Черный верблюд
Шрифт:
Смит с облегчением вздохнул.
— Я бы навсегда покинул эти края. Вот уже год, как я ломаю голову над тем, как выбраться отсюда в Кливленд к своим родителям. Не знаю, обрадует ли их мое появление. Но если я буду прилично одет и у меня будет в кармане несколько долларов, то…
— Как вы сюда попали? — спросил Файф.
— Я приехал на Гавайи, чтобы заняться живописью. Но моя безалаберность привела к тому, что очень скоро я остался без гроша в кармане. Родители прислали мне денег на обратную дорогу, но… Вы никогда не пробовали
Файф улыбнулся.
— Я понимаю, вы попросту забыли о том, что ваш корабль уходит.
— Я забыл обо всем на свете. А когда вспомнил, что собирался уехать, мой корабль уже двое суток был в открытом море. Отец был очень огорчен моим поведением…
Смит опустился на скамейку и протянул Файфу картину.
— Черт побери, — вырвалось у Файфа, — ведь это великолепно!
— Очень рад слышать это, — сказал Смит. — Не правда ли, вы этого не ожидали? Я не слишком высокого мнения о себе, но, быть может, наступит день, когда эта картина действительно станет большой ценностью. Подумайте, с какой гордостью вы сможете заявить тогда своим друзьям: «Я был одним из первых, признавших его талант. Я был первым покупателем его произведений».
— Это ваше настоящее имя здесь внизу, слева? — спросил Файф.
Художник опустил голову и прошептал:
— Да. Это мое настоящее имя.
— Сколько вы хотите за картину?
— А что вы можете предложить?
— Если вы действительно хотите вернуться на родину, то я готов помочь вам. Разумеется, не сейчас — полиция все равно не позволит вам уехать. Но я куплю вам билет и снабжу деньгами на дорогу, само собой, в качестве гонорара.
— Сколько вы можете мне дать?
— Двести долларов.
— Я, право, не знаю…
— Ну, двести пятьдесят. Ведь я не миллионер, в театре у меня не такое уж большое жалованье. Мне удалось скопить немного денег, и я предлагаю вам почти все, что у меня есть. Было бы очень жаль, если бы вы сочли эту сумму недостаточной.
— Этой суммы вполне достаточно, — сказал Смит. — Я не хочу показаться вам вымогателем. Но для меня это единственная возможность выбраться отсюда, и я не вправе упустить ее. Итак, я получаю билет, как только буду иметь возможность уехать, и двести пятьдесят долларов. Но пока что мне требуется небольшой аванс.
— Чтобы выпить?
— Нет, мне бы этого не хотелось. Я, чего доброго, стану болтать и могу все испортить. Я не столько боюсь за вас, сколько за себя. Нет, я не буду пить, даю вам слово джентльмена.
Файф с сомнением посмотрел на него, достал бумажник и сказал:
— Мне придется поверить вам на слово. Вот пятьдесят долларов.
Глаза Смита заблестели.
— Это все, что у меня есть при себе. Но помните, — Файф отвел жадно потянувшуюся к деньгам руку Смита, — вы должны соблюдать осторожность. Если полиция узнает, что вы обзавелись деньгами, у нее возникнут подозрения.
— Мне хотелось бы приобрести новый костюм, — задумчиво сказал
— Нет, сейчас этого делать нельзя, — предостерег его Файф. — Я сам позабочусь об этом, когда придет время. Итак, я полагаюсь на вас. Человек, который может писать такие картины, не может быть дураком.
— Я сделаю так, как вы хотите, — ответил Смит и с достоинством удалился.
Файф, взяв приобретенную при таких странных обстоятельствах картину, направился в театр.
Смит пересек Британию-стрит и вошел в дом, над которым красовалась вывеска «Отель Нипон».
За конторкой стоял маленький японец, над его головой висела картина, на которой был изображен пароход, рассекающий волны. Под пароходом вилась надпись: «Нипон Юзен Кайша».
— Хэлло, Нада! — весело приветствовал японца Смит. — Что, моя комната свободна?
— Сожалею, но…
— Вот десять долларов. Плачу вперед! — Смит швырнул на стойку банкноту.
— Сожалею, что вас так долго не было, — вежливо сказал японец. — Комната в вашем распоряжении.
— Мои вещи прибудут несколько позднее, — заявил Смит.
— По-видимому, вам прислали из дома деньги, — улыбнулся японец.
— Из дома? — переспросил Смит. — Ничего подобного. Я продал одну из своих картин. Знаете ли вы, Нада, что это больше, чем удалось достичь при жизни Коро? — И наклонившись к японцу, он добавил: — Старик Коро не смог продать ни одной своей картины. Теперь я вижу, как важно оказаться под окном в нужную минуту.
— Должно быть, вы правы. Пожалуйста, мистер Смит, вот ключи от вашего номера.
— Как приятно снова обладать жилищем, — заметил Смит и, весело насвистывая, поплелся наверх.
Глава 13
ЗАВТРАК У ЧАНА
Со времени утреннего купания Смита прошло не менее часа, прежде чем Чарли Чан, стоя у окна своей спальни, взглянул на океан. Он представлял собой изумительное зрелище, и инспектор целиком ушел в его созерцание.
Он хорошо выспался, сон вернул силы и уверенность в себе. Чтобы решить задачу, стоящую перед ним, надлежало действовать быстро и решительно. Чан вспомнил поговорку об аисте, который уморил себя голодом, тщетно ожидая, пока высохнет море, чтобы иметь более удобную возможность ловить рыбу. Он решил не следовать его примеру.
Прислушавшись к шуму в доме и удостоверившись, что день начался как обычно, Чан начал одеваться. Одиннадцать детей превращали его жилище в сумасшедший дом. Вечно слышались голоса, восклицания, смех, крики, плач.
В столовой он застал сидящих за столом двух старших детей. На этот раз они проявили к отцу необычный интерес. Его появление породило ряд восклицаний и вопросов. В этом были повинны утренние газеты. Дети прочли об убийстве их любимой кинозвезды и теперь категорически потребовали от отца сурового наказания преступника. Тщетно пытались они добиться ответа на вопрос, почему убийца еще не обнаружен и не наказан.