Чистая книга: незаконченный роман
Шрифт:
Скоморошье гнездо и древнее благочестие – вот мир, в который попала Огнейка.
Жизнь на Лае. Одиноко. Скучно. Все в работе. Но иногда выйдет к реке, сядет на бережок и смотрит на Копани. Там другая жизнь. Близко, но не ускочишь.
Проплывали паромы. Кричали мальчишки: верховцы – опалены овцы. Кидали каменья. И она когда-то кидала. Куда они плывут?
Есть где-то другой мир. Щепоткины, город, брат. Шумно, светло. За что же ее брат, как в тюрьму, засадил?
Потом извещение – погорел второй брат. Ради кого же все эти жертвы?
Хотела уйти от мужа. Мать не пускает, плачет.
Огнейка, словно после долгой и тяжкой болезни, вышла к реке, села на бревнышко, вмытое в песок.
Ярко светило солнце, в воде у ног, на неимоверной глубине, огромными белыми стаями клубились облака, по поверхности реки проплывала кора…
А за рекой, на самой горе, погруженная в полдневную тень, стояла родная деревня, под деревней луга…
Какая-то девушка бежала к реке, легко, беззаботно. Так же и она когда-то бегала. А теперь? Где радость? Где счастье? Что сделалось с ней?
И хоть бы польза была какая-нибудь от этого? А то ведь Ивана в армию отдали…
Хотела уйти от мужа. Мать не пускает, плачет.
Проводы мужа в солдаты. И тогда – разгул: вот вам за все…Агния и Юра
Первая встреча после революции… Юра, оказавшись в Копанях, первым делом идет к Порохиным. Невесело. А Агния?
– Агния… Стыдно сказать… Пропащий человек. Мать родну не признает.
Федосья рассказывает историю замужества, падения. Юра идет за реку. Пьяный перевозчик:
– Чем промышляем, товарищ? Надо быть, по молодому делу? Тогда путь правильный держите. На Лае безотказно. Баба – ягодка. И подходов много не надо. Понимает с первого раза. Только бутылку…
Юра не верит. Потом встреча с Огнейкой. Не веря глазам, протирает очки.
– Ну что, узнал теперь? А я тебя сразу узнала. Еще от лодки. Идешь, голову повесил, как мешок муки на затылке несешь, – да кто же так на севере ходит?
Заходит свекор.
– Ну, опять сегодня не житье. Опять хахаль.
Огнейка закусила губы, но ничего не сказала. Старик ушел.
– Ну, раз хахаль, дак раздевайся…
Юра печально посмотрел на нее.
– Что, презираешь? Вот до чего тварь дошла? Али не поверил, что говорят?
Юра молчит.
– Встретились, и слова нет. А хоть зачем пришел-то, знаешь? Да чего я спрашиваю? Зачем мужик к бабе ходит? Ну, давай делай свое дело. А может, мне начать?
Юра встает:
– Я в другой раз зайду, ладно?
– А чего тебе заходить? Мужик ты плевый…
Юра, понурив голову, идет по дороге в монастырь. У Агнии разрывается душа. Но она не кричит. Сдерживается.
На другой день Юра является с виноватым видом. Подарок – платок…
Агния язвительно:
– Ну вот, за плату…
Юра торжественно:
– Агния Мартыновна, я вчера вел себя самым мерзким образом. И очень прошу извинить. Я не имею права ни в чем упрекать тебя…
– Ах ты, вежливенький, хорошенький, одумался… Ну дак я не одумалась. Ты чего это сказал: не имеешь права упрекать меня? А за что же тебе упрекать меня? За то, что я себя навеки погубила да в грязь втоптала? А кто в том виноват? Не ты ли меня в эту грязь втоптал?
– Я?
– Ах, бедненький. Ты мне сколько сказок всяких рассказывал… А вы удрали, на кого нас бросили? На скотов? Ты думаешь, меня спрашивали, за кого выходить? Выходи, и все… А как я жила? Какие муки, издевательства вытерпела. Да я дала бы себя голой по всей деревне протащить, в нужнике выкупаться, только отомстить ему, паразиту, отомстить всем вам… Можешь ты это понять?… Да я чем дряннее мужичонко, тем радовалась больше…
Агния встала, указывая на дверь:
– А теперь иди и больше не показывайся мне на глаза. Нету прежней Огнейки. Я сука, блядь. Я себе противна. Меня не под одним щелоком, не под одной дресвой не отмыть, а не то что этим мыльцем алым, которое ты принес…
– Агния… Но почему мы не можем быть друзьями?
– Иди, иди, друг нашелся. Ищи друга не в грязи… Я на тебя молилась…
Назавтра Юра уехал на фронт, потом заболел тифом. Встреча с Огнейкой. Она выхаживает его, больного. Худое тело. Моет в горячей воде. Юре стыдно.
– Не стыдись. Какой уж ты, Юра, мужчина. Ты ученый.
Юра умолк.
– Ты дурачок, Юра, всегда с книжками. Как свою барышню встретил?
– Какую?
Потом вспомнил: он хвастался. Сочинил себе биографию. Так было интереснее жить. Должна у революционера быть подруга.
Он сказал:
– Не было.
– Я так и думала.
Перед отъездом на фронт Агния приносит тетрадку.
Юра узнает в ней свой дневник. Он потрясен.
– И ты хранила?
– А чего ее хранить. Лежала. Немного места надо.
На самом деле она не расставалась с ней.
Юра один читает дневник.
– Белая ночь. Заколдованное царство. Отсюда, наверно, сказка о заколдованном царстве. Надо расколдовать это царство.
Юра уезжает на фронт. Агния провожает его.
– Дай мне руку.
– Зачем?
– Можно я ее поцелую?
– Она, Юра, грязная…
– Агния, почему ты мне всё гадости говоришь?
– А потому, что не люблю. Ты, как с благородной. Привык ручки целовать. Вот ты бы меня обхватил.
И он пошел… Огнейка долго глядела ему вслед.
Потом Агния приехала на фронт. Солдаты – копаневские – пристают. Агнейко, Огнейко. Многие ее знали. И вдруг она видит Юру.
– Ну, слышал?
– Слышал.