Чёрные зеркала
Шрифт:
Впрочем, я не была уверена, что, если Дитрих очнется, мой дорогой дядюшка не передумает и снова не превратится в камень…
— Эмилио, не стоит убиваться.
Вслед за мной порог перешагнул целитель Маркус, а я прошмыгнула под кресло, пока Эмилио не обернулся и не заметил меня. Получится неудобно. Он знает, что я умею шпионить через Урсула.
— Прости, если выгляжу жалко. Но когда идеи заканчиваются, остаются лишь эмоции.
— И сожаления?
— И они тоже, — горько усмехнулся Эмилио.
Я наблюдала из-под кресла, как Маркус подошел к нему и положил ладонь на плечо.
— Еще не всё потеряно, Эмилио.
— Не уверен. Иногда мне кажется, мы, правда, прокляты.
— Семья или орден?
— И то, и другое. Все Ван-се-Росса состояли в ордене. И если легенда о проклятье для участников правдива, то мы веками передавали его через кровь.
— Эмилио, ты…
— Посмотри на нас. Марго мертва, мы с Летисией прожили лучшие годы в одиночестве, Элиас полюбил девушку с несовместимой магией, а теперь и она умирает.
— Рашель еще жива, как и Летисия, — возразил Маркус. — Возможно, есть способы помочь обеим, просто нам они пока неведомы. К тому же, в вашей семье есть Лилит.
Шерсть встала дыбом. Вот только не надо говорить обо мне, как о члене семьи!
Но этих двоих точно не волновало моё желание не иметь ничего общего с Ван-се-Росса.
— Лилит… — протянул Эмилио. — На нее ведут охоту, как на Марго. К тому же, и ей не повезло в любви. Она могла влюбиться в кого угодно, но выбрала ведьмака-полукровку.
— Тебе не нравится Ульрих Бернарду? Ведь их любовь взаимна, и он выбрал Лилит, считая ее полуцветом. Это многое о нем говорит, не так ли?
— Верно. Но жизнь полуведьмаков не бывает долгой. Мальчик обречен. Не случайно Габриэла благословила его выбор, а ведь совсем недавно была категорически против Лилит. Матушка считает, она предвидит, что Ульриху осталось недолго, потому не хочет омрачать короткое счастье…
Маркус что-то говорил. Кажется, что и ЭТО исправляется. Но я не слушала. Отчаянно старалась выбраться из тела Урсула, чтобы оказаться подальше от целительского блока и от этих двоих. Но не получалось. Эмоции зашкаливали, концентрации не хватало. Тогда я рванула прочь на четырех лапах. Не важно куда, главное, далеко. Будто можно сбежать от страшных слов, что прозвучали из уст Эмилио…
Глава 16. Брюнет с портрета
— Ты в порядке? Молчишь который вечер.
— Я? Да, конечно!
Ответ прозвучал чересчур поспешно. Пришлось добавить:
— Просто усталость накопилась.
Увы, прозвучало неубедительно. Ульрих однозначно не поверил. Но я не могла — просто не могла! — поделиться тем, что услышала из уст Эмилио. Точнее, не услышала, а подслушала. И как такое сказать? Ты знаешь, мэтр Ван-се-Росса подозревает, что твоя мать не сомневается в твоей скорой смерти. Ужас, ужас, ужас! Конечно, Ульрих знает о легенде, но не шибко в нее верит. На словах, по крайней мере. Возможно, и над мнением Эмилио посмеется. Но если сказать это вслух, всё станет еще реальнее…
Мы возвращались в сектор после выведения очередных надписей на стенах. Сегодня компанию нам
— Я понимаю, ты злишься на меня, — огорошил Ульрих.
Я аж споткнулась. Злюсь? С какой стати? Или он что-то натворил, а я не в курсе?
— С вечера «битвы» Рашель и Свена между нами всё изменилось. Я высказал неодобрение, а ты… ты не согласна с моим мнением. Но ведь мы не можешь сходиться во всем.
Вот оно что…
Я постаралась выдавить улыбку. Дело-то не в Свене. Об изгнанном мерзавце, как и реакции Ульриха на его избиение, я думать забыла. Других забот хватало, наименьшей из которых был риск не перейти на следующий курс из-за неуспеваемости. Ну и конечно, еще предстояло выжить, дабы было кому переходить…
— К демонам Свена!
— Это само собой. Но…
— Ты прав. Самосуд — плохой вариант. Но в тот момент я думала только о медведе, что поджидал в саду Ван-се-Росса, и лечении после огненного шторма. В следующий раз, когда врага окружат, дабы устроить порку тысячелетия, я постараюсь принять иное решение. А теперь к демонам Свена. К демонам, а потом в болото.
Ульрих благоразумно промолчал, но точно не успокоился. Подозрения никуда не делись.
На подходе к сектору настроение окончательно испортилось. Пришлось пройти мимо Шема, который с кислым видом драил вековую статую. Его таки наказали. Доказательств, что он сам проник в темный сектор, не существовало в природе. Дюваль умыл руки, предоставив решать вопрос о карательных мерах остальным педагогам. А те предпочли не провоцировать полноценных учеников и придумали для полуцвета унизительную работу. Компанию Шему вечер за вечером составляла Милли. Тряпку в руках она не держала, просто охраняла парня от посягательств паразитов, вроде Свена и Дэриана. Ее саму трогать не смели. Ученики не забыли, как мэтры обошлись с Элиасом, организовавшим чернильный дождь предыдущей воспитательнице полуцветов.
— Знаю, это несправедливо, — проговорил Ульрих, когда мы миновали Шема и Милли. — Но лучше так, чем на него ополчится весь темный сектор. С народа станется, охоту устроят.
— Лучше, — буркнула я, вспомнив, за что ненавидела полноценных.
Вот еще один повод для разногласий. Ульрих всегда думает, как один из них. А я нет.
Ох, главное, чтобы Шем не задумал месть, вроде памятной «пятнистости»…
…Ночь прошла нервно. Я спала в собственной постели, не отрывая головы от подушки, как и все в секторе. Но сны снились бурные. Я убегала по коридорам от Шема, превратившегося в жуткого серого демона, затем сама пыталась догнать Рашель, но, едва оказывалась рядом, она вновь и вновь ускользала. Потом появился и Дюваль. Он шел по замку с видом хозяина, держа под руку Гвенду Ван-се-Рмун, а за ними ползла черная тень, касаясь начищенных до блеска ботинок директора…