Что, если?

Резник Юлия

– Что ищешь?

– Глянь на эти фото, пожалуйста. Тут есть твой импотент?

– Почему это он мой?

– Ну, так. К слову пришлось.

– Ясно. Вот он… И вот. А что?

– Да ничего. Похоже, Глухов сменил охрану, а этот, скорее всего, ее возглавил.

– И что это означает?

– Что прежняя охрана расформирована. А новая…

– М-м-м?

– Еще недостаточно сработалась.

– И это в свою очередь значит, что…

– Ничего это не значит, – деланно-беспечно вздыхает Имана, не желая еще больше пугать сестру. – Ложимся? До рассвета еще часа два.

Имана отодвигается к стенке и приглашающе поднимает одеяло. Айна,

тяжело вздохнув, ложится рядом. Некоторое время они молчат, разглядывая скользящие по потолку тени. Мизинец к мизинцу. А потом, не сговариваясь, переплетают пальцы.

– Ты думаешь, они проебут очередное покушение, так?

– Может быть.

– И ты собираешься этого не допустить? Собираешься… – Айна вскакивает, – закрыть его собой? Опять? Ты спятила?! После всего, что он с тобой сделал?

– Кажется, кто-то утверждал, что это просто сон, – усмехается в темноту Имана.

– Да, но… Все равно. Обещай мне, что ты не станешь лезть под пули. Его безопасность – не твоя забота. Так?

– Все верно.

– И даже если что-то случится, ты…

– Я не буду в это лезть. Обещаю.

– Отлично. Но я все равно настаиваю, что это просто сон.

– Конечно.

Глава 23

Герман сидит в позе лотоса и безуспешно пытается очистить разум, чтобы выйти чуточку за… И хоть так, хоть в своих мыслях коснуться ее души своею. Но где там? Волк за дверью воет так, что попробуй сосредоточься на чем-то, кроме этих его завываний. Смирившись, что ничего у него не получится, Глухов встает и с психом открывает дверь.

– Ну что еще?!

– У-у-у-у.

И то в лес смотрит, то на него…

– Хочешь со мной побегать?

Соглашаясь, подросший зверь тычет мохнатым лобешником в бедро Глухову.

– Тебя когда-нибудь там сожрут, ты это понимаешь?

– У-у-у…

Сил бегать у Германа нет. Совсем. И, наверное, этому есть рациональное объяснение – будни после выборов слились в один нескончаемый день сурка, наполненный встречами и работой. Он спит от силы три часа в сутки. А в остальное время пашет как проклятый. Но разве он в первый раз существует в таком режиме? Да нет, конечно. Иррациональное подсказывает Герману, что дело тут в другом. Он просто без нее не может. Не может ни-че-го. Не может собраться, не может себя мотивировать, не может понять зачем? И просто медленно по чуть-чуть умирает.

Волк подпрыгивает, ставит передние лапы ему на плечи. Опрокидывая Глухова на задницу:

– Да тише ты, слон! Фу!

И глюк, вероятно, ловит. Притягивает морду зверя к себе.

– Ты что, у нее был? У нее был, да? Вот же гад.

Псина пахнет псиной. А еще ею… Будто она его погладила по загривку, а шерсть каким-то чудом сохранила нежный девичий запах. Герман обнимает Волка за шею, притягивая зверя к себе. И тянет носом.

Глухов знает об Имане все. По крайней мере, все то, что можно нарыть, задействовав имеющиеся в его распоряжении ресурсы. И то, что она согласилась водить тупоголовых туристов за деньги, он знает тоже. Это как-то позволяет ему примириться с тем, что она не приняла его помощи. Раз у нее есть работа, значит, и какие-то деньги есть. То есть она не голодает, не бедствует и не мечется. А просто живет дальше…

Означает ли это, что она не сломалась? Не факт.

Означает ли это, что он может себя простить? Да никогда в жизни.

Глухов даже извиниться не может. Не потому что гордый. Какой там… Он бы в ногах у нее валялся,

если бы тому, как он с ней обошелся, можно было найти прощенье. Просто не знает как. Или скорее даже не представляет, как он, извинившись, снова ее отпустит. Сейчас ему кажется, стоит только ее увидеть, и все. Тормоза откажут, предаст здравый смысл. И он ее тупо на поводок посадит, чтоб никуда от него… Никогда больше. Герман ведь на полном серьезе размышляет над таким вариантом. Вот до чего дожился!

– Эй-эй! – слышится обеспокоенный голос нового начбеза, который, взлетев по ступенькам, не придумал ничего лучше, чем попытаться оттащить Волка от Глухова. В ответ зверь, кто бы сомневался, едва не цапнул того за руку.

– Да мы просто дурачимся. Отпусти пса. Волк, фу!

– Виноват, Герман Анастасыч. Преувеличил проблему.

– Да уж лучше перебдеть, – отмахивается Глухов, по привычке пристально вглядываясь в новое лицо в своем окружении. Спецов ему из столицы подогнали. Заверили, что парни – профессионалы высочайшего уровня. Не верить у Германа нет оснований. Он сейчас ценный кадр, беречь его будут еще с большим рвением. Глухов бросает взгляд на часы: – А ты чего еще не отдыхаешь, Андрей Валерьич?

– Осматриваюсь, что-то неспокойно.

Герман понимающе кивает. Времена и впрямь еще те наступили. Бутову вот-вот предъявят обвинения на основе показаний Елены. Ничего больше ему предъявить нельзя – тертый калач, грязную работу он, конечно, делал чужими руками. Не факт, что его удастся призвать к ответу за все грешки. Да и не стоит перед Германом такой цели. Бутов для него – в прошлом. Теперь бы с остальным разобраться. Со всеми бутовскими подельниками. И схемами. Это более кропотливая работа. А учитывая, каким людям он уже перешел дорогу, еще и опасная. К бабке не ходи – по его душу еще придут. Пока все не примут новые правила игры, не перераспределят капиталы, не привыкнут жить по закону, и так далее. Бурлить будет долго. И в этом смысле даже хорошо, что Имана выведена из игры. Герман ни за что бы не смог расслабиться, зная, что ей угрожает опасность. А так она защищена. И только это не дает ему наворотить уж совсем какой-нибудь дичи.

– Осмотрись. И отдыхай. Это тоже важно.

Охранник, соглашаясь, что-то там говорит и уходит вверх по дорожке. Прежде чем вернуться к себе, Глухов отводит Волка в абсолютно бесполезный вольер. После расставания с Еленой он затеял в своей спальне ремонт. А сам пока живет в гостевой на первом этаже. Очень удобно. И кабинет под рукой, и спортзал, и не надо карабкаться вверх по лестнице в конце рабочего дня, когда его единственным желанием становится поскорее принять горизонтальное положение.

Ему бы немного притормозить. Отдохнуть. Вырваться из этой круговерти хотя бы на пару дней. Уйти туда, где никого кроме него не будет. В глухую тайгу. И просто ничего не делать.

Развалившись поперек постели, Глухов принимается гуглить предложения. Как насмешка судьбы – первым выпадает скромный сайт небольшой фирмочки, в которую подвязалась работать проводником Имана.

Пальцы, дрогнув, жмут на календарь. Можно заказать любую экскурсию. Хоть сейчас. Искушение страшное. Пусть возможности программы и не позволяют ему выбрать сопровождающего. Мысль о том, что это может быть она, заставляет мучительно пульсировать внутреннюю пустоту, затягивающую в себя все живое. Глухов смотрит на дату на часах. На экран… И снова на дату, убеждая себя в том, что если в проводники ему попадется Имана – значит, это судьба.