Что движет солнце и светила
Шрифт:
Она посмотрела на табличку, которая была уже не фанерной, а бронзовой. Это постарались воины-афганцы, которые прослышали о странной истории и, разобравшись в ней, решили, что память солдата Александра Иртеньева должна быть увековечена.
– Но мы с тобой все равно будем приходить сюда, правда?
– спросила Наталья Андреевна.- Саше без нас будет грустно.
– Конечно,- говорит Паша и улыбается дрогнувшими губами. Сегодня он играет один, без Саши. Как ему велел врач, к которому его водят мама. Он молодой, веселый и задает Пашке всякие вопросы, которые почему-то называет тестом. Особенно интересно ему знать,
Наталья Андреевна пожалела, что ей не удалось поговорить с Александром. Ну да ладно, будут ведь и другие разы! Будут? Конечно! Потому что жизнь это большое путешествие.
– Большое путешествие,- повторила Наталья Андреевна.- Это не Окуджава написал, это написала Нарбикова. Интересно, почему ее никто, почти никто не понимает? Ведь это так просто: жизнь - это, конечно, путешествие, а рождение, конечно, приключение, которое бывает в жизни один раз, а смерть это, похоже, состояние: то, что человек умер, или помер, "или ушел в мир иной; стихи - это тоже игра. Может, есть только те, которые пишут стихи, а все остальные - их воображение? А есть такие люди, которые ничего не видят, кроме привычного пейзажа, дороги на работу и с работы, бутылки водки или афиш на стенах. Но когда видишь дальше и лучше их, то они начинают крутить пальцем у виска и выразительно подмигивать друг другу...
Что-то подобное Наталья Андреевна, кажется, вычитала в книге Валерии Нарбиковой. Или не Нарбиковой? А, не важно! Глупо тогда получилось с этой книжкой. Она понесла ее в библиотеку, а тут, конечно, Наседкина с лавочки окликнула:
– Что-то интересное, сударыня, читаете?
– Очень интересное!
– сорвалась у Натальи Андреевны опрометчивая фраза.
– А можно посмотреть? Давно хочу тоже в библиотеку записаться. Чтоб к культуре приобщаться...
Полистав книжку, Наседкина вернула ее с таким разочарованным видом, будто свято верила Наталье Андреевне и вдруг убедилась в ее лжи:
– Да это же и читать нельзя! Заумь какая-то, ей-Богу! Кажется, это все-таки была книжка Нарбиковой. Или Саши Соколова, "Школа дураков"?
Зачем она вспоминала имя автора той книги, Наталья Андреевна и сама не знала. Возможно, все объяснялось просто: ей очень не хотелось снова пройти мимо лавочки, на которой расположилась эта Наседкина. Потому и разговор с ней вспомнился.
– Ну и как сходили в гости?
– громко, на весь двор, спросила Наседкина. Конечно, она все еще торчала на своем наблюдательном посту. И Наталья Андреевна, конечно, ответила ей той фразой, которая ни к чему не обязывала:
– Нормально!
– Что-то вы, сударыня, невеселой из гостей возвращаетесь.
– Устала,- коротко бросила Наталья Андреевна, достигшая, благодаренье Всевышнему, входной двери.
– Нелюдимая какая-то,- недовольно сказала Наседкина вслед, поеживаясь то ли от наступившей прохлады, то ли от громкого стука двери.
Поднявшись на свой пятый этаж, Наталья Андреевна снова почувствовала
А ночью, когда внезапный порыв ветра вдруг распахнул окно, она почувствовала легкий приступ радости. Это было так внезапно и совершенно беспричинно, что Наталья Андреевна подошла к окну и вдруг запела:
Кто-то песню вдали,
не допев, оборвал,
Чьи-то гаснут
на склонах костры.
Мы с тобою вдвоем
перешли перевал,
И теперь нам
спускаться с горы...
Кто-то, не выдержав громкого пенья среди ночи, застучал по батарее. Но Наталья Андреевна не слышала. Она была далеко, где-то там, где - счастье, любовь, свобода, вольный ветер, красота, желтые розы, совсем - совсем другая жизнь... __
Из цикла "Рассказы п Из цикла "Рассказы просто так"
ПРИВЫЧКА
Жил Человек, и было ему хорошо: молод, здоров, красив - что ещё нужно? И всё-таки чего-то не хватало, самой малости, а чего именно - поди разберись. И тут пришла к Человеку маленькая хитрого вида старушка.
– Возьми меня к себе, - говорит.
– Я тебе мешать не стану - одна польза от меня, вот увидишь! Тебе только меня и не хватает, между прочим...
– Ты, бабуля, в этом уверена?
– усмехнулся Человек в усы.
– Ага, - кивнула старушка.
– У тебя всё есть, кроме меня, Привычки...
И убедила Человека взять её к себе.
С тех пор совсем отлично Человек зажил. Старушка Привычка будила его в определённое время, кормила любимым супом, .водила гулять по одной и той же аллее в парке.
И вроде бы, хорошо стало Человеку. Но однажды не спалось ему всю ночь, и потому, пока старушка Привычка на антресолях дремала, вышел он на улицу и удивился. Чему бы это, вы думаете? Самой малой малости: горизонт нежно розовел, и в траве Человек увидел белую Ромашку. На её лепестках светились росинки, и в каждой из них отражалось, синее небо.
– Какая замечательная ромашка!
– сказал Человек.
– Столько раз проходил мимо и не видел её!
Сорвал Человек цветок и пошёл дальше. Смотрит: сидит на скамейке под кустом сирени Девушка, и забилось сердце Человека, потому что очень она ему понравилась.
– Здравствуйте!
– сказала ему Девушка.
– А я вас знаю. Вы здесь проходите в одно и то же время со старушкой Привычкой, но ни разу не остановились, чтобы со мной подговорить...
Человек улыбнулся и молча оторвал лепесток ромашка - "Любит", потом другой - "Не любит", и нахмурился, но оторвал третий
лепесток - "Любит!" - и снова засмеялся.
.
А старушка Привычка чуткая: услышала его смех, со своей лежанки соскочила, подхватила ноги в руки - и прямиком к Человеку.
– Не делай этого, - шепчет.
– Зачем тебе гадать на ромашке? Не солидно! И что за дурной тон - знакомиться с первой встречной?
Хотел Человек оторвать старушку Привычку, но та крепко уцепилась - не отпускает.
***
Куда деваться - слушает Человек старушку Привычку, а та знай себе трещит без умолку - учит уму-разуму. И - вот ведь, хитрая какая!
– незаметно на спину Человека забралась. Села, наконец, на шею, сидит - и ножки свесила. Бросил Человек ромашку на землю, повернулся и пошёл домой.