Четвертый Рим
Шрифт:
— При этом надо учесть, — добавил Анис, улыбаясь, — что все равно рабочая сила в Московии на порядок дешевле, чем в среднем в Азиатском регионе, так что такая политика может принести и непосредственную прибыль.
— Только при законе о гарантии иностранных инвестиций, — добавил делец из столицы Младотурции господин Мирза.
— Такие гарантии уже трижды принимались начиная с тысяча девятьсот двадцать второго года и трижды отменялись при смене правительств. Без таких гарантий вкладываться в Россию Восток будет только на уровне правительственных субсидий, что не даст необходимого уровня кредитования, — вмешался всезнающий Анис. — Таким образом, вторым направлением нашей активности должны быть усилия мусульманского лобби в правительстве и парламенте для срочного принятия закона об инвестициях.
— И все-таки главное, — вернул себе слово Анвар, — не в том, сможем ли мы внедрить в Россию ислам или нет, а в том, что нам нужна слабая и разоренная страна, не имеющая сил для политического руководства, а не сильная, сжатая в кулак держава. И если придется выбирать между исламом и разрухой, мы выберем...
— ...и то и другое, — с улыбкой на губах уточнил имам.
— И третий путь введения мусульманства в стране — это путь дискредитации религии и священников, путь сложный и кропотливый, но действенный, если работать через телевидение и прессу, понемногу подливая информации широкой публике, — добавил до сих пор молчавший Шавкад Шакирович, многозначительно завершая обсуждение.
Посетители имама, подгоняемые его плохо скрываемым нетерпением, церемонно распрощались и несколько более поспешно, чем следовало бы по ритуалу, поодиночке покинули мечеть. Последним уходил Никодим, но в отличие от остальных он только сделал вид, что исчезает, сам же прилепил к стене у входа в каморку имама крохотное передающее устройство, именуемое "клоп", спокойно перешел Каменноостровский проспект и устроился на скамеечке в сквере напротив дома политкаторжан, дожидаясь таинственного посетителя главы духовенства.
Признав в позднем визитере мистера Цяня, соседа Луция по поезду и своего по сумасшедшему дому, он удовлетворенно усмехнулся собственной догадливости и приблизил приемное устройство к уху.
Господин Цянь, голос которого было невозможно спутать ни с каким другим на свете, начал первым:
— Я хочу передать высокоуважаемому господину имаму большой привет всех членов политбюро.
— Большое спасибо, — с этими словами, как сообразил Никодим, имам расшаркался перед важным гостем.
— Как здоровье господина имама, не очень он устает?
— Не устаю. Сегодня было заседание Революционного Совета.
— Это хорошо, я очень рада. Характеризуйте обстановка Татарии.
— Обстановка нехорошая и все ухудшается. В течение полутора последних месяцев со стороны Нижнего Новгорода было заброшено несколько тысяч военнослужащих в гражданской одежде, которые проникли в город Чебоксары и воинские части. Сейчас вся чувашская дивизия находится в их руках, включая артиллерийский полк и зенитный дивизион, который ведет огонь по нашим самолетам. В городе продолжаются бои.
— Сколько человека дивизия?
— До десяти тысяч человек. Все боеприпасы и склады в их руках. На парашютах сбрасываем оружие и продукты нашим верным войскам, которые ведут сейчас с ними бой.
— Рабочий, городской мещан, служащий Чебоксары вы имеете поддержка? Есть кто ваша сторона?
— Активной поддержки среди населения нет. Оно почти целиком находится под влиянием монархических лозунгов. Население ведет себя в зависимости от обстановки. Куда его поведут, туда оно и пойдет. Сейчас жители на стороне противника.
Чем дольше Никодим вслушивался в неторопливый диалог беседующих, тем хуже становилось у него на душе. Впервые он задумался об этом после истории с родителями Луция, а теперь окончательно убедился в том, что мусульмане его постоянно обманывают то ли из-за природной недоверчивости, то ли потому, что не признавали его своим. "Но должны же они помнить, что Оттоманская империя развалилась из-за того, что прекратилась ассимиляция!" — возмутился юноша и сам себя успокоил этим утверждением, поскольку слышал его многократно от самого имама.
Однако информация о происходящем в Татарском ханстве для Никодима, как профессионального разведчика, была намного важнее собственных рассуждений, и он снова обратился в слух.
— Мы считаем, что днями Чебоксары падут и будут полностью в руках противника, — продолжал докладывать оперативную обстановку имам. — Затем противник начнет формировать новые части, разбавляя чувашей нижегородцами, и пойдет дальше в наступление на Алатырь, Цивильск и другие города.
— Вы нет сил их поражать?
— Если бы были...
— Жду ваши предложения эта вопроса.
— Мы просим, чтобы вы оказали практическую и техническую помощь людьми и вооружением.
— Эта вопроса очень сложная.
— В противном случае русские пойдут в сторону Ульяновска и дальше в сторону Казани.
— Ульянов — кличка ваша национальная героя Ленин? Так кажется...
В голосе товарища Цяня Никодим услышал глубокое удовлетворение от собственных революционно-коммунистических знаний.
— Не совсем так, — осторожно поправил китайца имам. — В самом деле большевистское имя Ленин, а Ульянов — это фамилия. Хотя я очень сомневаюсь, что это была настоящая фамилия, поскольку недавно выяснилось, что Ленин был татарином. Поэтому мы вернули бывшему областному центру его имя.
— Впрочем, эта несущественно в настоящая время, — отмахнулся от разъяснений имама недовольный товарищ Цянь.
— Действительно, — торопливо согласился с ним имам и подобострастно продолжил: — Так как же насчет помощи? Я убедительнейше прошу, чтобы вы ее нам оказали.
— Мы должны эта вопроса посоветоваться, — вернулся в состояние прежней невозмутимости китаец.
— Пока вы будете советоваться, не только Чувашия, но и Казань падет, и будут еще большие трудности для мусульманского мира, а там и для Китая. Мы сегодня сделали заявление российскому правительству, передали его по радио, указав, что Москва вмешивается во внутренние дела Татарского ханства. Петербург нам ответил, что Москва вышла из подчинения регенту, а Нижний Новгород давно объявил себя вольным городом сразу на двух реках Оби и Волге и с тех пор какая-либо связь с ним отсутствует.