Черными нитями
Шрифт:
— Для таких, как ты, моя капуста не продаётся, — на лице снова появилась добрая улыбка. — Иди, мальчик, и береги себя. Потеряв нить хоть раз, из лабиринта можно не выбраться уже никогда. А тебе ой как крепко нужно держаться за нить.
Продавец схватил с тележки кочан и протянул Рейну.
— Бери и уходи.
Рейн взял капусту в одну руку, вторую положил на плечо и поклонился старику. Затем медленно выпрямился, дотронувшись до края тележки. Мешок уже затерялся среди кочанов, и Рейн, довольный, пошёл
Через несколько метров он обернулся и с улыбкой покачал головой. Вот чудак!
В голове ещё звучало: «Нет долгов, только выбор», и Рейн повторил эти слова вслух, а затем посмотрел на Аста. Демон кивнул:
— Нет. Ты уже расплатился. Теперь всё это — не из-за долгов, из-за выбора. И выбор этот правильный, будь уверен.
Рейн сделал глубокий вдох, расслабленно повёл плечами и свернул на другую улицу.
Площадь Рин-Рин была сплошь забита весело гомонящими людьми. Внутри «Трёх желудей» тоже царили шум и суматоха. Рейн поднялся наверх, в кабинет Вира, и положил перед ним капусту.
Профессор снял очки.
— Опять? Выдался урожайный год? Или это новый атрибут королевской власти?
Рейн плюхнулся в кресло напротив.
— Если я захочу, то будет новым атрибутом.
Вир мигом стал серьёзен.
— Не спеши, Рейн. Совет не даст тебе никакой власти. Будет звать на собрания, даже спросит что-то из вежливости, но не послушает по-настоящему. Наша борьба только начинается.
Рейн с готовностью откликнулся:
— Что я должен делать?
— Заслужить доверие Совета. Мы начнём после коронации, и к этому времени ты должен стать своим. Пусть поверят, что ты в их руках. Отчаявшийся ноториэс, который просто хочет жить хорошо и взамен готов на всё.
Дверь без стука распахнулась, и на пороге остановился Кай. Брат ухмыльнулся и спросил:
— Можно я не буду кланяться перед тобой?
— Нельзя. Моя королевская задница уже готова к поцелуям придворных.
Они вместе рассмеялись. Кай прошёл по кабинету и остановился у стола Вира.
— Ты сказал отцу?
Рейн растерялся.
— Нет. Я не знаю, как объяснить всё это.
Кай понимающе кивнул.
— А остальные?.. — спросил Рейн.
— Ката занята, — Кай бросил взгляд на Вира. — Эль и Адайн на каком-то приёме.
Рейн досадливо поморщился. Вот и попрощался. Когда он увидит всех их ещё раз? Их, ставших кирпичиками дома под крышей из красной черепицы, о котором он столько мечтал? Как уйти, не сказав последнее слово, да ещё и так просто оставить всё? Но чтобы этот дом появился у других, он и должен был уйти.
— Отдохните, — Вир махнул рукой. — Завтра мы продолжим, а пока идите. Вам ведь есть о чём поговорить, — Профессор улыбнулся самыми кончиками губ.
Рейн и Кай переглянулись. Витторио уже настойчивее сказал:
— Идите. Вы заслужили отдых. Когда придёт время, я свяжусь с тобой.
Рейн последний раз посмотрел на Вира. Его авантюра удалась. И в то же время какое-то предчувствие внутри по-прежнему не давало поверить ему полностью.
— Спасибо, профессор.
Рейн чуть слышно вздохнул и вышел. Вместе с Каем они поднялись на крышу. Рин-Рин уже зажёгся огнями. По другую сторону над домами пролегла ровная алая линия, а над ней — целая гряда тёмных кучевых облаков.
Рейн шутливо произнёс:
— Представляю, что говорят люди, когда слышат, кто стал новым королём! Ноториэса у них ещё не было.
— Людям понадобится время, чтобы понять. Тебя будут очень много обсуждать.
Рейн потёр клеймо. Он так долго прятал лицо, а теперь должен был показать его всем: всей столице, всей стране. То самое лицо с клеймом, от которого так часто отворачивались.
Кай продолжил:
— Пусть себе обсуждают. Люди любят болтать за спиной, поэтому они там и остаются. Со временем они поймут, что ты один из них, и обсуждать нужно другое, — брат сделал паузу. — Вот если бы я стал королём, — он сомкнул кончики пальцев и хитро улыбнулся.
— То что тогда?
Взгляд Кая разом сделался холодным и жёстким.
— Я бы казнил всех из Совета. Хотя нет, это скучно. В подвалах Чёрного дома куда интереснее. И хорошо, что камер там много, ведь места заслуживает большинство, — брат показал счастливый оскал.
— Ты говоришь всерьёз?
— Да.
— Я понимаю тебя, но пытками ты не сделаешь себя счастливее. Это ничего не даст. Мы же хотели бороться не просто с Советом, а с самим порядком.
Кай недовольно взмахнул рукой.
— Хватит, Рейн, играть в миротворца. Я знаю, чего хочу.
— А мне кажется, не знаешь.
— Чему ты удивляешься? Я всегда был таким, забыл слова отца? Злым, хитрым, эгоистичным и прочее. Да, меня радует только месть, всё верно. Это всегда сидело во мне.
Лохматый босоногий мальчишка опять ускользнул. Рейн со всей злостью, что накопилась, воскликнул:
— В тебе есть ровно то, чему ты сам позволяешь быть. Так что хватит оправдываться своей природой. Ты сам выбрал путь — быть дерьмом. Признай это и сделай что-нибудь, чтобы перестань вонять.
Рейн поднялся и с досадой посмотрел на брата. Ничего не вышло. Это прежде Каю нужно было дать волю в выборе, и он сам принимал верное решение. Сейчас не принял. А может, верного решения даже не существовало. Тот мальчишка всё-таки умер три года назад, и семья тогда не зря оплакивала его.
— Мне пора. Попрощались, — Рейн с горечью усмехнулся.
Он ведь даже пришёл к Виру только из-за Кая! Чувствовал эту чертову ответственность за него, хотел быть рядом. Как же, старший брат. Ладно. Не хочет — не надо.