Чёрные зеркала
Шрифт:
— Искала, — я спустила ноги с кровати и тут же пожалела об этом. Холодно, жуть! — Мне приснился сон о письме, что ты оставила после… хм… смерти…
— Да, я написала письмо. Точнее, выжгла строчки на бумаге остатками магии, — подтвердила Маргарита. — Для Эмилио. Но он его не получил. Ты прочитала его?
— Только часть. Ту, где говорится о книге надежды и необходимости разбить зеркала.
Мне показалось, что Маргарита вздохнула с облегчением. Она не хотела, чтобы я знала содержание послания полностью.
— Всё верно. Тогда я считала, что зеркала необходимо разбить. Но ошибалась. Они часть Гвендарлин. То, что души основателей застряли в них, не меняет сути. Сами по себе близнецы — не зло. Благодаря им, замок веками общался с нами.
Я нервно засмеялась.
— А что замок хотел поведать в мою недавнюю встречу с близнецами? В первый год мне хотя бы подарили Урсула. А обморок? На что замок намекал?
Призрачная фигура пожала плечами.
— Не знаю, я лишь делилась с близнецами энергией. Это вопрос не ко мне.
— Ладно, вот другой вопрос, — я притянула озябшие ноги к себе и обняла колени. — Как выглядел Юрген Мунис? Мы не нашли ни одного его портрета.
Маргарита удивилась. Или (мне так показалось) изобразила удивление.
— Странно. Мэтр Мунис не производил впечатление мага, стесняющегося позировать художникам. Он был голубоглазым блондином. На свету глаза становились ясными-ясными, а в свете свечей почти синими. Его можно было назвать красивым мужчиной. Некоторые ученицы влюблялись. Ведьмы в основном. Говорили, есть в нем что-то ведьмовское. Не знаю, по мне, маг, как маг. Кстати, была у него одна особенность: правая рука часто дергалась. Особенно в последние месяцы работы.
Мои руки тоже задергались. Обе. В смысле задрожали. Как и всё тело.
Сейчас то же самое происходило с Дювалем! Ох, вряд ли это совпадение. Неужели, дело в присутствии Дарлина? «Сосуды» не выдерживают и начинают «ломаться»?
Часы в отдалении пробили полночь, и я спохватилась. Элиас!
— Что-то не так? — Маргарита заметила моё оживление.
— Твой брат просил встретиться с ним внизу. Младший брат.
Она печально вздохнула.
— Жаль мальчика. Скоро ему предстоит пережить потерю. Это способно сломать на всю жизнь. Особенно, если любовь настоящая. А она, похоже, именно такая.
Я сжала кулаки.
— Для Рашель не всё потеряно. Всегда есть шанс…
— Нет, Лилит. Девочка почти мертва. Живые пока не замечают, но я вижу: она истончается. С каждым днём всё больше и больше. Прости, что говорю это, но нет смысла внушать беспочвенную надежду.
Сердце сжалось, но я взяла себя в руки. Нельзя оплакивать того, кто еще жив. Хотела, было, спросить Маргариту, не видит ли она чего «такого» и в Ульрихе, но она растворилась. В тот же миг зажглась лампа. Огонёк вспыхнул сам по себе.
…Вниз я спустилась минут через
— Наконец-то! Я думал, ты уснула.
На языке вертелась гадость и непременно бы сорвалась, если бы не…
— Не в привычках Лилит приходить по первому зову.
В темноте сверкнули желтые глаза, похожие на две луны.
— Ох….
Герцогиня! Рашель права, дело точно семейное…
— Держи, — Элиас протянул черный плащ с капюшоном. — Идём внутри стен к западному выходу.
— Мы выйдем из замка?
— Ага.
— Но…
— Меньше слов, больше дела, — вмешалась герцогиня ядовито. — А если хочешь поговорить, поведай о причине задержки.
Из ушей повалил дым. Почти в буквальном смысле. Ну, хвостатая стерва!
— Марго приходила, — бросила я тоном, будто сообщала, какая погода за окном. — Поговорить о письме из сна. Оно предназначалось брату, но тот его не получил.
О, да! Это я «хорошо» сказала! Дражайшие родственники застыли двумя статуями. У кошки шерсть на загривке встала дыбом.
— Ну? — я сделала приглашающий знак рукой. — Мы идём? Или как?
Элиас качнулся, герцогиня нервно переступила с лапы на лапу.
Молодец, Лил. Довела и дядю, и бабулю.
— Что она… хм… еще сказала? — спросила герцогиня Виктория.
— Э-э-э… — я подошла к стене и раздвинула древние камни.
Вот что ответить? Говорили-то мы о Рашель и ее скорой смерти.
— Это был личный разговор.
Я не видела их реакции, успела войти в синий коридор, но, судя по покашливанию Элиаса, Её кошачья светлость не обрадовалась отповеди. Однако смолчала. И правильно. Не ей влезать в мои отношения с Маргаритой.
В стене мне так и не соизволили поведать о пункте назначения. Родственники шли, молча. Лишь снаружи, когда на голову полили потоки дождя, Элиас велел:
— Прижми ладонь к левой щеке. Как можно крепче.
Сказал, сделал шаг вперед и… исчез. Растворился в воздухе. В буквальном смысле. Вот только что был и сгинул.
— Твоя очередь, — «обрадовала» кошка. — Не бойся. Просто иди. Я за тобой.
Призывая на черную голову герцогини всех демонов разом, я подчинилась. Не отступать же в ее присутствии. Не дождется бабуля проявления страха. Или слабости.
Шаг. Другой. Третий и…
Глаза застлала чернота. Но лишь на мгновение. Через секунду взору предстали… до боли знакомые серые башни замка Ван-се-Росса.
— Как? — только и смогла вымолвить я, вертя головой.
Дорога из камня, ведущая к воротам, за которыми начинается спуск в посёлок Бирюзовый, рябиновая аллея справа, клумбы слева, а впереди парадное крыльцо, на которое летом я взбежала с окровавленным Урсулом на руках. А еще герцог Эдвард, спускающийся нам навстречу в домашнем одеянии.