Черный сок
Шрифт:
— Зачем вы ее так уложили? — Дилан с удивлением обнаружил, что говорит маминым голосом. — И как ей прикажете в таком положении рожать, когда сила тяжести совсем не помогает?
— Не знаю ничего ни о какой силе тяжести. При дворе всегда поступают именно так, — сердито огрызнулся слуга. — Смотри, вот здесь разложены по порядку все инструменты.
Никогда прежде Дилан не видел таких инструментов. Они походили на странные, омерзительные орудия пытки и были очень грязными. Так вот зачем нужен кипяток. Ну конечно же, чтобы стерилизовать инструмент акушерки!
— Сейчас-то вы, кажется, не при дворе? Опустите ей ноги! — крикнул Дилан, стараясь, чтобы его голос перекрыл вопли королевы.
Он выхватил один из кинжалов, висевших у королевы за поясом, и перерезал завязанный под столом ремень. Женщина сразу же схватила мальчика за обе руки и стала что-то громко и бессвязно выкрикивать ему в лицо.
Слуга, кипя от злости, стоял, подбоченившись, у дверей.
— Шевелись! Опусти ей ноги! Это же просто издевательство! Так ребенок никогда не родится на свет!
Мужчина закрыл глаза, отцепил от уха свое приспособление и с отрешенным видом скрестил руки на груди.
— Отпустите меня, — убеждал Дилан королеву. — Мне нужно закрепить вам ноги. — Он высвободил по очереди обе руки. — Все будет хорошо. Вот увидите, вам сразу станет легче.
Женщина снова завладела рукой мальчика, и он, с трудом разжав цепкие пальцы, подтащил к столу деревянный ящик и взобрался на него, чтобы посмотреть, как расстегиваются браслеты кандалов.
— Вот так, — удовлетворенно сказал Дилан, когда удалось справиться с одним браслетом. Он подхватил ногу королевы и опустил ее вниз, повиснув другой рукой на открытом браслете, чтобы не дать цепи подняться вверх под тяжестью второй ноги роженицы. Королева повернулась на бок и, прерывисто дыша, свернулась калачиком вокруг огромного живота.
Дилан расстегнул второй браслет, а потом скрепил их вместе. Вот так, замечательно! Теперь королева сможет держаться за это сооружение.
Мальчик спрыгнул вниз и подошел к другому концу стола, где находилась голова королевы.
— Вам придется сесть, — обратился он к женщине. Роженица изумленно уставилась на него широко раскрытыми глазами. — Вы должны сесть, — повторил Дилан и попытался объяснить свою просьбу жестами.
— В жизни не видел ничего подобного, — с отвращением заявил в кольцеобразный транслятор слуга.
— Быстро помоги мне ее посадить. Надо успеть до начала следующих схваток, — потребовал Дилан, не обращая внимания на возмущение слуги.
Тот и не думал помогать. Впрочем, королева оказалась гораздо крепче других рожениц, которых довелось видеть Дилану. Почти без помощи мальчика она приподнялась и присела, а потом вдруг замерла, положив руку на ставший твердым живот. Схватки возобновились, но на сей раз на лице женщины отразилось глубочайшее изумление, которое совершенно его преобразило.
— Вот так, держитесь за цепь! Упритесь ногами в ящик! — Дилан снова пришел на помощь роженице.
Упершись ногами в ящик, королева схватилась за цепь и, когда схватки стали особенно сильными, с криком качнулась вперед, соскользнув с края стола. О, изумительный, протяжный и мощный крик — предвестник появления на свет новой жизни!Дилан не раз слышал, как об этом с улыбкой говорит мама. При свете странных маленьких фонариков, беспорядочно разбросанных по дому, Дилан увидел, как между ног королевы появляется детская головка, покрытая мокрыми темными волосиками. Но в этот момент схватки прекратились, и женщина, повиснув на цепи, что-то крикнула примостившемуся внизу Дилану. Теперь, когда над королевой прекратили издеваться и отвязали от стола, она пришла в страшное возбуждение.
— Я видел малыша. Просто чудо! — улыбнулся Дилан роженице, не убирая из-под нее рук и давая понять, что в любой момент готов принять ребенка. — А теперь нужно глубоко дышать, чтобы малыш не выскочил слишком быстро и не порвал вас. — Потому что если потребуется наложить швы, это сильно осложнит дело. Придется обращаться к врачам, ехать в больницу, а может быть, даже вызвать полицию и представителей иммиграционной службы. — Дышите, дышите глубже. — Мальчик усердно засопел, показывая, что нужно делать дальше.
Женщина стала послушно дышать вместе с ним. Схватки возобновились, и лицо королевы исказилось от боли, но она слушала указания Дилана, и вскоре головка ребенка полностью вышла наружу.
В этот момент за спиной у Дилана появился огромный, пахнущий мокрой травой медведь и лизнул головку новорожденного.
— Пошел вон! — Дилан ударил медведя по черному носу и, не убирая рук из-под ребенка, попытался плечом оттолкнуть огромную голову. Медведь не сопротивлялся, но тут же снова наклонился к ребенку и стал его обнюхивать.
— Эй, ты! — крикнул Дилан слуге, стараясь втиснуться между медведем и дрожащим, скользким от пота бедром женщины. — Тащи сюда мед!
— Не вижу вазы с медом. — Господи, этот придурок снова прицепил к уху свое приспособление! — Здесь вообще нет ни одной вазы.
— Поищи на полке, где стоят все стеклянные банки. Возьми ту, что с желтой этикеткой. — Понимает ли он, что означает слово «стеклянный» и «этикетка»?
Медведь возился и сопел за спиной у Дилана. Еще секунда, и хищник располосует ему когтями спину или просто отбросит в сторону. Живот королевы напрягся, она стала искать глазами своего спасителя, чтобы он снова подышал вместе с ней.
— Эта? — Слуга сунул банку Дилану под нос.
Не отрывая глаз от ребенка и продолжая глубоко дышать вместе с его матерью, мальчик схватил банку, открыл и поставил у себя за спиной. В этот момент показались плечики, и Дилан вовремя успел подхватить обвитого пуповиной новорожденного и поспешно отодвинуть в сторону, так как следом за ним выскользнула темно-красная плацента и с громким шлепком упала в деревянный ящик.
Дилан удостоверился, что у ребенка чистый ротик и он нормально дышит.