Чернокнижник. Три принципа тьмы
Шрифт:
Поднявшиеся следом за Богданом на борт люди многозначительно переглянулись; Тревор одобрительно хмыкнул. Такой подход к делу королю весьма импонировал, пробуждая в его душе задавленное монстром ощущение собственной власти и уверенности. Вообще, до обращения чудовищем Тревор был довольно решительным человеком — приказы его никогда не подлежали обсуждению, отдавал король их четко и быстро, крепко держа в своих руках бразды правления, и люди с готовностью покорялись ему. Им был нужен вожак, сильный лидер, могущий направить королевство на путь процветания, и он был таким лидером.
Но
Поэтому и произошел бунт, поэтому и начался мятеж, чье пламя умело подогревал проклятый жрец Неблиса.
Но теперь, почувствовав, ощутив, что способен побороть монстра внутри себя, что может заставить его действовать во благо людям, уничтожая только монстров, что способен, в конечном итоге, опять вернуть себе человеческий облик, надев корону, Тревор испытывал чувство глубокого морального удовлетворения, собственной силы, и опять ощущал себя полноправным монархом.
Не случись этого — он бы не стал делать замечаний Богдану, упрекая его в использовании огнестрельного оружия, он бы не вспомнил о запрете на применение зачарованных инструментов. Но теперь, вновь мысленно возведя себя на престол, король ощущал необходимость защищать дель’Ору, отстаивая действующие в ней законы. Спутники его относились к этому с уважением.
Богдан, проявив решительный нрав, продемонстрировав способность к лидерству, опять напомнил королю о его правах, и тот не смог удержаться от негромкого одобрения. Такой подход к делу был ему приятен и привычен и, казалось, должен был бы поспособствовать успеху предприятия.
— Капитан… — старший помощник сконцентрировал на явившемся шкипере мутный взгляд и, мигом трезвея, резвым козликом вскочил на ноги, — Ох, мать моя морская, капитан! С возвращением, — он попытался поклониться, едва не упал и очень некультурно икнул.
Остальные матросы, один за другим выныривая из сонного блаженства, торопливо поднимались, испуганно переглядываясь и, похоже, ожидая сурового наказания за проявленную халатность.
Однако, капитан сейчас не был настроен наказывать.
— Паруса на реи! — резко повторил он, — Фракасо! Мы отправляемся в путь в компании пассажиров, так что подняли задницы и марш, марш! К вечеру мы должны быть у берегов Кадены.
Старший помощник, постепенно трезвея, недоверчиво мотнул головой и, как родную, прижал к себе бутылку с ромом.
— Капитан, да ты что… Совсем опух, что ли, на суше? Какая, к морским чертям, Кадена, там же лярвы! В прошлый раз нас не пустили, так и креветки дохлой они нас пустят теперь!
— Теперь у нас есть, кого им противопоставить, — Богдан негромко вздохнул и окинул замерших перед ним на палубе матросов таким взглядом, что те мигом рассыпались в разные стороны, бросаясь выполнять свои дела. После чего повернулся к своим спутникам и приветливо улыбнулся им.
— Каюты предоставить не могу, уж извините. Располагайтесь на палубе, мне
Пассажиры остались на месте, пока не желая расходится и терять друг друга из виду. Ашет, поморщившись, глянул за борт и тяжело сглотнул.
— Честно сказать, не люблю я море… — пробормотал он, — Вода и я — не слишком совместимые вещи.
— Кстати, насчет воды! — Аркано, которого еще с памятной ночи в поле мучил один вопрос, и который ему все никак не удавалось прояснить, повернулся к заинтересованно разглядывающему корабль Фредо. Князь, заметив это, удивленно приподнял брови. Что так не нравится молочному брату в море, он понять пока не мог, ибо морской болезни за ним прежде не замечал, а других причин для беспокойства найти не мог.
— Ты помнишь, когда на этого пирата напали вольпоки, взметнулась волна и смыла их? — он дождался недоуменного кивка и, хмурясь, продолжил, — Эта волна была делом твоих рук?
Чернокнижник растерялся до такой степени, что на миг даже забыл, что держит в руке посох и, пытаясь почесать макушку, пребольно стукнул себя им по голове.
— Нет… — Фредо нахмурился, — Вода — не моя стихия, я предпочитаю огонь. Конечно, водой управлять я тоже способен, но только когда она есть поблизости, а на поле не было ни реки, ни озера, ни чего-то подобного… Погоди, но если это сделал не я… То откуда же взялась та волна?
— Вот это меня и беспокоит, — серьезно отозвался главнокомандующий, — Ты был занят, а чтобы создать такую мощную волну, тебе бы потребовалось время. На Карину нападали клацперы — ей тоже было не до того. Мирко держал посох…
— Да я и вовсе не способен такие крутые штуки выделывать, — вставил, не удержавшись, юный Созидатель, — Хоть мне училка… учительница, тобишь, и говорит, что я типа могу создавать чего хочу, но я пока только ромашки делать научился. И то какие-то паршивые — дохнут они сразу…
— Вот об этом и речь! — Медведь, не желая ждать, пока страж углубится в свои рассуждения, чуть возвысил голос, — Никто из могущих создать такую мощную волну воды, этого не делал. Так откуда же она взялась?
Король, внимающий словам мужчины с большим интересом, помрачнел, устремляя взгляд на капитанскую рубку.
— Тут вариантов немного, — негромко проговорил он, — Либо наш новый знакомый не так прост, как казалось…
— Либо рядом с нами тогда незримо находился какой-то очень сильный маг, — продолжил мысль названного отца Фредо, — Но по какой причине он решил помочь…
— Я не чувствовала магического присутствия, — поспешно вмешалась Карина, — Кроме нас, там магов не было и быть не могло!
— Но волна-то была, — Аркано развел руки в стороны, — Ее видели все, и она сумела защитить нашего капитана, он отделался лишь парой легких царапин. Да, было еще кое-что, что меня смутило… — он примолк и уже вполголоса продолжил, — Когда битва была завершена, и взошло солнце, Богдан стоял и смотрел на него. Выглядел он в эту минуту… не как обычный человек.