Черное солнце Афганистана
Шрифт:
— Выхожу в заданный квадрат!
Немного погодя последовал доклад:
— Обнаружил на земле цель — два афганских вертолета.
Послышался приказ Сереброва, обращенный к ведомому капитану Кононову:
— Иду в атаку! Прикрывай меня!
А некоторое время спустя, прозвучало тревожное:
— Сильный встречный огонь душманов! Есть попадание! Горим!
И тишина. Вязкая, тягучая тишина. Потом непонятный шум.
В эфире зазвучал хрипловатый голос Кононова:
— Держись командир! Прикрываю!
И снова тишина.
Екимов хмурился,
— У Сереброва пожар, — сухо сообщил Екимов. — Там действуют активные силы противовоздушной обороны.
— Понял! — ответил Паршин.
— К вылету готовы?
— Да, командир!
— Вылет разрешаю!
4
Паршин, Беляк, и Кулешов хорошо знали район, куда сейчас направлялись их вертолеты. Именно здесь Александр потерял земные ориентиры, и они тогда случайно залетели на территорию Пакистана, но выкрутились и отделались легким испугом. В этой провинции они минировали перевалы и тайные горные тропы. Здесь громили крупный караван.
Паршин выжимал из послушного ему вертолета все возможное, спешил на подмогу командиру звена. Двигатели ритмично и напряженно гудели, над головой монотонно и уверенно шелестели лопасти, уплотняя разреженный воздух, и вертолет, как живой, дрожал и напрягался. Внизу по белым снегам хребта и горным вершинам торопливо скользили, догоняя друг друга, темные тени винтокрылых машин.
— Выходим в заданный квадрат! — доложил Паршин по внешнему переговорному устройству.
День выдался солнечным и ясным. Видимость была отличной, как говорят пилоты «миллион на миллион».
Александр первым увидел далеко впереди на пологой заснеженной вершине темную точку и рядом с ней крохотный костер. Он тут же доложил командиру вертолета.
— Один горит, а второй рядом!
— Вижу, — ответил Паршин и в свою очередь добавил. — Вертолет взлетает. Кононов!
— Уже хорошо! — обрадовано произнес Беляк.
В эфире послышался знакомый и чуть хрипловатый голос Кононова. Паршин услышал, как он докладывал о том, что благополучно совершил посадку на склоне вершины, что принял на борт экипаж Сереброва, успевший покинуть горящий вертолет, что раненых нет, и что он, Кононов, принял решение возвращаться на базу. Потом обрисовал обстановку у блокпоста.
— У входа в долину две зенитки! Будьте осторожны!
Расположенный на плоской горе в самом центре входа в долину блок-пост занимал выгодное положение. Он был основательно укреплен и нашпигован оружием, в том числе гранатометами и крупнокалиберными пулеметами. Небо прикрывали два зенитных орудия. Под прицельным огнем находилась вся долина, обрамленная высокими, почти отвесными горами.
Атака с хода, в лоб, проведенная парой Сереброва, положительного результата не принесла, но раскрыла оборонительную систему мятежников. Надо было что-то предпринять, что-то придумать. Паршин, управляя вертолетом,
И как бы читая мысли капитана, в шлемофоне раздался голос Беляка:
— Командир, у меня есть задумка!
— Выкладывай!
— А если с тыла, из ущелья!
— Ущелье узкое, — ответил Паршин, рассматривая карту. — Там нам не развернуться.
— А если перемахнуть через хребет? А по ущелью мы уже летали, — Александр говорил торопливо, выкладывая свою идею. — На нашей стороне момент внезапности! Пока очухаются, пока развернут зенитки, мы их накроем! Давай рискнем, командир!
Паршин и сам понимал, что подход к блокпосту надо осуществлять по ущелью. Эффект внезапности будет решающим. Мятежники никак не ожидают появления вертолетов из ущелья, практически не пригодного для полетов. Сколько секунд необходимо, чтобы перенацелить зенитное орудие в противоположную сторону? Эти секунды решат все.
Вертолеты стали набирать высоту.
В разреженном воздухе машина были неустойчивы. Вертолеты то бросало из стороны в сторону, то стремительно возносило, чтобы затем низвергнуть вниз. Паршин был начеку, реагировал, восстанавливая необходимый режим полета. Бросил взгляд на приборы. Стрелка переползла отметку в четыре с половиной тысячи метров. Еще немного и они перемахнут через хребет.
— Как у тебя? — спросил у ведомого.
— Нормально… — ответил Кулешов, с трудом устраняя болтанку машины.
Над вершиной бушевали ветры. Злобные порывы ударяли в железный борт, стремясь опрокинуть вертолет и увлечь вниз. Двигатели гудели на высокой ноте, лопасти отчаянно месили и прессовали воздух. А в синеве неба ослепительно сияло солнце.
На перевале, чуть в стороне от курса полета, Беляк заметил темные точки и какое-то странное движение. Неужели караван? Доложил командиру.
— Проверим! — ответил Паршин и приказал экипажу быть готовым к бою.
Но когда подлетели ближе, увидели, как с тропы разбегаются горные козы. Напуганные грохотом, свалившимся с неба, они испуганно шарахались в разные стороны и, длинными скачками, уносились от грозящей им опасности.
— Командир, шашлык разбегается! — подал голос бортовой техник.
— В следующий раз обязательно! — ответил капитан, возвращая вертолет на прежний курс.
Преодолев заснеженный хребет, Паршин направил вертолет в ущелье.
— Прикрывай сверху! — приказ он ведомому.
— Понял! — ответил Кулешов.
После яркого солнечного света и ослепительной белизны снежного перевала, глубокое ущелье встретило их мрачной серостью. С обеих сторон вырастали скалистые стены. Глубоко внизу стелился сизой пеленой туман, и катила свои воды река. А выше, по узким карнизам пролегала тропа. Она петляла над пропастью, прижималась к каменистой стене, местами прячась под выступы скалистых козырьков. Горы, казалось, слегка раздвинули свои каменистые ладони, образуя узкий проход, но были готовы в любой момент их сдвинуть и прихлопнуть непрошенных гостей, которые своим рокотом и гулом потревожили извечное спокойствие.