Черный Камень
Шрифт:
Пришлось отбиваться, перемещаясь мелкими перебежками. Меч плясал в ладони, я бил и бил, не глядя, только бы продвинуться еще на метр, на полметра. Добавлял удары коленями, локтями, всем, чем угодно, лишь бы выжить и спасти друга.
До баррикады оставалось совсем недалеко, чьи–то руки протянулись к нам. Я последним усилием подтолкнул к ним Серегу, развернулся… и в то же мгновение получил сокрушительный удар в висок. Отлетел в сторону и отключился еще до падения.
Очухавшись, я первым делом посмотрел на руку — фух, Метка цела. Видимо, меня кто–то успел подлечить. Спасибо, добрый человек! Приподнявшись на локте, огляделся. Вокруг были навалены разбитые телеги, прилавки, скамьи… Баррикада.
Бой шумел где–то в стороне. Я с трудом выглянул из–за деревянного настила — битва кипела на дороге метрах в тридцати от меня, ближе к центру деревни. Попытался подняться на ноги — бесполезно, не держат. Кинул взгляд на браслет — двенадцать хитов.
Я огляделся. Где–то должна быть моя сумка, там зелья. Проклятье, где же она? Неужели потерял?!
А это что? Передо мной лежали стеклянные осколки, один из них ощетинился сверкающими прозрачными зубами. Ого, тот самый хрустальный шлем в форме черепа, который продавал торговец с гор. Как там он называл эту штуку, Голова Снежного рыцаря? И, помнится, говорил, что она тверже алмаза, небьющаяся. Вот шельмец!
Я пополз дальше и запутался в какой–то тряпке. Да это вывеска торговца редкостями. Похоже, здесь весь прилавок по кускам валяется. Может, у него зелья какие есть? Пошарив вокруг глазами, я наткнулся взглядом на ноги, торчащие из–под рухнувшей на землю шелковой палатки. Откинул полог — елки–палки, это же зенол! На шее все тот же невзрачный рожок, расшитая серебром туника… Правда, сейчас его голова была неестественно повернута в сторону, из уголка черных губ по белой коже лица стекала струйка крови, а на руке мерцал след укуса, от которого прямо на глазах медленно расползалась черная паутинка заразы. Мертв. Хоть и мошенник, а жалко мужика.
Я аккуратно снял с него рожок и покрутил в руках. Тоже, небось, подделка. И тут взгляд мой упал на валявшееся рядом с опрокинутым столиком зелье здоровья — да какое! Больше обычного раза в два! Откупорив склянку, я поднес ее к губам и вдруг услышал стон зенола. Неужели жив?! Мгновение на принятие решения — и вот уже эликсир залит в рот бедолаге. Через секунду торговец со свистом выдохнул, приподнялся на локтях и тряхнул головой, в его глазах появилось осмысленное выражение.
— А ну верни! — неожиданно завопил он и потянулся к рожку.
И это вместо того, чтобы спасибо сказать за то, что я его от смерти спас?! Так хрен же тебе!
Отвоевав рожок, я поднес его к губам и осторожно дунул. Раздалось бестолковое гудение, блямс — хлипкий инструмент рассыпался у меня в руках и пыльной горкой осел на землю. Она вдруг стала увеличиваться, и в считанные секунды превратилась в здоровую груду. Я едва успел отползти в сторону, как из нее вырос чудовищный великан. Огромная, грушевидной формы, голова, белая кожа, сплошь покрытая шелковистыми седыми волосами, лохматая шкура на поясе, поблескивающее матовым светом серебряное кольцо на пальце и, самое главное, длиннющие, слегка изогнутые когти, напоминающие о комиксах про Росомаху. Ни–и–и хрена себе! Судорожно сглотнув, я вжался в опрокинутую телегу, мечтая слиться с окружающей действительностью. Если этот гигант меня заметит… Даже думать об этом не хочется.
Между тем он расправил сутулые плечи и принялся осматриваться. С недоумением воззрился на бурлящую впереди битву, оглянулся назад, на ворота, и перевел взгляд вниз. Язык мой прилип к небу, когда наши глаза встретились. Ну все, кранты!
И вдруг лицо великана просветлело, глаза, обрамленные пушистыми ресницами, широко распахнулись, и он воззрился на меня с истинно собачьей преданностью.
— Хозяин, — радостно пробасил он.
— Д-да, Малыш… — не найдя ничего лучшего, пролепетал я.
— Гар–рах! Что прикажешь?
Получено умение: Повелитель монстров 3 ур.
Мне понадобилось не меньше полуминуты, чтобы прийти в себя. Все это время гигант терпеливо ждал, склонив грушевидную голову на бок и глядя на меня чуть ли не с обожанием. Наконец, очнувшись, я медленно встал и показал рукой в сторону площади.
— Убей черных епископов!
Он кивнул, и в его глазах было столько счастья, словно у потерявшегося щенка, только что нашедшего мамашу. Одним движением ноги раскидав баррикаду, великан тяжелой походкой, от которой содрогалась земля, направился к теснившим жителей монстрам.
Я, наконец, заметил свою сумку и смог подлечиться. Выбрался из окружавших меня завалов и застыл, глядя на призванного исполина. Тот в пять шагов достиг поля боя, и оттуда послышались испуганные крики. Стоя на баррикаде, я видел, как наши в ужасе замерли, в глазах появилось выражение полнейшей безнадежности.
— Народ, это мой парень! — заорал я как сумасшедший и побежал к ним. — Он за нас!
Это поняли и монстры. Едва гигант нагнулся и, размахнувшись двухметровой ручищей, одним ударом завалил ближайшего епископа, как нежить повернулась и переключила огонь на него. Беднягу накрыли облака серой слизи и ливень стрел, скелеты, едва достававшие ему до бедра, тыкали ржавыми мечами, а зомби с рычанием вцепились зубами в ноги. Исполин зарычал и кинулся на обидчиков. Он топтал их, пинал, но главным его оружием были когти–кинжалы, одного удара которых хватало, чтобы выбить дух из противника. Словно нашинкованные кухонным комбайном овощи, во все стороны летели головы, кости и обрубки тел.
Через минуту мой исполин напоминал гигантского ощетинившегося ежа, так много стрел торчало из его тела. По седым волосам стекали ручейки крови. Но этой минуты хватило нашим, чтобы подлечиться, обновить баффы и худо–бедно восстановить боевой порядок. Они ударили в спину нежити, столпившейся вокруг Горного Великана. Епископы из–под его когтей отлетали один за другим, ребята валили скелетов, а воскрешать их было уже некому. И дело пошло. Саммон, грозно рыча, крутился в толпе врагов и бил, бил, бил. Мы ломили с тыла.
Малышу приходилось ох как нелегко. Собрав остатки сил, он разорвал на части последнего епископа и с трубным ревом, от которого дрогнули избы, рухнул на колени. Но продолжал отбиваться от вгрызающихся в него зомбаков. И, увы, стал для нежити более удобной целью. Твари вцепились ему в живот, в грудь, облепили, как мухи, и теперь подбирались к голове.
— Диоге–ен! Кто–нибудь! Лечите его!
Я махал мечом, как заведенный, пытаясь прорваться к «питомцу» и хоть как–то помочь. Благодаря его вмешательству осталось не больше четверти монстров, и все толпились вокруг гиганта. В них летели шары, камни, стрелы, копья, на черепа обрушивались удары топоров, мечей, булав, и гадов с каждой секундой становилось все меньше. Они упорно грызли великана, а на остальных не обращали внимания, и защитники деревни убивали их, не встречая сопротивления. Я был уже в метре от исполина, когда очередной зомби вгрызся ему в горло. Бедолага грузно повалился на землю, издал булькающий звук и медленно повернул голову, из последних сил ища меня взглядом.