом, по улочкам ходили жители, от крыш поднималось множество дымов. В центре деревни появился высоченный плетень, огораживающий приличного размера открытое пространство, заполненное сидящими и лежащими людьми. Временами заключенные в круг стен люди перемещались с места на место, но к плетеной ограде ни кто не приближался. Ага, вот в чем дело, патруль фланировавший вдоль наружных стен приблизился к атриуму и пройдясь вокруг постучал древками копий в стены. Всего за время наблюдения, нами было замечено с десяток вооруженных негров. В прошлом месяце их было около пятидесяти, даже если учесть, что троих мы с Гамлетом замочили, их явно маловато осталось. Где все? Надо проверить месторождение, хотя нет, не надо, второй день никто не покидал стен деревни, за исключением плановых работ по прополке сезаля. Гамлет пихнул меня в бок локтем и ткнул стволом автомата в сторону большой хижины и снова прильнул глазом к оптическому прицелу, через который он наблюдал за протекающей внизу размеренной жизнью. Негритянка в ярко-сиреневом костюме несущая на голове горшок, видимо с обедом для охраны хижины, покачивая в такт своим шагам оттянутыми чуть ли не до плеч множеством украшений мочками ушей, приблизилась к часовым. Один из изнывавших от голода сторожей уткнулся носом в горшок и принялся принюхиваться к его содержимому. Другой, видимо мучимый другим видом голода бросил на землю свое оружие и отвесил плюху подошедшей официантке, поставил ее на карачки, и задрав подол ее хламиды и свою набедренную повязку, пристроившись в собачью позу, принялся активно двигать тазом. — ОХРЕНЕТЬ! Вот они тут службу тащат! — Народ, гуляющий окрест, внимания на происходящее не обращал, а если и обращал, то виду не подавал. Бравый «Казанова» закончил свое дело, сладострастно выгнувшись и тесно прижимаясь чреслами к заду насилуемой бабы. Следующее действие героя любовника повергло меня в шок. Насильник выхватил из-за пояса тесак и задрав голову негритянки, ухватив ту за подбородок, перерезал ей горло, пинком оттолкнув фонтанирующее кровью тело в сторону. В ступор впасть у меня не вышло, ограничился шоком, пришлось начинать активные действия. Сигналом послужил ударивший по ушам грохот выстрела, — Гамлет не выдержал и спустил курок, убив маньяка, благо смотрел на происходящее через прицел. Выстрел у опытного охотника получился знатный, прямо в голову, страж хижины даже не мяукнул, повалившись в жидкую грязь, покрывавшую всю площадь деревушки. Его напарник обалдело крутил башкой, пытаясь сообразить, что происходит. Проходивший неподалеку патруль тоже остановился, озираясь по сторонам с непонимающим видом.
— Млять! — Заорал я, балансируя на ветке в попытке изготовить к бою висящий за спиной автомат. Получалось плохо, сильно мешал висящий там-же карабин и болтающийся на шее бинокль.
— Гамлет, чего застыл? Продолжай стрелять, я сейчас присоединюсь! — Если в прошлый раз, хоть какое-то планирование операции было, то в этот раз, в бой мы вступили практически с ходу. Раздались размеренные хлопки, Гамлет приступил к отстрелу «козлов». Все это изрядно мешало, и впрыснувший в кровь адреналин, и летящие в меня гильзы от Мамбиных выстрелов. Наконец-то я разобрался с ремнями, пересекавшими мою грудь. Сначала пришлось снять с себя «Вепря», он висел сверху и блокировал «Калашникова». Когда я все-таки взглянул на деревню в оптику автомата, все кто ее населял, либо лежали хладными трупами, либо убрались с открытого места, довольно быстро сообразив, что клаустрофобия в данной ситуации болезнь смертельная. Так, что тут у нас? Четыре трупа.
— Гамлет, где пятый? Ты в него попал?
— Попал, но он уполз за плетень, поэтому его и не видно.
— Хорошо, теперь, ты сидишь тут, а я пойду внутрь. Держи меня в курсе происходящего, а улицы на прицеле. Если будет неправильное, читай опасное для меня, движение подавляй огнем. Договорились?
— Договорились! — Я закинул автомат за спину и сняв с ветки поместив поверх «Калашникова» «Вепрь», начал спуск к земле. Снизу, на меня вопросительно уставились две пары глаз. Мурхан и спутник его Пархол — наблюдатели от маньятты, ранее мирно сидевшие в тени баобаба, вскочили на ноги и изучали крону гиганта в поисках причин грохота. Спустившись, я перевесил карабин в боевое положение и быстрым шагом устремился к улитке входа, на ходу досылая патрон с картечью из магазина в ствол.
— Влад, ответь мне! Прием!
— Я слушаю тебя Гамлет! Прием!
— Народ за плетнем начал шевелиться и пробовать ограду на прочность. Прием!
— Спасибо, херово! Учту. Отбой! — Еанбый посрал по голове, только толпы мстителей мне не хватало там! Миновав ворота в несколько поворотов, я выскочил на оперативный простор деревни. Словно дожидаясь моего появления, с неба донесся грохот и это не был характерный звук выстрела автоматического оружия…. Самый настоящий гром, вот, что это было! Приближалась гроза. Ухватив покрепче карабин, я ускорился, переходя на бег. В темном проеме входа охраняемой хижины обозначилось движение — ТАКХ! Обозначенное движение трансформировалось в падение. Наружу вывалился, теряя щит и копье труп черного воина, — Мамба решил, что этот герой слишком близок ко мне и представляет угрозу. Прекрасно, еще четверо внутри, но на одного все же меньше. Включив подствольный фонарь, я нырнул внутрь хижины.
— Мир хижинам, война дворцам! — Проскандировал я, эта хижина, по местным меркам — дворец. Не углубляясь внутрь лабиринта входа, я остановившись отсоединил магазин и экстрактировал патрон из ствола карабина. Достав еще один магазин и подсоединив его к карабину, дослал в ствол сигнальную ракету, затем снова сменил боеприпас на картечь. Все! Теперь можно двигаться дальше. Я удовлетворенно кивнул сам себе и держа оружие как можно дальше от своего тела в сторону направления движения, шагнул вперед. Затем, еще один шаг во тьме, поворот и передо мной открылся знакомый холл. Наконечник копья звякнул, отламывая тактический фонарь. Карабин дернулся, пытаясь вырваться из рук. ШАРАХ!!! По помещению заскакала, разбрызгивая ослепительные зеленые искры ракета. А я, уже во всю, уносил ноги наружу. Выскочив на свежий воздух, я запнулся о так и стоящий около трупа негритянки котелок с обедом охраны. Глиняный сосуд разлетелся, как шрапнельный снаряд, разбрызгивая окрест свое содержимое. Это содержимое вызвало у меня приступ неудержимой рвоты, которого не смогли ранее добиться самолично организованные мной покойники. Вид исходящих паром вареных человеческих кистей в окружении бобов, производит куда более сильное впечатление, чем просто трупы! Над моим скрюченным телом, раздался грохот, вперемешку гром земной и небесный. Два выстрела уложили выскочивших из хижины вражин, а два ярких пятна с копьями промелькнувшие по обеим сторонам от меня приговорили еще двоих выбегавших из помещения противников. В ухе зазвучал ангельский голос моего компаньона: — Влад, все кончено! Прием!
— Роджер! Спускайся и давай бегом сюда, будем разбираться с плодами победы. Отбой! — Я разогнулся и утерев морду рукавом, поспешил в сторону все сильнее раскачивающегося плетня. Где-то там, оставался раненый патрульный. Держа перед собой «Вепря» я заглянул за изгиб забора и, сделав несколько шагов, пинком отбросил копье от лежащего в грязи людоеда. Следующим моим действием стала анестезия подстреленному посредством электрошокера. Негр дернулся и расслабившись замер, перестав стонать. Тут нарисовался Мамба: — Анатольич, ты чего?
— Ничего, у меня тоже терпение не безграничное, тем более, что так спокойнее! Посмотри на содержимое горшка, сам поймешь!
— Ну и что, мы в Африке, это здесь обычное дело!
— Не заливай! Ни хрена не обычное! Ритуальный каннибализм, еще имеет право на понимание, или там, сильный голод, но использование людей, как скот для пищи, экономически себя оправдать не может, это даже не рабство. Жрать просто так, на обед людей и для законченного каннибала, это извращение!
— Это, да! Но у нас это особого шока не вызывает, традиции это позволяют. Это, как для тебя, если бы кто-то стал столовыми ложками черную икру кушать, не столько завидно, сколько не принято. И все!