Черное облако (другой перевод)
Шрифт:
— Прекрасная мысль, — сказал Барнет. — Следует немедленно послать телеграмму Лестеру в Сидней.
— Нет. По-моему, нам не следует этого делать, Билл, — вмешался Геррик. — Давайте заниматься только тем, что касается лично нас. Наше дело подготовить доклад, а уж Вашингтон пусть сам договаривается с австралийцами насчет радионаблюдений.
— Но ведь мы должны указать, что к проблеме следует подключить группу Лестера?
— Конечно, это можно сделать, и, пожалуй, нужно. Но я хотел бы заметить, что пока нам не следует проявлять излишнюю инициативу. Эта история наверняка будет иметь серьезные политические последствия. Думаю, нам лучше держаться подальше от таких вещей.
— Я согласен, — вмешался Марлоу. — Не хватало еще впутаться в политику. Но все равно для определения скорости нам потребуются радиоастрономы. Что касается определения массы облака — это труднее. Насколько я могу судить, лучший и, вероятно, единственный путь для этого — наблюдение возмущений движения планет.
— Довольно архаичная штука, не правда ли? — сказал Барнет. — Неужели этим кто-то сейчас занимается? Разве что англичане.
— Думаю, что нам не стоит самим заниматься этими исследованиями, — проворчал Геррик. — Мы отметим в докладе, что самый подходящий человек для этой работы Королевский Астроном. Что ж, по основным пунктам мы, вроде бы, пришли к согласию. Осталось только написать сам доклад. Или еще кто-нибудь хочет высказаться?
— Нет, мы обсудили все достаточно основательно, вернее, настолько основательно, насколько смогли, — ответил Марлоу. — Мне хотелось бы вернуться к работе; по правде говоря, я ее совсем забросил за последние дни. А вам, я полагаю, нужно срочно закончить доклад. Рад, что не мне его писать.
Они вышли из кабинета Геррика, оставив его работать над докладом, к чему он немедленно и приступил. Барнет и Вейхарт вернулись в Калифорнийский Технологический институт, а Марлоу направился в свой служебный офис. Но оказалось, что работать он не в состоянии, поэтому он решил прогуляться до библиотеки, где уже находилось несколько его коллег. Время до обеда они провели в оживленном обсуждении диаграммы цвет-светимость для звезд галактического ядра.
Когда Марлоу вернулся на рабочее место, его ждал сюрприз.
— Вам пришла телеграмма, доктор Марлоу, — сообщил секретарь.
Слова, напечатанные на листке бумаги, показались ему выросшими до гигантских размеров:
ПОЖАЛУЙСТА, СООБЩИТЕ, ЕСТЬ ЛИ НЕОБЫЧНЫЙ ОБЪЕКТ В ТОЧКЕ ПРЯМОЕ ВОСХОЖДЕНИЕ ПЯТЬ ЧАСОВ СОРОК ШЕСТЬ МИНУТ, СКЛОНЕНИЕ МИНУС ТРИДЦАТЬ ГРАДУСОВ ДВЕНАДЦАТЬ МИНУТ. МАССА ОБЪЕКТА ДВЕ ТРЕТИ МАССЫ ЮПИТЕРА, СКОРОСТЬ СЕМЬДЕСЯТ КИЛОМЕТРОВ В СЕКУНДУ ДВИЖЕТСЯ ПРЯМО ПО НАПРАВЛЕНИЮ К ЗЕМЛЕ. РАССТОЯНИЕ ОТ СОЛНЦА 21,3 АСТРОНОМИЧЕСКОЙ ЕДИНИЦЫ.
Вскрикнув от изумления, Марлоу кинулся к кабинету Геррика и ворвался в него без стука.
— Вот они, — вскричал он, — все данные, которые нам нужны!
Геррик внимательно прочитал телеграмму. Затем он довольно криво улыбнулся и сказал:
— Это значительно меняет дело. Похоже, что теперь мы должны консультироваться с Кингсли и Королевским Астрономом.
Марлоу еще не оправился от волнения.
— Нетрудно догадаться, что произошло. Королевский Астроном получил наблюдательный материал о движении планет, а Кингсли сделал расчеты. Насколько я знаю этих парней, весьма маловероятно, чтобы они ошиблись.
— Можно легко проверить их результат. Если объект находится на расстоянии 21,3 астрономической единицы и приближается к нам со скоростью семьдесят километров в секунду, мы можем быстро подсчитать, сколько времени ему потребуется, чтобы достигнуть Земли, и сравнить ответ с восемнадцатью месяцами, которые получились у Вейхарта.
— Ваша правда, — сказал Марлоу. Затем, он набросал на листке бумаги следующее:
Расстояние 21,3 а. е. — это приблизительно 3*10 14см. Время, нужное для того, чтобы преодолеть это расстояние при скорости 70 км/сек: 3*10 14/7*10 6=4.3*10 7секунд = 1.4 года = приблизительно 17 месяцев.
— Великолепное совпадение! — воскликнул Марлоу. — Более того, положение, которое они указали, почти точно совпадает с нашим. Все сходится.
— Теперь подготовить доклад станет еще труднее, — сказал Геррик, нахмурившись. — Получается, что его уже нельзя написать без Королевского Астронома. Думаю, мы должны, немедленно, вызвать к нам и его, и Кингсли.
— Совершенно верно, — сказал Марлоу. — Пусть ваш секретарь сейчас же займется этим. Я думаю, они смогут присоединиться к нам уже через тридцать шесть часов, то есть послезавтра утром. Будет еще лучше, если всеми приготовлениями займутся ваши друзья в Вашингтоне. Что касается доклада, то почему бы не написать его в трех частях? Первая часть может касаться наблюдений нашей обсерватории. Вторую часть пусть напишут Кингсли и Королевский астроном. А третья часть будет содержать выводы, которые мы сделаем совместно с англичанами после их приезда.
— Полностью согласен с вами, Джефф. Первую часть я постараюсь закончить к приезду наших друзей. Вторую предоставим написать им, после чего запротоколируем совместное обсуждение и выводы, к которым нам удастся придти.
— Прекрасно. И вам работы будет меньше. Так что завтра приглашаю вас вместе с Элисон на ужин.
— Я был бы очень рад принять ваше приглашение, но не знаю, удастся ли мне завершить свою часть доклада до вечера. Пока ничего не могу обещать.
— Разумеется. Просто сообщите мне завтра, как пойдут дела, — сказал Марлоу, поднимаясь.
Когда Марлоу выходил из кабинета, Геррик спросил:
— Все это довольно серьезно, не правда ли?
— Думаю, что да. У меня было что-то вроде нехорошего предчувствия, когда я в первый раз увидел снимки Кнута Йенсена. Но я не представлял, до чего это скверно, пока мы не получили телеграмму. Получается, что плотность облака порядка 10 – 9—10 – 10г/см 3. А это значит, солнечный свет сквозь него не пройдет.
Кингсли и Королевский астроном прибыли в Лос-Анджелес ранним утром 20 января. Марлоу ждал их в аэропорту. Они быстро позавтракали в аптеке, сели в машину и помчались по автостраде в Пасадену.
— Боже мой, до чего же не похоже на Кембридж, — проворчал Кингсли. — Шестьдесят миль в час вместо пятнадцати, и голубое небо, а не бесконечно моросящий дождь. Еще так рано, а температура уже под двадцать градусов.
Он очень устал: сначала долгий утомительный перелет через Атлантику, затем несколько часов ожидания в Нью-Йорке — слишком мало времени, чтобы успеть сделать что-либо, но вполне достаточно, чтобы вконец измотать путешественника и, в довершение ко всему, ночной полет через все Соединенные Штаты. Правда, это было намного лучше годичного морского путешествия вокруг мыса Горн, которое в подобном случае пришлось бы совершить сто лет назад. Он хотел лечь и хорошенько выспаться, но так как Королевский Астроном намеревался сразу же пойти в обсерваторию, Кингсли решил, что должен к нему присоединиться.