«Чингизово право». Правовое наследие Монгольской империи в тюрко-татарских ханствах и государствах Центральной Азии (Средние века и Новое время)
Шрифт:
Очевидно, поддержка была довольно сильной, поскольку позволила Али-султану сохранять власть в течение трёх лет. Тем не менее в 742 г. по х. (1342 г.) он был убит – причём именно потому, что принадлежал к роду Угедэя и воспринимался Чагатаидами как узурпатор власти в их родном улусе. В связи с этим следует отметить, что Али-султан всячески подчёркивал свою принадлежность к роду Угедэидов – на это указывают чеканенные им монеты с тамгой, являющейся разновидностью тамги Дома Угедэя. Поэтому не приходится удивляться, что в конце концов сторонники более «легитимной» ветви Чингизидов – потомки Чагатая в лице Мухаммад-Пулада б. Мухаммада сумели одержать над ним победу и на короткое время вновь объединить Чагатаев улус под своей властью [241] .
241
См.: Петров П. Н. Нумизматическая история Чагатаидского государства 668/1270 – 770/1369 гг.: автореф. … канд. ист. наук. – Казань, 2007. – С. 8, 18.
Воцарение Али-султана стало, тем не менее, прецедентом, который эффективно использовался и в других государствах Чингизидов.
3. В
242
Шараф-хан Бидлиси. Шараф-наме / пер., предисл., прим. и прил. Е. И. Васильевой. – М., 1976. – Т. II. – С. 72. Ср.: Shajrat ul atrak. – P. 333.
Примечательно, что ряд источников ничего не сообщает о принадлежности Нуширвана к Дому Угедэя. Так, Шараф-хан Бидлиси называет его «выходцем из Кипчака», что даёт основание отнести его вообще к Джучидам – властителям Дешт-и Кипчака (Золотой Орды). Абу Бакр ал-Ахари отмечает лишь, что «Малик Ашраф привёл одного [человека] из племени торклийан, посадил на трон и велел читать в Арране хутбу с упоминанием его имени. Кроме имени Ануширван, у того ничего больше не было». Некоторые историки (в частности, Зайн ад-Дин б. Хамдаллах Казвини и Хафиз Абру) вообще не относят его к представителям «Золотого рода», а склонны причислять его к кипчакам из рода кавийан [243] . Абу-л-Гази считает его потомком Хулагу-хана [244] . В «Муизз ал-ансаб» же фигурирует единственный Нуширван, который назван сыном Данишмандча-хана [245] . Подобная генеалогия может вызвать некоторые сомнения: сам Данишмандча (о котором речь пойдёт ниже) был ханом, но в Мавераннахре и несколько позже, чем его предполагаемый сын вступил на трон Ирана. Впрочем, вряд ли это обстоятельство даёт основания отвергать данную генеалогию: в истории Чингизидов встречается немало случаев, когда ханами провозглашались царевичи при живых родителях. Примером тому может служить приход к власти, например, Юмадук-оглана в Тюменском юрте в XV в. [246] или целого ряда казахских султанов, возводившихся на трон Хивинского ханства в XVIII в. (Каип б. Батыр, Нурали б. Абу-л-Хайр и др.) [247] .
243
Абу Бакр ал-Кутби ал-Ахари. Тарих-и шейх Увейс / пер.: М. Д. Кязимова и В. З. Пириева. – Баку, 1984. – С. 80, 122, прим. 152.
244
Абуль-Гази-Бахадур-хан. Родословное древо тюрков / пер. Г. Саблукова // Абуль-Гази-Бахадур-хан. Родословное древо тюрков. Иоакинф. История первых четырёх ханов дома Чингисова. Лэн-Пуль Стэнли. Мусульманские династии. – М.; Ташкент; Бишкек, 1996. – С. 97.
245
Му’изз ал-ансаб. – С. 60.
246
См.: Ахмедов Б. А. Государство кочевых узбеков. – М., 1965. – С. 43.
247
Shir Muhammad Mirab Munis & Muhammad Riza Mirab Agahi. Firdaws al-iqbal: History of Khorezm / transl. from Chagat. & annot. By Yu. Bregel. – Leiden; Boston; Kцln, 1999. – Р. 66–76.
Таким образом, мы вновь имеем дело с компромиссной фигурой на троне, чьё происхождение от Угедэя в какой-то мере примирило с его воцарением все противоборствующие силы. Безусловно, важную роль в этом примирении сыграл и тот факт, что покровитель Нуширвана, эмир Малик Ашраф, являлся весьма могущественным племенным предводителем и контролировал значительную часть бывшей державы Хулагуидов. Отметим, впрочем, что власть Нуширвана (и Малик Ашрафа), признаваемая в Азербайджане и Арране, на протяжении всего их правления продолжала оспариваться в других областях, в частности, потомками Хасара в Мазандеране и Джалаиридами в Багдаде, которые, однако, не выдвигали других претендентов-Чингизидов. Сохранились монеты Нуширвана, чеканенные в Тебризе [248] .
248
Френ Х. М. Монеты ханов Улуса Джучиева или Золотой Орды. – СПб., 1832. – С. 67–68; Савельев П. Монеты Джучидов, Джагатаидов, Джалаиридов и другие, обращавшиеся в Золотой Орде в эпоху Тохтамыша. – СПб., 1858. – Вып. II. – С. 264.
4. Следующим примером политического компромисса с приглашением на трон потомков Угедэя стало воцарение Данишмандча-хана в Мавераннахре. Это событие имело место в 747 г. по х. (1346 г.) сразу после убийства Чагатаида Казан-хана эмиром Казаганом. Именно Казаган и возвёл на трон Данишмандчу, поскольку не мог доверять никому из потомков Чагатая. Угедэид, не имевший никаких прав на трон в Мавераннахре, никаких собственных владений или связей с племенными вождями в этом регионе, представлялся ему вполне подходящей кандидатурой для «переходного периода», в течение которого эмир смог сосредоточить в своих руках контроль над всем Мавераннахром.
Генеалогия Данишмандча-хана в разных источниках представлена по-разному. Так, Фасих ал-Хавафи просто называет его «потомком Угедай каана» [249] . Абу-л-Гази считает его «сыном Кайду-хана, сына Тайши, сына Огдай-каана, сына Чингиз-ханова». Наиболее достоверной представляется родословная, представленная в «Му’изз ал-ансаб»: Данишмандча-хан б. Хундун б. Турджан б. Малик б. Угедэй [250] . Именно такой царевич, не имевший никаких связей с Мавераннахром и предки которого никогда (вплоть до самого Угедэя) не занимали трон, являлся идеальным кандидатом в ханы, который никогда не предаст своего покровителя – просто потому, что не имеет связей с другими эмирами и не может опереться на них!
249
Фасих Ахмад ибн Джалал ад-Дин Мухаммад ал-Хавафи. Фасихов свод / пред., пер. и прим. Д. Ю. Юсуповой. – Ташкент, 1980. – С. 74. Ср.: Shajrat ul atrak. – P. 376.
250
Му’изз ал-ансаб. – С. 60.
Так и оказалось: Данишмандча считался ханом в течение двух лет, пока не был убит своим же покровителем Казаганом, который за эти годы сумел достаточно усилиться и позволить себе возвести на трон более «легитимного» Чингизида – Баян-Кули-хана, потомка Чагатая, уже не опасаясь, что тот пойдёт на сговор с другими эмирами. Любопытно, что поводом для умерщвления хана послужило именно его «нечагатаидское» происхождение [251] ! Однако, как ни странно, «нелегитимный» Данишмандча-хан оказался родоначальником целой династии ханов Мавераннахра, правление которой также стало примером «политического компромисса».
251
Султанов Т. И. Поднятые на белой кошме. – С. 101.
5. Несомненно, возводя на трон хана Суйургатмыша, сына Данишмандча-хана, Аксак Тимур (Тамерлан) руководствовался теми же причинами, что и Казаган при возведении на трон его отца – отсутствием у хана каких бы то ни было связей и ресурсов в Мавераннахре, что являлось гарантией его лояльности к своему покровителю. Правда, тот факт, что Суйургатмыш оставался номинальным ханом в течение довольно длительного времени – с 771 г. по х. (1370 г.) по 790 г. по х. (1388 г.), позволяет сделать вывод, что он, в отличие от своего отца, не вызывал подозрений у временщика. Номинальность правления Суйургатмыша подтверждается таким неоспоримым фактом, как выпуск монет с именем одновременно и «султана правосудного Сююргатмыша», и «эмира Теймура Гуркана» [252] .
252
Савельев П. Монеты Джучидов, Джагатаидов, Джалаиридов и другие… – С. 261.
Отметим, что появление на монетах одновременно имён формального хана и фактического временщика – пример далеко не единичный: например, ещё Н. И. Веселовский в начале ХХ в. обнаружил золотоордынские монеты 820–821 гг. по х. (1417–1418 гг.), на которых наряду с именем хана Дервиша стоит имя «эмира Идику бека» [253] . Аналогичным образом в Эрмитаже хранится монета крымского чекана, на одной стороне которой – имя хана Бек-Суфи, на другой – его беклярибека, того же Идику (Едигея) [254] . Вместе с тем Тимур никогда не забывал выражать пиетет по отношению к потомкам Чингис-хана, подтверждением чему служат монеты с надписью: «По повелению хана Сююргатмыша, слово эмира Теймура Гуркана» [255] . Аналогичным образом, «Все указы великого эмира [Тимура… начинаются] следующими словами: “Согласно ярлыку Суюргатмиша наше, Тимура Гургана, слово”». [256]
253
См. подробнее: Сафаргалиев М. Г. Распад Золотой Орды. – Саранск, 1960. – С. 192.
254
Северова М. Б. Об имени золотоордынского хана на монетах Крыма 822 и 823 гг. по х. (1419, 1420 гг. н. э.) // Вторая Всероссийская нумизматическая конференция. 6–8 апреля 1994 г. Тезисы докладов. – СПб., 1994. – С. 98–100.
255
Савельев П. Монеты Джучидов, Джагатаидов, Джалаиридов и другие… С. 262.
256
Хафиз-и Таныш Бухари. Шараф-наме-йи шахи («Книга шахской славы») / пер. М. А. Салахетдиновой. – М., 1983. – Ч. 1. – С. 95.
6. Нет сомнения, что хан Суйургатмыш умер своей смертью, и трон без каких-либо смут и придворных интриг был передан его сыну Султан-Махмуд-хану, царствовавшему с 790 г. по х. (1388 г.) по 805 г. по х. (1402/1403 г.). Как и его отец, этот монарх исполнял лишь номинальную роль хана при реальном правителе Амире Тимуре, что также подтверждается чеканкой монет с именами обоих правителей – номинального и реального [257] . Правда, в отличие от отца, который вошёл в историю именно как марионеточный хан Амира Тимура, о Султан-Махмуд-хане известно, что он был талантливым полководцем и, в частности, что в битве с турками-османами при Анкаре именно он пленил султана Байазида I [258] .
257
Савельев П. Монеты Джучидов, Джагатаидов, Джалаиридов и другие… – С. 260–263. См. также: Френ Х. М. Монеты ханов Улуса Джучиева… – С. 62.
258
См., напр.: Шараф-хан Бидлиси. Шараф-наме. – С. 97.