Чистая душа

Амир Мирсай

Поймав ее, хотел свалить на снег, но Карима не поддавалась, она была сильной девушкой.

— Сдавайся!

Шакир крепко охватил ее руками, и ему удалось повалить Кариму на кучу снега. Только она поднялась, он снова обнял и свалил ее.

Так они провозились до конца перемены. Кариме было весело и приятно. Она была тронута тем, что после звонка на урок Шакир не убежал, а поднял ее и старательно отряхнул с нее снег.

С этих пор Шакир и запал в душу Каримы. Правда, он ни разу ни словом не обмолвился о любви. Все же ее

чувство к этому симпатичному парню с каждым днем усиливалось.

Вместе с любовью к Шакиру в душе Каримы жило и другое чувство, беспрестанно терзавшее ее, — ревность. К этому были основания. Говорили, что Шакир дружит с Миляушей, сама Карима видела и знала об этом. Они бывали вместе в кино, в театре, ходили на каток, на лыжные прогулки; если в школе устраивали какой-нибудь концерт, он садился рядом с ней, приглашал танцевать. Правда, все это было на глазах у других. Казалось, о чем беспокоиться Кариме? В одном классе учатся, почему бы им не бывать вместе? И что удивительного, что он уделяет Миляуше больше внимания? Не один Шакир, а и другие также. Ведь она дочь Баязитова!..

Шакир становился все смелее с Каримой. И это Карима находила вполне естественным; он ведь уже не мальчик.

Он даже при ней не совсем приличные анекдоты рассказывал. А Кариме только бы посмеяться. Она ведь не какая-нибудь аристократка, чтобы по пустякам обижаться, — она выросла в колхозе, среди крестьян, и все видела и знала. Раз Шакиру нравилось смешить ее, так почему бы ей не посмеяться?..

А вот сегодня…

Потому ли, что Шакир был в берете, ей показалось, что сегодня он особенно красив — нельзя было оторвать глаз от него. Все его одноклассники, окончившие школу, пошли к реке купаться. Но Шакир остался с Каримой. Незаметно для других пригласил ее пойти на луг. Разумеется, Карима была согласна. Но все же для виду покапризничала.

— Нет, — сказала она, — почему я должна с тобой идти? Плыви со своей Миляушей на ту сторону Камы!

— Нужна мне эта Миляуша! — сказал Шакир. — Пусть с Рифгатом плывет, Не только на ту сторону Камы, хоть на край света…

Карима торжествовала. Она больше не упрямилась (чего доброго, взаправду Шакир пойдет к Каме). Они незаметно углубились в кусты.

На излучине реки, в густых кустах, так много укромных мест… Шакир совсем разомлел. Он уже не мог держаться спокойно. И обычная разговорчивость пропала. Голос стал тише и мягче, вкрадчивее.

Если человек не любит, разве он будет вести себя так?

Они прошли сквозь колючие кусты шиповника и ежевики. Крапива обжигала ноги. Остановились у большого куста смородины на краю оврага, заросшего травой. Оба стесненно молчали.

— Как здесь хорошо! Никого нет, — сказал Шакир, стараясь скрыть дрожь в голосе. — Давай посидим!

И, быстро примяв траву, показал Кариме место рядом.

Карима опустилась.

— Знаешь, Карима… я тебя люблю.

— Обманываешь!

— Люблю. Говорю тебе: люблю! А ты?

—

И я, — чуть слышно сказала Карима.

Шакир торопливо обнял ее за плечи. Лицом прижался к ее лицу. Щеки обоих горели. Губы Каримы непроизвольно потянулись к губам Шакира. Но когда тот крепко обнял ее прижал к себе, испуганно прошептала:

— Не надо!

Она дернулась всем телом, порываясь уйти, однако встать не смогла — сил не хватило. Только сказала Шакиру:

— Посиди спокойно! — и попыталась отвести его руки.

Но Шакир уже не мог сидеть спокойно. Он еще крепче стиснул ее в объятиях, стараясь положить на траву. Карима упиралась руками и отворачивалась, но тут же почувствовала, что силы ее слабеют.

— Я буду тебя крепко любить, — прошептал Шакир, тяжело дыша.

В эту минуту Карима поняла, что судьба ее решена, — она знала, чем все это кончится. Но в ней заговорило благоразумие.

— Если хочешь меня любить, женись! — сказала она.

— А как же! Обязательно женюсь.

— Когда?

— Скоро!

— Подождем до женитьбы, Шакир!

— Не могу я, пойми, Карима! Если ты не будешь моей, я не знаю, что будет со мной… Я заболею, умру!

Если человек не любит, разве он может так говорить, так страстно уверять?..

…Когда Шакир встал, они даже не смогли посмотреть друг другу в глаза. Кариме почему-то хотелось плакать, а Шакир стоял, мрачно отвернувшись. Оба молчали.

Но через некоторое время лицо Шакира прояснилось, он стал прежним, самоуверенным. Нарвал букет цветов и поднес Кариме. Пошутил о чем-то как ни в чем не бывало.

Они прошли через луг и опять углубились в заросли кустарника. Снова сели в скрытом месте. Теперь Шакир стал совсем другим.

Он осмелел, руки его уверенно охватили талию Каримы.

— Стыдно мне, Шакир.

— Ну, теперь уж…

Возвращались на берег поодиночке: Шакир сказал, что так лучше.

— Нас не должны видеть вместе, — сказал он, — Вообще никто не должен знать, что между нами близкие отношения. Узнают, когда это будет нужно…

Карима по своему истолковала его слова: «Беспокоится, чтобы обо мне плохо не подумали…»

8

Рифгат искал Миляушу. Непонятно, куда она скрылась. Неужели убежала? Неужели всерьез рассердилась?

«Как же это я не удержался? — терзался раскаянием Рифгат. — Ведь с утра ходили вместе и так весело разговаривали. Как же все получилось?»

Вернувшись с другого берега Камы, Рифгат и Миляуша оделись и отправились на луг. Они собрали охапку цветов, уселись в тени густого вяза и сплели для Миляуши венок.

— Что за аромат! — восхищалась Миляуша, поднося к носу белый цветок. — Нет, стану я биологом…

Снова завели они старый спор.

— Опять ты о биологии! — с раздражением сказал Рифгат. — Согласились на химию — и дело с концом. Вместе будем учиться.