Чуча
Шрифт:
Чуча сел на задние лапки и вытянул передние.
— Никогда не видала такого. У тебя лапы, как человечьи руки. Вот урод! Вот чучело! И когти мягкие. Можешь влезть на мою сосну?
— Я не знаю.
— Ну попробуй. Здесь хорошо, наверху!
И зверь легко подтянулся на ветку, пробежал по ней до конца и — ааах! — перелетел на другую сосну, а потом — ввеерх, вверх, раскачался на ветке и опять — ааах! И все звал, звал, манил Чучу:
У меня наверху Ветки-качалки, УЧуча весь дрожал от страха и восхищения. О дружбе с таким красавцем даже думать нечего. Но глядеть на него… Это он, наверное, позволит.
Но тут появился еще один зверь. И это решило Чучину судьбу. Зверь был желтый, мягкий, большой и невзрослый. Он выбежал из темных елок на Чучину поляну, дурашливо выбрасывая толстые лапы. Выбежал боком. Его просто заносило. Зверь не заметил бы Чучу, если бы не дятленок, за которым он гнался. Тот не летал еще, а только подлетывал и, неловко кувыркаясь у земли, натолкнулся на Чучу.
Чуча не испугался желторотого и бесхвостого, но на всякий случай прыгнул на сосну и повис на ее коре, как это делают кошки. Нет, вернее, котята. Тонкие коготки держат плохо, и очень страшно, потому что высоко.
Вот тут-то невзрослый зверь раскрыл рот, вывалил язык и стал вовсю глядеть на Чучу. Про птенца он забыл совсем.
— Эй, ты кто?
— Я не знаю. Вон тот рыжий зверь…
— А, Белка с Сухой Сосны.
— Да, да, так она говорит, что я мышь.
— Белка слишком важничает. Я не знаю, что такое «мышь», но ты на нее не похож. Можешь спуститься.
Чуча не двинулся.
— А ты кто?
— Я — Волк. Когда я вырасту, меня будут звать, как и моих стариков, — Скальный. Мы живем за рощей скальных дубов. Ну, прыгай вниз!
Чуча разжал посиневшие пальцы и неловко брякнулся в траву. Пока он вставал, Волчонок успел легонько давнуть его лапой.
— Эй, эй! — крикнула сверху Белка, — Не смей трогать наше лесное Чучело.
— Я и не трогаю.
— Ах ты, врун! Больно он тебя, Чучелко?
— Ничего, — пропищал Чуча, облизывая помятый бок.
— Смотри, скальный злодей! — летело сверху.
— Он пошутил! — громко крикнул Чуча. И правда, косточки у него уже не болели.
— Ты хороший парень, — тявкнул Волчонок, — Пошли, я покажу тебе кабанов.
Под низкими елками было совсем темно и душно. От земли подымался горячий запах сухой хвои, сверху забивал свежий смоляной дух.
Здесь Волчонок ступал мягко, ветки раздвигал неслышно и все припадал, припадал на передние лапы, стелил голову по земле.
Волчонок прошел, а потом остановился возле большой хвойной кучи, которая вся копошилась,
— Что это? — спросил Чуча.
— Муравьи. Ох и противные! — И — раз! — задней лапой разворотил часть кучи.
— Зачем? Они тебя не трогали.
— А попробуй сунь к ним лапу. Ну, попробуй!
Чуча сунул и сразу затряс ею. Несколько черных букашек скатились в траву, а на розовой лапе остались красные пятна.
— Ясно?
— Теперь ясно.
— А если к ним залетит бабочка или стрекоза — одни крылышки останутся.
Они двинулись дальше, скользя под еловыми ветками, как под крышей.
— Слышишь? — Волчонок повернулся к Чуче.
Но тот едва поспевал и, кроме желтого хвоста, не замечал ничего.
— Слышишь? — Волчонок повел носом, — Здесь проходили свиньи.
И вдруг сквозь ельник просочился желтый теплый свет, и открылась яркая и сочная поляна с белыми бабочками, зеленой травой и синими, белыми и желтыми цветами.
— Смотри! — жарко выдохнул Волчонок.
Через поляну медленно шла длинноносая бурая и седая кабаниха. А за ней, едва видные в траве, — рыжие, с коричневыми полосками вдоль тела, кабанята.
— Ой, какие! — ахнул Чуча. Он не мог отвести глаз. — Послушай, Скальный, а потом они тоже будут серыми?
Чуча сидел на задних лапах, а передними ухватился за веничек травы-перловника.
— Конечно, — кивнул Волчонок, — И я тоже буду серым.
Поляна была уже пуста, а они все сидели, с раздувающимися ноздрями, прерывисто дыша. Потом Волчонок вытянул толстые желтые лапы, положил на них морду. Глаза его стали узкими — две темных щелочки.
— Слушай Песню Леса, — сказал он, — Ляг в траву, так лучше, и слушай.
Чуча лег, запрокинул голову к далеким переливающимся верхушкам сосен, ясеней, берез…
«Ша-а-а», — летело сверху.
«Уи-чок-чок», — из кустов.
«Цк-цк-цк», — рядом из травы.
И все это смешалось, и Чуча услышал:
У меня есть лисы и лоси, — так говорил лес,
На суках раскосые рыси, говорил лес,
Ржавые балки И рыжие белки, Текучие реки, Ползучие раки, Под водою — линь, Над водою — лань…— Это все правда? — спросил Чуча.
Но Волчонок не ответил. Бок его поднимался ровно, одно тяжелое ухо завернулось, показав бело-серую подпушку, вокруг черного сухого носа металась муха. Чуча отогнал ее.
«Какой красавец! — подумал он, — Какой красавец!»
Теперь, где бы ни был Чуча, он слышал, как поет лес. И различал все новые слова. И знал, что все они — правда.
У меня есть дубы и грабы, — так говорил лес,
У меня есть грибы и рыбы, — говорил лес,