Чистилище. Книга 1. Вирус
Шрифт:
Лантаров изумился: даже такие любители вольницы, как Захарчиков, живут под родительским прессом. Хотя ничем этого щеголя не изменить – как хлестал виски за рулем, так и продолжает. У него все в этом городе, в этой стране схвачено!
– А на ком женишься-то? Уж не на Ксании ли? – сорвалось у Лантарова с языка.
– На Ксании?! Да ты что, с ума сошел?! Ее классно трахать, но на таких не женятся. Она ж телка безбашенная, как на ней можно жениться?! Кстати, ее зовут вовсе не Ксания. Обычная Оксана, девятнадцать лет она жила Оксаной, а потом у нее крышу сорвало. Программа, короче, полетела, как
– Слушай, – не унимался Кирилл, – но ты ж сам говорил, что в постели она – божественная… Меня тогда это поразило, потому и запомнил.
– А я и не отказываюсь. С ней обалденно! – Влад несколько мгновений помедлил, глядя вверх, в пустоту, где, вероятно, отразилось одно из приятных воспоминаний. – Я бы даже сказал, лучше, чем с кем-либо, кого я знал. А я-то ведь многих знал, – он плотоядно, с едва уловимым выражением превосходства, скривил губы. И вдруг неожиданно признался: – Я бы, ты знаешь, взял в жены простушку сельскую. Наивную и не развращенную. Чтобы сидела дома и детей растила…
– Пока ты будешь трахать таких, как Ксания? – не удержался захмелевший Лантаров.
– Ага, – кивнул Влад. Его вдруг прорвало на откровенность. – Ты знаешь, после Ксании я уже сам сомневаюсь, смогу ли с нормальной, обычной бабой спать. С женой-то ведь нельзя вытворять то, что с Ксанией. – Влад опять умолк, а Лантаров насторожился от близкой ему темы. – Хотя не факт. Может, и я изменюсь. Иногда – честно – хочется увидеть себя заботливым папашей, рядом со счастливыми малышами и улыбающейся женой. Но разве сейчас можно отыскать нормального человека для совместной жизни?
Последние фразы он опять сказал убежденно и серьезно.
– А Лана как? – вспомнил Лантаров почему-то.
– Какая Лана? – Влад опять обрел свое циничное спокойствие. – Светка, что ли? А ты, че, не знаешь? Она ж концы отдала.
– В смысле?
– Да в прямом. Окочурилась.
– Как? Она ж молодая совсем, моложе нас с тобой. Не может быть!
– Когда Бог к себе вызывает, он возраст не спрашивает. – Впервые в словах Захарчикова прозвучал неподдельный страх. – Ты ж помнишь, она на эфедрине сидела. Потом то ли смешала что-то, то ли просто передоз был. Короче, кровоизлияние в мозг – и бесплатный билет на вечный полет в облаках.
В голове у Лантарова произошли какие-то необратимые смещения, как будто кто-то здорово заехал в ухо. Как он может так спокойно говорить о смерти человека, с которым общался вот так же, как они сейчас?
– И давно это было?
– Да где-то с полгодика. Но я на похороны не ездил. Знаешь, не люблю я этого…
Услышанное шокировало Лантарова. Как же так? Ведь он обнимал и целовал эту девушку. А теперь безнадежно забытая всеми… И это касается всех, и его, Лантарова, и этого черствого гнуса Захарчикова! Это же с каждым может произойти в любой момент. И, возможно, произошло бы и с ним, если бы он благоразумно не отошел от той компании. Как все ужасно просто и сложно!
Они с минуту помолчали, каждый думал о своем. Но затем Захарчиков расспросил его о возможности сделать заказ «Стелс-Инфо» для продвижения интересов собственной фирмы. Оказалось, что Влад занимается контролем весьма выгодного канала по сбыту иномарок, которые прибывают в страну полулегальным путем. Несложно было догадаться, что этот бизнес тоже схвачен папашей Влада. Лантаров вдруг прикинул, что может неплохо подзаработать на проекте, без официального оформления в компании. Тем более, что дело Влада предусматривало тихую обработку толстосумов без прямой рекламы. Захарчиков ясно заявил, что ему нужен такой человек, как Лантаров, но он вынужден посоветоваться. Кирилл уловил, что за этим щеголем все время стоит тень – строгая, суровая и властная – его непреклонного отца.
…Уже через несколько дней Влад ответил согласием. А еще через три недели неожиданный успех тайного использования базы данных своей компании позволил Кириллу положить в карман добрых полторы тысячи долларов. Это существенно превышало его ежемесячную зарплату, и он настолько воодушевился новой деятельностью, что на какое-то время даже забыл о Веронике.
– Слушай, Кирилл, давай-ка бросай свою сраную компанию к чертовой матери и переходи работать ко мне!
Предложение Влада хотя и казалось ожидаемым, заставило сердце Лантарова колотиться сильнее. «Может, это наконец мой шанс?»
– Гэй, козаче, почему молчишь, не звонишь?
Когда внутри прикроватной тумбочки внезапно раздался звук какой-то классической мелодии, Лантаров сначала непонимающе замигал глазами. Лишь через несколько мгновений сообразил: это же Шурин мобильник! Услышав знакомый низкий, с хрипотцой, голос, он почувствовал радостное, умиротворяющее тепло.
– Да как-то неудобно отрывать от работы, – пробормотал он смущенно.
Он и в самом деле несколько раз собирался позвонить, да не знал, что сказать. Вернее, многое мог бы рассказать, обсудить, посоветоваться, но страшно не хотелось выглядеть заброшенным нытиком – прошло ведь только две недели с момента выписки Шуры. Кроме того, он не знал, сколько денег на счету в этом телефоне.
– Я тебе дам «неудобно», – по-доброму погрозил голос, – ты там к Новому году готовишься?
– Да какая тут подготовка? Простыни поменять. Да еще орхидею Евсеевны полить… нет… – Лантаров пытался выглядеть непринужденным, но тоска прорывалась сквозь каждое слово. В палату вслед за ним и вправду перекочевала привезенная женщиной орхидея. Живые, налитые соком жизни листья, к его изумлению, обладали неведомой силой, своим неизбывно могущественным цветом, горделивым и естественным видом они несли надежду и, казалось, были наделены терапевтическими свойствами.
– Твой настрой мне нравится, – подбодрил его Шура, – а я вот хочу тебя проведать. Что тебе привезти?
– Ананас, – вроде шутя выдавил из себя Лантаров. На самом деле – ничего ему не нужно в данный момент. Совершенно ничего, кроме того, что не может дать ни один человек в мире – чтобы его кости срослись, чтобы ушла боль, чтобы он мог хотя бы сам себя обслуживать. Он отвык от общения с людьми. Теперь же никто из прежних знакомых или людей, которых он считал друзьями, не вспоминали о нем. Как будто он растворился в воздухе. А ведь Новый год на подходе! Такого тусклого праздника у него, наверное, не было с самого детства, с тех пор, как мать оставляла его на попечение… На кого она только его не оставляла!