Черный смерч
Шрифт:
– Почему же никто не предупредил, что этого делать нельзя? возмутилась Бекки.
– Кого?
– спросил агроном.
– Землевладельца.
– Да он прекрасно знал, что будет. Но ему надо было именно в этот год, именно сейчас получить прибыль - хотя бы ценой гибели будущих поколений, хотя бы весь мир стал пустыней.
– Что же он, сумасшедший или преступник?
– Эх, мисс,- воскликнул Гаррис,- никто не имеет права препятствовать ему, ведь он собственник! Вот он и превращает леса и плодородные долины в пустыни.
– История не знала ничего подобного,- авторитетно заявила Бекки.
– История?
–
Бекки с ужасом смотрела на бесплодную пустыню.
– Кто же он, кто же этот изверг и злодей?
– спросила она негодующе.
Гаррис посмотрел на девушку с таким удивлением, словно видел ее впервые.
– Вы где живете?
– спросил он.
– То есть как это?
– растерялась Бекки.- В Америке.
– Нет,- твердо и убежденно ответил Гаррис.- Вы живете в империи нескольких финансовых диктаторов, и первый из них Мак-Манти. Поэтому правильнее было бы назвать Америку Макмантией, или страной Моргана, или же страной Дюпона и Рокфеллера, а в общем - фашистской олигархией. Десять или пятнадцать монополистов - это число постоянно меняется. Они командуют правительством, которое они назначают, а также армией, судом и полицией.
– А конгресс?
– недоверчиво спросила Бекки.
– Почти все члены его - ставленники олигархов. Эта группа миллиардеров давно бы отказалась от комедии выборов в конгресс, но это необходимо для обмана народа, чтобы отвлечь его от революционной борьбы и создать видимость демократии. Вы слышали о лоббистах?
– Это частные адвокаты фирм?
– Так они официально значатся. Но эти несколько сот лобби очень влияют на дела в конгрессе.
– Вы шутите?
– Нет, к сожалению, это факт. А о том, как основательно обманут народ, принимающий показную сторону демократии за ее существо, свидетельствует хотя бы ваше удивление. А ведь вы, мисс Бекки, насколько я могу судить, незаурядная девушка.
– Хотела бы быть такой!
– чистосердечно созналась Бекки.- Уже год, как я после окончания средней школы приехала из Канады домой. Я чувствую себя очень одинокой, не могу найти подругу по сердцу. А со знакомыми девушками и говорить не о чем. Ну, какие у них интересы! Только и разговору, что о модных шляпках или кто как одет, кто за кем ухаживает. А у мужчин только танцы и флирт на уме. У отца есть ассистент, рыжеволосый такой,- Джек Райт, типичный лоботряс из золотой молодежи, а отец и не замечает этого. Он вообще многого не замечает!
– вздохнула Бекки.
– Ну, а вас наука интересует? Вы помогаете отцу в работе?
– спросил Гаррис.
– Ой, нет!
– отозвалась Бекки.- Я разочаровала отца, разочаровала мать и сама в себе разочаровалась,- грустно закончила она.
Гаррис сочувственно посмотрел на девушку. И вдруг Бекки захотелось все-все рассказать о себе этому мало известному ей человеку. Бывает так иногда в пути: встретятся незнакомые люди и вдруг начнут самый откровенный разговор, на какой редко отваживаются даже с близкими друзьями. Так было и сейчас.
3
Бекки рассказала об отце, мечтавшем сделать из нее научного работника, продолжателя своих идей. Рассказала о том, как отец после длительной ссоры добился согласия матери послать Бекки учиться в Канаду, к тетке, сестре отца, которую он знал как сторонницу трудового воспитания. Муж тетки был француз по национальности. В этом канадском городке жили потомки французов-переселенцев, сохранившие свой язык. Дядя Бекки, опытный врач-хирург, пользовавшийся большим авторитетом, лечил недорого. За это его преследовала корпорация англо-американских врачей, так как он "сбивал им цены".
Много рассказывала Бекки о жизни в городке, о себе, о своих двоюродных братьях - Анри и маленьком Пьере. Она горячо хвалила Анри за его честность и храбрость. Перед ее слушателями все отчетливее вырисовывались черты девочки-сорванца, а потом девочки, обожавшей Анри, предпочитавшей лыжи и теннис танцам и научившейся даже меткой стрельбе у охотника Анри.
Во время войны друзья ее дяди, люди прогрессивные, относились с большой симпатией к Советскому Союзу и осуждали американское и английское правительства за то, что они бесконечно оттягивали открытие второго фронта в Европе. Анри стал военным летчиком. Он погиб в начале 1945 года, возле Рура.
Это было одной из причин, почему ее дядя и тетя так горячо приняли к сердцу выступление делегатов СССР в Организации Объединенных Наций против поджигателей новой войны. Потеряв одного сына, родители дрожали за второго. Дядя и тетя принимали самое активное участие в сборе подписей под воззванием сторонников мира. Бекки деятельно помогала им.
Вначале власти не препятствовали сбору подписей. Они просто не ожидали такой огромной армии сторонников мира. Когда же миллионы людей, сторонников мира, продемонстрировали свое единство, подписав воззвание, положение изменилось. Как рассказывал дядя, "большая тройка" из числа финансовых магнатов Канады, несметно обогатившихся на войне, дала приказ преследовать людей, агитирующих против войны, за мир, за запрещение атомной бомбы. Сбор подписей под воззванием сторонников мира превратился в острую борьбу с поджигателями войны.
Бекки с группой сверстников ходила по квартирам. За ними охотилась полиция. Самые разнообразные люди стояли за запрещение атомной бомбы: рабочие и учителя, духовные лица и научные работники. Однако чем острее становилась борьба за мир, тем чаще люди, согласившиеся на словах с воззванием, боялись ставить свою подпись, чтобы не быть уволенными с работы.
Газеты хвастались, что выступает только простой народ, но те, кто создал атомную бомбу, не подпишут воззвания. Нескольких сторонников мира, пытавшихся пробраться за подписями к профессорам, участвовавшим в изобретении атомной бомбы, арестовали и осудили за "покушение".