Чтиво
Шрифт:
Пфефферкорн промолчал.
— Она не сказала, что в нем, но я понял, что ей оно очень важно.
Повисло молчание.
— Прости, — сказал Пфефферкорн.
— Все нормально.
— Я думал, ты умер. Прости.
— Что было, то прошло. — Билл кинул книгу на койку. — Прогуляемся?
— Охотно.
Пошли к океану. День выдался прохладный и пасмурный. Серые чайки закладывали круги, лишь слегка выделяясь на фоне серых облаков. Ободранные рыбацкие
— Значит, вы опять вместе, — сказал Пфефферкорн. — Ты и Карлотта.
— И да и нет. Скорее говоря, нет. Этакая неопределенность.
— Что с тобой случилось? — спросил Пфефферкорн.
Билл пожал плечами:
— Сказал не то и не тому. Кто-то решил, что я стал ненадежен. Вслед за тем я оказался посреди Тихого океана. Барахтался пять с половиной часов. Крупно повезло, что какое-то судно меня подобрало. Жуткие солнечные ожоги. Долго не заживали.
— Чем ты их разозлил?
— Захотел написать книгу, — сказал Билл. — Настоящую.
— Да, Карлотта обмолвилась.
— Вот как.
— Говорила, ты работал над серьезным романом.
— Работал — слишком громко сказано. — Билл постучал себя по лбу: — Все еще тут.
— О чем книга?
— Ох, сразу не скажешь. О доверии. Дружбе. Любви. Творчестве. О непростых отношениях, давних и дорогих. Знаешь, сюжет еще не сложился.
— Сложится.
— Возможно. — Билл улыбнулся. — А может, и нет. Составная часть авантюры.
Только сейчас Пфефферкорн заметил, что Билл без бороды. Со студенческих времен он не видел его бритым.
— Тоже хорошо выглядишь, — сказал Пфефферкорн.
— Спасибо, Янкель.
Волны кидались им под ноги.
— Как вышло, что тебе не надо прятаться?
— Я долго прятался. Нашли. Они всегда находят.
— И?
— Наверное, им было неловко, что со мной так обошлись, и меня позвали обратно в команду. Даже бросили кость — пиши, что хочешь. Мол, начнем с чистого листа.
— Выгодная сделка.
— Есть закавыка.
— Следовало ожидать.
— Я должен доказать свою преданность.
Пфефферкон фыркнул:
— Логично. Как?
Чайки горласто спикировали на невидимую добычу.
— Уезжай из поселка, — сказал Билл.
Пфефферкорн странно улыбнулся:
— Что?
— Слушай меня. Ты должен уехать. Сегодня.
— С какой стати?
— И больше ей не звони.
Пфефферкорн замедлил шаг и повернулся к Биллу. Тот ухватил
— Вот так они тебя нашли. На карте триангулировали все места, откуда ты звонил.
Пфефферкорн смотрел на него как на безумного.
— Никаких звонков, никаких книг, — шептал Билл. — Садись в автобус и уезжай. Ни с кем не общайся. Затаись, насколько удастся, а потом опять в автобус и все заново. — Он еще крепче вцепился в рукав. — Слышишь меня? Не завтра. Сегодня. Понимаешь? Ответь, чтоб я знал, что ты понял.
— Значит, приказали тебе.
— Я посмотрел расписание автобусов. Есть вечерний рейс. Сколько у тебя денег?
— Вот оно что. Назначили тебя.
— Ответь. Сколько денег?
Пфефферкорн восхищенно покачал головой:
— Невероятно.
— Замолчи и слушай.
— Фантастическая наглость… Невероятно.
— Послушай меня. Сосредоточься.
— Наверняка сказали об «оставленном хвосте».
— Ты не слушаешь.
— Хвост, который надо подчистить. Верно?
— Господи, Арт, какая разница? Не в том дело.
— Ну? И что ты ответил?
— Что я мог ответить? Сказал, все сделаю, и кинулся тебя предупредить. Ну давай, хоть на минуту соберись.
Пфефферкорн высвободился из его хватки, подбоченился и посмотрел на океан.
— Я не хочу уезжать, — сказал он. — Здесь мне нравится.
— Выбора нет.
— И потом, терпеть не могу автобус.
— Господи боже мой. Будь благоразумен.
— Давай сменим тему, хорошо?
— Сейчас не время…
— Я знаю, но говорить об этом не хочу. Понятно?
Билл вытаращился.
— Давай о чем-нибудь другом, — сказал Пфефферкорн.
Билл молчал.
— Вспомним старые деньки. — Пфефферкорн улыбнулся. — Было весело, да?
Билл не ответил.
— Пожалуйста, отзовись, — сказал Пфефферкорн.
Билл не сводил с него взгляда.
— Помнишь, я вел твою машину и нас тормознули? — спросил Пфефферкорн.
Лицо Билла чуть размякло.
— Ты помнишь?
— Не время вспоминать.
— Ответь, ты помнишь или нет?
Ветер стих, нахлынула тишина. Даже чайки смолкли.
— Если отвечу, ты меня выслушаешь? — спросил Билл.
— Просто ответь на вопрос.
Долгое молчание.
— Помню, — сказал Билл.
— Отлично. Превосходно. Ну и? Что было потом, помнишь?
— Как такое забудешь? Полгода от бардачка несло писсуаром.
— А помнишь историю с веслами на деревьях? О чем мы только думали?
— Черт его знает.