Черный ангел
Шрифт:
Кроме этого в подвальных апартаментах, которые совсем не уступали номерам люкс пятизвездочных гостиниц, обнаружили около десятка девок, чей внешний вид и манера поведения, красноречиво указывали на их профессиональную принадлежность. После игры, гости Великого магистра, и проигравшие и выигравшие, занюхавши кокоса, принимались за них. Причем, как показывали сами красотки — это были не кабинетные уединения, а самые настоящие оргии, в духи секты хлыстов, когда не поймешь, кто с кем и в какое место. Киски для этого дела тоже подбирались самые разнообразные: черные, белые, рыжие, высокие, маленькие, худые
Оперативная проверка не исключила возможность, что счета орденской организации Краснов использовал для уклонения от налогов и отмывания грязных денег, которые прогонялись как добровольные пожертвования на деятельность клуба. Насколько это соответствует реальности, покажет будущее. Естественно, никакого отношения вышеуказанная активность Великого магистра и его гостей к собственно «рыцарям» Ильи Сергеевича Синяка не имела: сомнительная привилегия участвовать в групповухах на них не распространялась. Они занимались своим хобби, знать не зная про приколы своего благодетеля.
Все это было очень интересно, но никак не связывалось с убитым прокурором. Поэтому, взяв у «гостей» ордена показания, составив протоколы и предупредив о нежелательности покидать город, большую часть задержанных отпустили по домам, после чего переключились на рядовых «рыцарей», благо их списки имелись у Краснова.
Надо отдать должное проводившим следственные мероприятия москвичам — оперативность их была вне всяких похвал. Были подняты по тревоги и задействованы почти все оперативники города, для проведения одновременных обысков в жилищах «рыцарей» Интересно, сколько бы времени понадобилось на то, чтобы то же ментовское начальство оторвало от кресел свои зады, если бы речь шла только об одном убитом Никитюке? Думаю, много.
В результате обысков десять человек были задержаны и доставлены в мусарню. Семерых, правда, почти сразу же выпустили. Еще двоих — через несколько часов, а вот последним десятым заинтересовались на редкость серьезно. Во-первых, он уже имел проблемы с законом, во-вторых, состоит на учете в наркологическом диспансере и, похоже, имеет некоторые проблемы с бестолковкой (находился на обследование в психушке), в-третьих, дома он хранил самодельный меч, острый и вполне пригодный для убийства. И, наконец, он жил совсем недалеко от квартиры Перминова. На соседней улице, в двух минутах ходьбы, если быть точным.
Алиби у него тоже нет, хотя он утверждает, что был весь вечер дома. Живет он со своей старой бабкой, но та прочно пребывает в состоянии старческого маразма, поэтому не может считаться полноценным свидетелем.
Саша Жулин рассказывает все это еще и потому, что он сам не принимает непосредственного участия в деле, что не может его не задевать. Это ясно из его недвусмысленного замечания по поводу приехавших москвичей о том, что если из столицы — это еще не значит, что они умней или лучше.
«Лучше не лучше, — думаю я, — но, по крайне мере, они никому здесь не обязаны. Я больше чем уверен, что если бы «наезд» на Краснова был инициирован местными начальниками, то последствия для Бориса Григорьевича могли быть совсем другими, более мягкими. А могло бы обойтись и вовсе без последствий, особенно, если принять во внимание, что некоторые из его гостей не последние люди в городе. Но Сашу тоже понять можно. С одной стороны, хорошо, что открылась перспектива избавиться от такого резонансного висяка, с другой, в случае успеха, все лавровые венки эмигрируют в столицу, а нашим останется только слава «нехороших людей», которые не уберегли дядьку прокурора».
— А этот чувак, которого повязали, он, значит, не колется? — спрашиваю я.
— Вроде нет, но всему свой срок. Время еще мало прошло, с ним-то серьезно еще не начинали работать. Расколется, — уверенно говорит Саша.
— А может и не он это вовсе?
— Может и не он, да только я на девяносто процентов уверен в обратном… Ладно, не хотел тебе говорить, но… Слушай. Только учти: я тебе ничего не говорил.
— Не сомневайся, ты же меня не первый год знаешь.
— Так вот, когда его вели на допрос, то в коридоре он столкнулся с Сапегой и тот его узнал.
— Сапегой?
— Да. Тот высокомерный свинтус. Что не помнишь? Водитель прокурорской машины, прапорщик. Его тоже вызывали, спрашивали, что делал Перминов в свой последний день. Сапега как увидел этого парня, так сразу сказал, что видел его возле дома прокурора, днем накануне убийства. Прапор как раз привез прокурору телевизор и кое-что из барахла. Он говорил, что этот чувак стоял и пялился на него. А когда полез в багажник, этот парень подошел к нему и попытался стрельнуть сигарету. Сапега ему не дал, сказал, что сигареты продаются в магазине, пусть пойдет и купит, а если не на что, то пусть бросает.
— Интересно!
— Еще бы! Понимаешь, ведь это может быть прекрасным мотивом, особенно если будет доказано, что у этого типа не все дома. Смотри сам: он видит крутую покурорскую телегу и просит у водителя сигарету. Тот отказывает и отказывает, скорее всего, в грубой и унизительной форме. Ты имел возможность общаться с Сапегой и знаешь, что гонором его Господь не обделил. Вот этот парень затаил обиду и решил отомстить. Мозги-то у него набекрень! Как же, какой-то засранец обидел его, рыцаря! Возможно, ему еще тогда как-то удалось засечь, в какую хату шел Сапега. А когда настала ночь, «рыцарь» захватил свой тесак и оправился туда. Не колеблясь, убил охранника, а потом какой-то хитростью проник в прокурорскую квартиру, например, представился соседом, пришедшим попросить горстку соли, а сам прокурор допустил непростительную оплошность, открыв дверь незнакомому человеку, и проникнув, устроил жуткую резню над тем, кого там застал.
Закончив свою проповедь, Жулин запрокидывает только что открытую бутылку пива и не отрывается до тех пор, пока она не пустеет.
Приход с работы секретарши «Зеты +», Зайцевой Тамары, к этому времени прочно обосновавшейся у меня, кладет конец теплой компании.
2
Говорят, от ненависти до любви один шаг. Эту аксиому я на сто процентов испытал на себе, когда секретарша «Зеты +» Тамара Зайцева, после целого года тыканья в меня шпилек, упала в мои объятия, которые я с готовностью раскрыл для нее. Тем более что моя бывшая подружка Марго с год как вышла замуж.