Четвертая пуля [Похищение. Четвертая пуля. Пусть проигравший плачет]

Немур Пьер

— Он был записан под фальшивым именем, — проворчал комиссар. — Вы этого не знали, да?

— Нет, не знал. Но чем, считаете вы, эта деталь опровергает мою версию? Напротив, она только подтверждает ее. Это доказывает, что Жюльетта Дравиль действительно все предвидела. Она даже позаботилась о своем железном алиби на случай, если слишком любопытный шпик сунет нос в ее дела. Вот почему она решила ускорить поиски ее якобы исчезнувшего мужа. Я отказался. Но она вернулась к этому делу после того, как вы ее известили, — солгал он. — Тогда-то я и отправился в Орлеан.

— Что

за сказки вы мне рассказываете, Клид? Почему вы сразу не сказали, что ведете расследование по просьбе Жюльетты Дравиль? Что бы изменилось, поставь вы в известность меня?

Клид перестал качаться на стуле и нахмурил брови.

— Если бы вы узнали об этом, мой друг, вы бы тут же сочинили целый роман и послали инспектора к моей клиентке. А я знаю ваших типов, комиссар! Они понятия не имеют о деликатности. Они быстро бы представили достаточно аргументов, что она мне платит зря.

Комиссар бросил свой окурок на паркет и старательно его раздавил. У его ног уже валялось штук пятнадцать сплющенных окурков. Клид подумал о ковре в своем бюро и поздравил себя с тем, что Винсен не переступал порога его агентства.

— Итак, я отправился в Орлеан… Все же я сомневался, что дорогая Жюльетта не играла со мной комедии; я отправил одного из моих людей на пост к ее дому, с указанием ни на шаг не отставать, если она выйдет проветриться, и следовать за ней пусть даже на край света.

Внезапно серьезность Клида передалась комиссару.

— Я понял. Она ускользнула у него из-под носа.

Клид покачал головой.

— Дело вовсе не в этом. Они постарались упростить свой отъезд. Когда вы вошли в «Крике», секретарша сообщила мне, что беднягу доставили в агентство в плачевном состоянии. Он умер около полудня в клинике, куда его доставили медики.

— Я не знал, — протянул комиссар. — Кто это был?

— Малыш Вернье. Он звезд с неба не хватал, но был прекрасным парнем. Вот как, должно быть, все произошло, комиссар. Бертье, сделав дело, вернулся в Париж на лимузине. Он где-то слонялся до позднего вечера. С наступлением ночи позвонил, собираясь к своей любовнице. Во время разговора она сообщила ему, что дом под наблюдением. Бертье все же отправился на улицу Ранелаг на машине. Уж не знаю, каким образом он подобрался к моему парню так, что размозжил ему голову и обезобразил тело. После чего они с Жюльеттой пустились в бега, и черт знает, где они в данный момент.

Комиссар крутил свой галстук.

— Дерьмовое дело, Клид, — сказал он, как бы выражая соболезнование.

— Дерьмовое дело, верно, — повторил Клид медленно, кивнув головой в знак благодарности. — Потому я здесь, ибо хочу, чтобы Бертье расплатился полной мерой.

— Да.

Тон комиссара был задумчивым. Что-то его заинтриговало, ибо галстук остался в покое.

— Откровенно говоря, Клид, меня удивляет, что вы выходите из игры. С зубом, который вы имеете на Бертье, было бы понятно обратное…

— Это действительно может вас удивить, комиссар. Смысл в том, что я знаю свои возможности. У меня нет необходимых средств,

чтобы перетрясти всю страну. Вы — другое дело. Я предпочитаю передать вам эстафету, это более разумно. И потом, я доверяю вам. Вы вспомните о вашем друге Клиде.

Винсен поднялся.

— Не беспокойтесь, вспомнят и о вас, и о вашем парне, когда дело будет в шляпе.

— Я рассчитываю на это, комиссар, — ответил Клид, открывая дверь. — Но велите своим полицейским агентам не орудовать слишком резко с Бертье. Все же он калека…

— Не бойтесь. У меня не пропадают за понюшку табака.

Клид переступил порог. Винсен вновь окликнул его.

— Эй! Скажите, Клид, нет у Жюльетты Дравиль брата?

Клид удивился.

— Не было такого разговора, — сказал он спокойно. — Всего хорошего, комиссар.

Часть третья

Суббота

Глава первая

Я хочу видеть эту девушку

I

Вера прибыла в агентство к восьми часам. День отдыха ее преобразил. Следы усталости и напряжения исчезли с ее лица. Она прошлась меланхолическим взглядом по комнате и начала разбирать бумаги, оставленные на столе, когда ей пришлось уйти среди ночи. Потом она принялась вырезать из газет статьи, связанные с делом Дравиля. Она работала быстро, приклеивая вырезанные статьи на листы бумаги и сопровождая их краткой аннотацией, прежде чем убрать в папку.

Закончив работу, она прошла в комнату детективов. Как обычно, беспорядок, оставленный Вернье, потрясал своим совершенством. Она подумала, что никто и никогда не смог отучить его от безалаберности. Даже Клид с его дьявольским нравом.

Ящики не были закрыты на ключ. Все выдвинуты. «Мне нечего и не от кого скрывать», — говорил бедняга. А между тем и у него, как и у всех, были свои секреты.

Вера перетряхнула ящики, не найдя ничего, что могло бы прояснить, о какой Зели не переставал твердить в беспамятстве Вернье. Ничего. Ни письма, ни фотографии. Обескураженная, она вернулась и села за свою пишущую машинку, закурив сигарету. Тень грусти заволокла ее взгляд.

В другом конце агентства Клид принимал душ в ванной комнате. Он, естественно, не думал больше о Вернье. А если и думал, то лишь прикидывая неприятности, обрушившиеся на агентство в связи с его смертью. Ибо у него был слишком трезвый ум, чтобы снисходить до сожаления.

Вера попыталась встряхнуться. Что хорошего в том, что она станет сокрушаться из-за этого бесчувственного типа!

Как и Вернье, он давно ей стоял поперек горла. Как она была глупа, отказавшись от отпуска! Нет, подобной ошибки она больше не совершит. Ибо она решила уйти из агентства, как только дело Дравиля будет завершено. Она не сомневалась, что ей будет гораздо приятнее находиться по другую сторону барьера, в куда более спокойной ситуации. Ну а Клиду не составит труда найти замену; в кандидатках нет недостатка.