Чудес не бывает
Шрифт:
— Чего надо? — хмуро уставился на верткого мальчишку Орри сверху вниз. Гонец притих, перестав взывать его светлость пред свои очи и расшаркался в приветствии:
— Гонец милорда Боз Даган, Оррик Сингрет, — поклонился важно.
— Плевать мне на твое имя, у меня такое же, — буркнул Орри. — Чего надо, говорю, чего орешь, слуг пугаешь? — проворчал, хмуро разглядывая гонца.
Тот растерянно огляделся — где слуги-то? И чтоб он кричал тогда, требуя хоть кого-то, чтобы доложили Даган о его прибытии? Неувязка, однако.
Парень засопел, мигом разозлившись на ублюдка, который его, законного сына родовитых дворян на посмешище выставляет, еще и пенять смеет.
— Вам должно поспешить на встречу в герцогом Даган.
Тон Орри не понравился
— Я поспешу, — заверил. — Так поспешу, что мало не покажется.
Угроза подействовала, и мальчик вспомнил, что рано господина из себя разыгрывает — сник, скис, принялся носки своих сапог изучать, бубня под нос:
— Мое дело маленькое, меня послали передать вам желание герцога. Я передал.
— Вот и иди, — разрешил Орри и, развернувшись, потопал обратно на кухню, желая продолжить прерванный обед.
— А как же?… — проблеял малец ему в след.
— На лошади! — заверил его Гарт и, хлопнув по плечу, благословил в путь, сунув в руку недоеденную горбушку. — Счастливо!
— Что на этот раз надо, как думаешь? — спросил Оррика, усаживаясь за стол.
— Не знаю и знать не хочу.
— Придется.
— Не порти аппетит, он итак не к черту! — отрезал Даган.
— Почему? Что-то не припомню, чтобы у тебя с ним проблемы были.
— Я не выспался! — солгал, лишь бы друг перестал задавать глупые вопросы и лезть, куда не просят.
— Я даже знаю причину бессонницы, — хитро улыбнулся Гарт. — И сдается мне, она же является причиной требования Даган, чтоб ты срочно прибыл к нему.
— Удивил, — поморщился Орри.
— Ага. Значит, нас одна мысль на двоих посетила.
— А другая в голову не придет. Эта была? Не соло нахлебавшись, ушла? Ясно, что Боз решил мне нравоучения о супружеском долге почитать, а не приз в виде сундука с золотыми выдать за терпение да послушание.
— Ну, за таким счастьем спешить не стоит.
— Я и не собираюсь. Поем, с мельником дела улажу.
— Сено опять же перекидать надо, — согласно кивнул Гарт, понимая, к чему клонит друг.
— Вот, вот, — лениво качнул в его сторону кружкой Орри. — А то все брось и беги. Сбегал в прошлый раз, благодарствую, — грохнул кружкой о стол, насупился.
Покоя ему не давало, как там старуха.
Штучка она та еще, но все ж не по-человечьи с ней он обошелся. Надо было хоть «здравствуй» и "до свидания" сказать.
Но опять же, как скажешь — это же видеть ее придется, от омерзения тошноте отдаваться. И неизвестно еще что она хотела, заявившись.
Пыф!
Нет, к черту все, надо собираться да срочно к герцогу Ламберту подаваться на заработки, искать влиятельных сеньоров, платить им и освобождаться от этой постыдной женитьбы.
`И как я мог согласиться'?! — вздохнул в сотый раз и в сотый же ответил: `Верфул. Негоже родовое гнездо на произвол судьбы кидать. Деду бы то не понравилось, а у меня долг перед ним. И перед Гартом'.
— Ничего, сдюжим. Поеду к Ламберту. Пока развод выхлопочу, другую жену пригляжу.
— На сильно знатных не зарься, толку не будет. Говорил тебе уже — смотри на не высокородных и кичливых, а на богатых, но незнатных. Они к деньгам своим как раз титул ищут, а ты все ж Даган.
— За то золото что у них в сундуках спрятано, они любую самую гордую и высокородную фамилию купят. Тот кто при дворе короля пасется, как правило лишь родословной своей и гордиться, да дырами в штанах щеголяет.
— Да-а, — вздохнул Гарт. — Выходит опять тебе на уродине или перестарке жениться придется.
— Да, — вздохнул Орри, совсем скиснув. — Видать судьба у меня такая.
— Можно еще вдову взять.
— За богатыми вдовами охота еще больше, чем за незамужними наследницами. На все готовое желающих немало прийти, да не к какой-то неженке, что семейной жизни не знала, а к зрелой, домовитой да умелой. Мону Брукберти вспомни. Сорока дней не прошло, как Федерико схоронила, а уже три предложения руки и сердца получила.
— Еще бы! Угодья Брукберти богатые, замки добротные, хозяйство справное. Мона — красавица, умница, а за спиной родня — тетки да дядьки в самых видных королевских домах Европы пристроены. Ха! Я б тоже ждать не стал, с момента похорон соловьем заливаться начал, хороводы вокруг нее водить и в любви объясняться. Бабы-то известно, ушами любят. Наплети вздора до небес и твоя.
— Не все Гарт.
— Ай, да не говори…
— Берту свою вспомни, — а сам о совсем другой задумался — было дело, встретился он в своей жизни с видением, которому песни о любви до хрипоты бы пел, луну с неба достал, любой бы взял и не покаялся, и из себя бы вывернулся, а обеспечил, защитил…
Да, что мечтать?
Было и прошло.
Тогда он девушке и слова не сказал, смотреть в ее сторону и то боялся. Та его не заметила, поди. А если и заметила, то приняла за угрюмого, неуклюжего, немого придурка, не иначе. Правильно — как вспомнит себя, от стыда до сих пор щеки горят.
`Вернуть бы хоть миг', - вздохнул тяжко и встал: `хватит ерундой заниматься, более важные дела есть'.
Гарт внимательно посмотрел на его хмурую суровую физиономию и, заподозрив неладное, заявил:
— Поеду с тобой. Пригляжу, а то чую, устроишь ты отцу битву под Иерусалимом, или опять во что вляпаешься. Нам бед хватает…
— Хватает, поэтому за Верфул лучше пригляди.
— Проспер да Хамонд здесь, присмотрят. Небось, за наше отсутствие он не рухнет.
Галиган задерживался и Исвильда заняла время ожидания сном, пристроившись в кустах у старой сосны, недалеко от ручья. Хорошее место, безопасное.