Черный лебедь. Романы
Шрифт:
– Как ты считаешь, Питер?
– Но тут сам Кеннет разрушил последний шанс на спасение.
– Я прошу вас, сэр, отпустить меня, поскольку вы знаете, с каким поручением я тороплюсь в Лондон.
Его голос слегка дрожал от нетерпения, которое сержант принял за нотку страха. Вспомнив неуверенные ответы мальчика, он принял окончательное решение:
– Мы не будем мешать вашему путешествию, сэр, - произнес он, пронзительно глядя на Кеннета, - и поскольку ваш путь лежит через Вальтхам, я попрошу вас следовать туда вместе с нами, чтобы ответить на некоторые вопросы, которые могут возникнуть у нашего капитана.
– Но, сэр...
– Довольно, мастер Гонец.
Сержант приставил к нему конвой и пробормотал команду.
20. ПЕРЕВОПЛОЩЕННЫЙ ХОГАН
Густые сумерки легли на город, когда Кеннет и его въехали в Вальтхам и остановились перед гостиницей «Трактир Крестоносца».
Дверь была гостеприимно распахнута и из нее струился теплый луч света, отражаясь на мокрой дороге. Сержант повел Кеннета мимо общего зала в небольшую пристройку, стоящую на внутреннем дворе гостиницы. Он провел его по тускло освещенному коридору и, наконец, остановившись перед дверью, отворил ее и втолкнул Кеннета в небольшую комнату, обитую дубовыми досками. В дальнем углу комнаты полыхал огромный камин, и спиной к нему стоял огромный мужчина с юношески задорным выражением лица, которое мало вязалось с серебристой прядью седины в волосах, говорящей о том, что эта седина преждевременная. Кираса и шлем лежали в углу комнаты, но на столе Кеннет заметил шляпу, огромный меч и пару пистолетов.
Снова взглянув на могучую фигуру мужчины, Кеннет к своему изумлению обнаружил что-то знакомое в чертах лица.
Он попытался вспомнить, где и при каких обстоятельствах встречал этого человека, как вдруг раздался знакомый голос:
– Клянусь душой!
– воскликнул мужчина.
– Мастер Стюарт, чтоб мне сдохнуть!
– Стюарт?
– разом воскликнули сержант и его подчиненный, напряженно вглядываясь в лицо пленника.
В ответ на их слова капитан разразился громким хохотом.
– Нет, не молодой Чарльз Стюарт!
– прогрохотал он.
– Нет, нет! Ваш пленник не такая важная птица. Это всего-навсего Кеннет Стюарт из Бэйлиночи.
– Но он назвался другим именем!
– вскричал сержант.
– Он сказал, что его зовут Джаспар Блаунт. С этим надо разобраться, капитан. Мне кажется, я не зря притащил его сюда.
Капитан сделал пренебрежительный жест. И в этот момент Кеннет узнал его. Это был Гарри Хоган - человек, чью жизнь Криспин спас в Пенрите.
– А, пустая добыча, Бэддоуз, - сказал он.
– Может и нет, - возразил сержант.
– Он везет письмо, которое, по его словам, написано Джозефом Ашберном из замка Марлей полковнику Прайду. Имя полковника Прайда указано на конверте, но может быть это только уловка? Иначе зачем ему было называть себя Блаунтом?
Хоган нахмурил брови.
– Так-так. Ха! Обезоружь его и обыщи!
С показным спокойствием Кеннет выдержал эту процедуру. Внутри он кипел от негодования на непредвиденную задержку и ругал себя за то, что так опрометчиво назвался Блаунтом. Если бы не это, Хоган сразу отпустил бы его. Однако вряд ли они задержут его надолго. Обнаружив, что он везет только письмо Ашберна, они отпустят его.
Но они обыскивали его очень тщательно. Они сняли с него ботинки, раздели донага, прощупывая каждую деталь его туалета. Наконец обыск закончился, и Хоган стоял, задумчиво вертя в руках пакет Ашберна.
– Теперь, сэр, вы несомненно позволите мне ехать?
– крикнул Кеннет.
– Уверяю вас, это дело срочного характера, и если я не поспею в Лондон до полуночи, будет уже поздно.
– Поздно для чего?
– осведомился Хоган.
– Я... я не знаю.
– О?
– смех ирландца был не из разряда приятных. Он находился в «прекрасных» отношениях с полковником Прайдом. Полковник считал его солдатом до мозга костей, примкнувшим к войскам Парламента только ради наживы, и будучи сам фанатичным приверженцем Кромвеля, он частенько высказывал Хогану свое презрительное отношение. Хоган не боялся его по той причине, что он не боялся никого на свете. Но он вместе с тем понимал, что было бы неплохо нащупать брешь в доспехах старого пуританина. Если послание не содержит ничего крамольного, то он может оправдаться тем, что вскрытие конверта диктовалось соображениями чисто служебного характера. С этой мыслью он завладел письмом.
Неприятный смех Хогана поразил Кеннета, который решил, что раз его освобождение затягивается, значит Хоган его в чем-то подозревает, но в чем, этого Кеннет не мог понять.
Внезапно ему в голову пришла одна мысль.
– Могу я поговорить с вами наедине, капитан Хоган?
– Он говорил настойчивым тоном, который произвел впечатление на ирландца. Он приказал всем выйти.
– Теперь, капитан Хоган, я прошу вас незамедлительно отпустить меня. Я и так потерял уже массу времени из-за тупости ваших солдат. В то же время мне необходимо быть в Лондоне до полуночи, и вы должны понять меня.
– Клянусь душой, мастер Стюарт, вы возмужали с момента нашей последней встречи.
– На вашем месте я бы не стал упоминать о нашей последней встрече, мастер Переодеваться.
Ирландец удивленно взметнул брови.
– Вот как? Черт меня побери, мне плевать на твой тон...
– Если вы не отпустите меня, вы об этом пожалеете.
– Кеннет был уверен, что держит в руках большой козырь.
– Что скажут ваши «корноухие» друзья, если узнают о вашем прошлом?
– Над этим действительно стоит задуматься, - сказал Хоган.
– Как они, по-вашему, отнесутся к истории о прожженом разбойнике, который дезертировал из армии короля, будучи приговоренным к повешению за убийство?
– Действительно, как?
– горестно вздохнул Хоган.
– Как вы думаете, это скажется на репутации капитана благочестивой армии Парламента?
– Да какая уж к черту репутация!
– униженно сознался Хоган.
– Так вот, капитан Хоган, - начал взыгравший духом Кеннет, - если вы немедленно вернете мне этот пакет, то тем самым избавитесь от меня и той кучи неприятностей, которую я могу вам доставить.
Хоган уставился на юношу с выражением комического изумления, и на мгновение между ними воцарилась тишина. Затем, не отрывая взгляда от лица Кеннета, Хоган медленно вынул из ножен кинжал. Юноша с испугом отпрянул назад. Хоган издал смех, больше похожий на ржание лошади, и срезал ножом печать.
– О, не волнуйтесь!
– вежливо произнес он.
– У меня и в мыслях не было намерения причинить вам боль. А чтобы вы не тешили себя напрасными иллюзиями, мастер Стюарт, позвольте мне напомнить вам, что я ирландец, а не дурак. Неужели вы считаете меня таким простаком, что покидая эту несчастную армию Чарльза Стюарта, я не обдумал возможность, что в любой момент могу столкнуться с кем-нибудь, кто наслышан о моих былых подвигах? Как вы можете видеть, я даже не сменил имя. Вы видите перед собой, сэр, Гарри Хогана, когда-то заблуждавшегося изменника и бунтовщика, последователя Чарльза Стюарта, превращенного божьей милостью в покорного и преданного сына израилевого. Теперь, мастер Стюарт, вы можете рассказывать им все, что вам вздумается, но я вас уверяю, вы не встретите взаимопонимания в изобличении такого негодяя, как я. Он снова рассмеялся и наконец сломал печать. Кеннет, смущенный, не пытался помешать его действиям.