Чернокнижник. Три принципа тьмы
Шрифт:
Какой-то отважный до безрассудства, отчаянный вольпок, внезапно решив показать себя героем, бросился вперед, вцепляясь в руку монстра. Зверь зарычал и, махнув рукой, отшвырнул его от себя с такой силой, что тварь, прокатившись кубарем по полю, сбила еще с десяток себе подобных.
Фредо, торопливо оглядевшись и, убедившись, что все, в общем и целом, живы и даже здоровы, а Мирко даже удерживает, хоть и с трудом, свет, вскинул меч, привлекая внимание.
— Назад! — рявкнул он, не дожидаясь, когда внимание окажется все-таки привлечено, —
Дважды повторять не пришлось.
Люди, испуганные обращением монарха в отвратительное чудовище, спешно отступали, сбиваясь в кучку возле лошадей, в любой миг готовые вскочить на них и дать деру с этого жуткого поля. Мирко, сидящий на коне рядом с прекратившим играть Антоном и переводящим дыхание Ашем, обалдело покрутил головой, и чуть не опустил посох, но вовремя спохватился и поднял его повыше.
— Это… и вот это… и есть наш король?.. — напряженным шепотом осведомился он, — Фу-ты, пропасть, а я-то думал, это они для красного словца про монстра-то плели!
— Не для красного, — мрачно отозвался охотник, не спеша убирать флейту. Против экс-стража Неблиса она, конечно, была бесполезна, в чем он убедился еще и в прошлый раз, но прятать свое единственное оружие молодой человек не хотел. Взгляд его скользнул к земле у ног монстра и, наткнувшись на оброненный меч, замер. Вот бы достать его… Тогда бы и против чудовищ было, чем сражаться, да и против самого короля при случае…
Монстр зарычал и, тяжело шагнув вперед, принюхался. Окружение ему явно не нравилось.
Кто-то из ноофетов, зашипев, метнулся вперед, занося лапу с длинными когтями, метя в глаза чудовища, но цели ожидаемо не достиг. Монстр схватил его руку, вывернул ее и, без особых усилий оторвав, швырнул в сторону, разевая жуткую пасть. Ноофет завизжал, как свинья. Из рваной раны от огромных зубов хлынула фонтаном кровь, визг сменился предсмертным хрипом, и вскоре с тварью было покончено.
Монстр медленно провел длинным языком по окровавленным клыкам… и внезапно метнулся вперед, рванулся, как камень, выпущенный из пращи, расшвыривая, топча противников, разрывая их на части, разгрызая, уничтожая…
Воздух наполнился запахом смрадной крови, и непрестанными визгами и хрипами умирающих чудовищ. Король в своем жутком облике совершенно потерял самоконтроль — он злился, и выплескивал ярость именно на тех, на кого и следовало, он уничтожал их, убивал, отчищая свое королевство от присутствия мерзких тварей и, похоже, был полностью удовлетворен своими действиями.
Люди, пораженные, потрясенные устрашающим зрелищем, кое-как различимом при мигающем свете посоха, жались друг к другу, замерев поодаль. Фредо, стоя впереди отряда рядом с молочным братом, держал наготове меч. Медведь, чуть присев, встал в стойку, готовый при случае отразить атаку.
Барт, покрытый свежими царапинами, вместе с изрядно помятым, ободранным Шином, и почти не задетым, благодаря расплавленному мечу Толей, занимали оборонительную позицию
— М-может… его того?.. — Шин сглотнул, — Я хочу сказать, в прошлый раз Его светлость его превратил, может… и теперь?
— Ты совсем того? — Карина, успешно вскарабкавшаяся на лошадь позади Антона (юноша в этом ей активно помогал), и уже сконцентрировавшаяся на излечении ран Марыся, негодующе подняла голову, — Если его превратить сейчас, монстры сожрут его! Нет уж, надо дать Его Величеству возможность порезвиться, он давно не пробовал живой крови… Пусть оттянется, пусть уничтожит их всех! Не думаю, чтобы это заняло много времени.
Шаманка как в воду глядела — не успели ее слова отзвучать, как последний визг, истошный предсмертный вопль очередного горла, затих, раскатившись напоследок над полем.
Повисла мертвая тишина, прерываемая лишь крайне неприятными чавкающими звуками — монстр, одолев добычу, с полным правом утолял ей свой звериный голод. Ни единого шороха, ни единого звука больше не звучало в холодном ночном воздухе — поле, полное чудовищ, внезапно словно вымерло или, скорее, было выкошено под корень умелым косарем.
— Неужели он их… все-таки… — Антон тяжело сглотнул, — Неужели Его Величество… мог…
— Сейчас он монстр, — последовал тихий ответ уже привычно холодного и собранного Фаррада, — Его Величество, безусловно, не смог бы сделать этого, это сделал монстр, живущий в его душе. Тот монстр, что некогда охранял вход в лабиринт, ведущий к темнице Неблиса, тот монстр, которого Донат создал себе на погибель!
При последних словах голос вампира опасно возвысился, и это не осталось незамеченным. Послышалось шуршание — монстр ворочался на одном месте, силясь понять, откуда идет звук, — потом вновь зазвучали тяжелые шаги.
Аркано напрягся, стискивая меч. В том, что король не узнает их, что попытается атаковать, сожрать, он был абсолютно убежден и, что самое неприятное, совершенно не сомневался, что одолеть его им не удастся.
— Ты помнишь заклятие, которым обратил его в человека? — торопливо спросил он у замершего рядом с мечом наизготовку чернокнижника. Ответить тот не успел — его упредил Эрнесто.
— Для того, чтобы заклятие сработало, на голове у короля должна быть корона, господин главнокомандующий, — очень спокойно, где-то даже холодно напомнил неблиссер и, оглядевшись, кивнул на упоминаемый предмет, — А вон, кстати, и она.
Корона тускло поблескивала в свете кристалла, лежа на боку шагах в пятидесяти от столпившихся возле коней путников. Идти за ней никто не решался.
Тяжелые шаги все приближались — монстр не бежал, он шел, медленно, вперевалочку, словно давая жертвам возможность сполна насладиться внушаемым им ужасом, не бросаясь пока, наслаждаясь охотой.
— Антон, играй… — тихо велела Карина, прижимая к себе Марысю и напряженно вглядываясь в сумрак за кругом света, — Играй, быть может… это его хотя бы успокоит.